Легенда о проклятом воине (СИ) - Смолина Екатерина - Страница 45

— Извини, я же обещала не вмешиваться…

— Я ожидал, что любопытство будет сильнее тебя. Поэтому ответил.

— Мне бы хотелось, чтобы и ты нашёл свою избранницу.

— Всё будет когда–нибудь, сестрёнка. Всему своё время!

***

— Вот кто замуж выходил, кто ручку вкладывал в ладонь, тот пусть и ответ перед супругом держит!

Какие–то ряженые девушки подошли к нам, и одной алой лентой мне завязали глаза, а вторую повязали на запястье. И куда–то повели.

— Кто замуж брал, да клятвы о любви давал, тот пусть и ведёт на семейное ложе! — краснею.

А с моими пальцами сплетаются его. Какое–то шевеление — кажется, его тоже привязывали!

И мы пошли. Вернее, нас повели. Восторженные аплодисменты, поздравления, нас чем–то осыпают. Мне неловко. А мои пальцы крепче сжала мужская рука. Облегчённый вздох вырвался из груди. Он как маяк, что не даёт потеряться в бурном потоке эмоций. Он рядом, и ему хорошо, хотя тоже немного напряжён. Кажется, мы идём по коридору — гулкие шаги, затем поворот. Лестница. Опять поворот. Тихий, едва слышный скрип дверей. И тишина. Сердце колотится так, что вот–вот выпрыгнет! Губы накрывает нежный, настойчивый поцелуй. А я чувствую его дыхание, его сердцебиение. Он гладит в поцелуе моё лицо, и с глаз срывается лента. На нем ленты нет, и наши руки связаны. Мы в его спальне.

А в голове завывает паническая мысль: «Уууууй, мамочкиииии!..»

Его руки соскальзывают к шнуровке корсета. И вроде стою покорно, и если не помогать, то хотя бы не мешать стараюсь!

— Хасси, у тебя испуганные глаза, малышка. Хочешь вина?

Мотаю головой.

— Любимая, только давай без обмороков?

Вот зря сказал! Такой соблазн появился… Нервно улыбаюсь, сглатывая.

— Раздевайся.

И начал раздеваться сам.

Кто там чего не боялся?! Всё, я передумала! Постояла, прижимая сползающий корсет. Сняла фату, окончательно распрощалась с платьем. Осталась в чулках. А он не смотрит — снял свой парадный красный камзол, венец, начал снимать брюки… Я стыдливо отвернулась. И через пару минут рядом со мной на кровать упало что–то лёгкое. Платье?! Моё белое, которое я недавно надевала в Мовелане! Подняла удивлённый взгляд — уже одетый стоит! В излюбленной чёрной шёлковой рубашке, тёмных брюках и хвост завязывает. А взгляд такой ироничный!

— Есть хочешь? Приглашаю на ужин.

Глаза у меня очень большие, но я быстро натягиваю платье, он помогает с завязками. Волосы я решила распустить. От шпилек — или от голода?! — уже болела голова. Он терпеливо дождался, пока я с ненавистью освобожусь от лишнего металла в голове и растреплю свою гриву.

— Всегда знал, что у меня жена ведьмочкой будет!

Надулась.

— Любимой ведьмочкой! — он потянул меня за руку к стене, что–то нажал… И она отъехала в сторону!

Через тёмный переход мы попали к лестнице, а затем вниз — и на улицу, на задний двор. Там уже стояли две лошадки. Веарта я узнала сразу. А вторая…

Белая кобылка: ладная, лощёная красавица с изящной шеей и ногами, всхрапывая и косясь на тёмного коника, перебирала копытцами. Я вопросительно взглянула на Жана, изумлённо приоткрыв рот.

— Она тебе нравится? Я сам выбирал.

Молча и восхищённо глажу её гриву. Лошадка смирная, не пытается увернуться. С интересом меня обнюхала и опять занялась перебиранием талого снега. Кажется, меня одобрили.

— Она потрясающая!.. Для меня?

— Свадебный подарок. Часть…

А я никакого подарка не приготовила… Вот же!.. Ладно, позже что–нибудь придумаю. Но как он узнал? И я вспомнила хитрющие Ринкины глаза накануне «помолвки»! Они всё знали, и поэтому вытывали у меня про подарок! Подошла к Жану, порывисто обняла. Он приподнял меня рывком, подбрасывая и перехватывая опять. Конюший только тактично отвернулся.

— Жаник, а куда мы поедем?

— Это сюрприз. Но тут недалеко. Минут пять–десять верхом.

— Только я же не умею…

— А я тебе и не говорил, что ты отдельно поедешь. Подарок будешь осваивать позже, а пока — по старинке... Мы вдвоём в одном седле, а ты спишь в моих объятиях. Договорились?

Он шутливо покачал меня, улыбаясь. Перспектива была заманчивой!..

Через десять минут неспешной езды по талому снегу мы прибыли к покрытому льдом озеру. На берегу стояло несколько богатых многоэтажных домов. К одному из них мы и двинулись. Веарта у нас забрал человек в капюшоне, поприветствовав. Жан галантно открыл двери и пропустил вперёд. Помог раздеться, запер за нами двери на замок.

— Здесь только одна моя серидан. Она уйдёт после ужина, не беспокойся. Остальных я отпустил на сегодня. Мы будем одни, если не считать охраны за домом, — любезно сообщили мне.

Из прихожей, где мы разделись, вела дорожка, усыпанная белыми и розовыми лепестками цветов. Мы прошли в трапезную. Там уже был накрыт столик на две персоны. Вино, фрукты, что–то горячее под крышкой — пар шёл. Жан отодвинул стул, помогая усесться. И сел рядом, переставив сиденье, что было напротив. За столом можно было сесть вчетвером, но стульев было два. Странно…

— А почему два стула?

— Свадебная традиция. Считается, что если молодые никого не хотят видеть, то мебели вроде стульев в доме должно быть ровно столько, чтобы хватало лишь им.

Я приоткрыла крышку с горячим. На свадьбе нам так и не дали толком поесть, — просто некогда было! А голод давал о себе знать. Лёгкая рыбка с овощами очень даже аппетитно выглядела! И приготовлена как–то по–особому. Под белым соусом и, кажется, сыром. Свечи отовсюду давали мягкий свет. Я спокойно подпиталась от пламени одной из них, не боясь, что меня кто–то не поймёт. Как же здорово, когда тебя понимают, когда не надо скрываться. Можно просто быть собой и не бояться осуждения! После ужина Жан открыл вино, и мы выпили, тостуя за нас.

Он попросил подождать, встал и куда–то вышел. А через некоторое время вернулся с синей бархатной коробочкой внушительных размеров. И протянул её мне, загадочно улыбаясь. Неужели ещё один подарок?! Стыдно–то как!.. Но коробочку раскрыла. А там… Переливаясь в пламени свечей, поблескивали зелёные камешки в обрамлении светлых. Изумрудное, невероятной красоты и ценности колье! И серьги к нему… Заворожённо погладила ювелирную тонкую работу. Таких красивых вещей у меня ещё никогда не было.

— Под цвет твоих глаз. Ты позволишь?..

Я как во сне приподняла волосы. И поздно спохватилась, вспомнив, что там ещё висит амулет призыва от Лео… Который уже в следующее мгновение лёг рядом на стол. А мою шею обвило уютное, красивое изумрудное колье. Серьги я надела сама.

— Ты не позволишь носить этот амулет? — прямо спросила. Лучше сразу пусть скажет.

Он тяжело вздохнул. Заиграли желваки на пару секунд.

— Не на шее.

— На руке? — предлагаю вариант.

— Тебе браслет подарить?

Поражённо молчу.

— В кармане одежды?.. — последний вариант, больше нет!

— Годится.

Я вспомнила сегодняшнюю размолвку с Лео. Сейчас сказать, или потом? Пожалуй, потом. Глядя в серьёзные и задумчивые глаза, я просто не рискнула поднимать сейчас эту тему.

— Жан…

— Что, солнце?..

— Что тебя беспокоит?

Он посмотрел на меня и неожиданно мягко и тепло улыбнулся, сбрасывая маску под названием «всех порву, один останусь!..»

— Ничего, родная. Иди ко мне, — он потянул к себе за руку, отодвигаясь на стуле.

Полушаг, разворот. И меня усадили к себе на колени боком. Крепко обнял, с наслаждением утыкаясь в район декольте, вдыхая запах моих духов. Зубами потянул завязку на груди. И удивлённо уставился на развязанный декоративный бантик. Но на лице тут же появилось понимание и лёгкая досада, а я не смогла сдержать смешок. Лучше бы я молчала!

Подхватив меня на руки, Жан одарил таким многообещающим взглядом, что смеяться расхотелось! И меня понесли куда–то наверх, по дорожке, усыпанной белыми лепестками. И каждый его шаг по лестнице ускоряет работу моего сердца — быстрее, быстрее, ещё быстрее! Дорожка упёрлась в одну из дверей. Поставил на пол, тут же притягивая к себе. Горячий поцелуй обжёг со всей своей настойчивостью и страстью! Его руки скользят по телу.