Попаданка в академии драконов 2 (СИ) - Свадьбина Любовь - Страница 23

— Что-то случилось? — я пытаюсь поймать её взгляд, растерянно скользящий по чужим подносам.

Ника тяжко вздыхает:

— Мне потребуется твоя помощь.

— Какая? — оглядываю её побелевшие от напряжения пальцы, потом — наполненные слезами глаза.

— Понимаешь, после того, как профессор Санаду… — Ника судорожно вздыхает. — После того, как он пошутил о моём аппетите, я… В общем, я на магической диете теперь, и если у организма в данный момент нет потребности в пище… — Она окидывает зал взглядом. — Я не увижу еду. И я её не вижу. Даже запаха не чувствую… А пирожки сегодня есть?

И смотрит на меня жалобно-жалобно.

— Есть. — Киваю.

— Возьми парочку. А ещё лучше три. Нет, пять: на ночь надо что-то оставить.

— Зачем мелочиться: давай сразу десять, — шучу я.

Ника застывает, обдумывая. Кивает:

— Да, давай десять, а то я остатки колбасы Малышу скормила.

Я мстительно молчу о том, что Малыш предпочитает имя Повелитель: пусть мучается.

Пухленькая Зоида накладывает мне порцию отбивной с салатом вдвое больше, чем прошу.

— Я столько не съем.

Ника тяжко вздыхает, а Зоида напоминает:

— Тебя велено хорошо кормить.

Жалостливо глядя на мои тарелки, Ника вновь тяжко вздыхает.

Пытаясь утешить её, рассказываю, какие тут пирожки:

— С мясом, с ветчиной и сыром, с ванильным джемом, с яблоками, с капустой, с грибами.

— Бери все.

Когда Ника с нагруженным подносом разворачивается к залу, одна из девушек за дальним столом выкрикивает:

— Нашу пожирательницу пирожков кто-нибудь в список подозреваемых в симбиозе с порождениями включил?

Столовая отзывается смешками. Зоида ворчливо прикрикивает:

— Прекратить глупые разговоры. Хороший аппетит — признак здоровья.

— Или глистов, — хмыкает кто-то.

Ника краснеет, но голос её твёрд:

— Судя по твоей фигуре, Нэкрис, глисты именно у тебя. Обратись к мисс Клэренс, пока тебя изнутри не сожрали.

Студенты снова посмеиваются, но не ясно, над кем.

Вскинув голову, Ника проходит к свободному столу и усаживается. Опускает взгляд на тарелки с пирожками и сцепляет пальцы.

— Ты ешь, — советует Ника. — Может, я сейчас сама их увижу.

Разрезав громадную отбивную пополам, я одну часть откладываю на край тарелки. Ника так пристально следит за моими движениями, что даже неуютно.

— Может, попробуешь ощупью есть? — киваю на тарелки.

— Я с намерением есть их в руки взять не смогу, это часть диеты. Нужно, чтобы кто- то меня кормил… — Ника делает бровки домиком. — Поможешь?

— Давай не здесь, а то нас не поймут.

— Ну конечно. — Ника уставляется в мою тарелку. — Вкусно?

— Да.

Что-то мне её диета не нравится.

Диета оказывается ещё более коварной: пирожок при засовывании в рот Ники будто упирается во что-то невидимое.

— Посильнее надави, — молит она и шире открывает рот.

Но куда там. Я давлю так, что пирожок крошится в пальцах, затопляя их джемом, но он ни на миллиметр не входит между губ Ники, прижавшейся к стене, чтобы её не отбрасывало заклинанием диеты.

— Пиририм, — комментирует творящееся Пушинка.

— Тук-тук!

— Это бесполезно, — отложив пирожок на стол, я, вытирая руки салфеткой, направляюсь к двери.

— Может, ночью получится? — в отчаянии произносит Ника. — Это какое-то издевательство.

На пороге комнаты стоит хмурый Арендар в золотом просторном одеянии. Его тёмные волосы переплетены в косички, усыпанные драгоценными камнями, а голова увенчана золотым обручем с гравированными узорами.

— Добрый вечер, — Арендар, ухватив мою ладонь, прижимает её к губам.

— А… добрый. — Я пытаюсь выровнять сбившееся дыхание.

— Можешь отдать ваш чайник?

Моргнув, тряхнув головой, оглядываю Арендара. Он повторяет:

— Ваш старый чайник — он ещё здесь?

— Да, — оглядываюсь на присевшую в книксене Нику и её чайник, греющийся на волшебной плитке.

— Отдай его, пожалуйста. — Арендар нежно поглаживает мою ладонь. — Я вам новый подарю.

— Зачем тебе старый чайник?

Не мне. — Вздохнув, Арендар пытается пригладить волосы пальцами, но натыкается на металл обруча и опускает руку. — Можно войти?

— Да. — Отступаю в сторону.

Затворив дверь, Арендар окидывает Нику задумчивым взглядом.

— Всё, что я скажу, пока должно остаться между нами.

— Обещаю, ваше высочество, — кивает Ника.

— Можешь на меня положиться. — Я тоже киваю.

Арендар тяжко вздыхает:

— Похоже, Саран… Кажется, у него случилось запечатление на ваш чайник, он отказывается начинать переговоры, пока мы его не отдадим. Нервничает очень.

— Принц Саран хочет мой чайник?! — Всплеснув руками, Ника сдёргивает его с плиты. — Сейчас-сейчас.

Глаза у неё сверкают, когда она несётся слить воду.

Едва дверь ванной закрывается, Арендар обхватывает меня за талию и прижимает к себе. Он так близко, запах мёда, сандала и какие-то хвойно-холодные ароматы окутывают меня. Но я так боюсь, что Ника сейчас выйдет и увидит нас так…

— А… — Вопрос прерывается поцелуем.

Сначала мягкий, он становится всё настойчивее. Я выдыхаю в губы Арендара, он запускает пальцы в мои волосы, и мурашки пробегают по спине. Мне бы сейчас услышать «Оии» Пушинки или…

Арендар отпускает меня, рассматривает лицо. В золотых глазах вспыхивают искорки, пальцы мягко очерчивают скулы, приоткрытые губы. На этот раз я отвечаю на поцелуй, мягкий трепет зарождается в груди, наполняет меня, и я теряю равновесие, прижимаюсь к Арендару, к его тёплому жёсткому одеянию.

— Вот… Ой.

Меня захлёстывает смущение. Рука Арендара напрягается, пытаясь удержать меня рядом, но я прогибаюсь назад, ускользая от его горячих губ. Сердце бьётся, как сумасшедшее, потолок пляшет перед глазами.

Потупившаяся Ника краснеет до корней волос, чайник в её руке подрагивает.

— Передайте п-принцу Сарану мои наилучшие пожелания. И семьи моей. Пожалуйста.

— Да, конечно. — Арендар очень осторожно меня отпускает.

Едва чайник оказывается у него, Ника залетает в ванную и закрывается.

На руке Арендара, занятой чайником, вспыхивает золотистый герб, пульсирует.

— Поцелуешь меня на удачу? — Арендар прижимается к моему лбу своим.

Касаюсь пальцами его губ: мягкие. Мышцы лица лишь чуть плотнее человеческих, почему же у Элоранарра в паху был словно кусок камня? Ладонь Арендара скользит по спине, сбивая с исследовательских мыслей. Сердце опять колотится невыносимо быстро, дыхание сбивается.

— Удачи… — Прикрыв глаза, подаюсь вперёд.

Поцелуй похож на падение в омут, меня окатывает яростным жаром и нежной дрожью, пальцы Арендара мягко направляют затылок, а сквозь веки рвётся ало- золотое пламя.

— До встречи, — успевает выдохнуть Арендар, прежде чем золотое пламя уносит его на переговоры вместе с Никиным чайником.

Отдышавшись, уняв сердцебиение, стучу в ванную.

— Он ушёл. — Отступаю.

Ника выглядывает из-за двери:

— Прости, из-за его магической защиты я не уловила… мм, изменение эмоционального фона рядом с вами.

— Ничего страшного. — И всё же я краснею.

Ника накрывает ладонями розовые щёки и восторженно шепчет:

— Мой чайник станет сердцем коллекции принца Сарана — уму непостижимо! Там же клеймо нашей семьи, это такая реклама! Надеюсь, принц будет из тех драконов, что показывает свои коллекции.

Припоминаю, что-то такое упоминалось в книге о драконах: некоторые свои сокровища прячут, а другие, наоборот, ими хвастаются.

— Что ж, будем надеяться, принц Саран всем покажет твой чайник.

— Хотела бы я знать, с чего вдруг такой интерес? — Нервно усмехнувшись, Ника бросает взгляд на стол и тяжко вздыхает. — Ну не вижу я их, не вижу. — Она опять скрывается в ванной.

А я устраиваюсь за секретером: надо уроки поделать. Но мысли далеко от них: смешно, что Саран воспылал чувствами к чайнику, которым я его огрела. А пальцы сами касаются губ, и мурашки бегут по коже. Вот что сейчас с Арендаром было? Почему я, прежде чем целоваться, не потребовала от него клятвы?