Будешь меня любить! (СИ) - Весенняя Марина - Страница 17

- Я своей кровью заслужил все, что имею! – крикнул Лиам, опасно приближаясь к эльфийке.

- А я чем заслужила то, что ты со мной делаешь?!

- Мы с тобой связаны.

- Ты со мной связан, - поправила эльфийка, ухмыляясь. – Я не испытываю к тебе ничего, Беар.

Лиам перекинул ногу через девушку, оказываясь сверху.

- Я это исправлю, - пообещал он.

- Насильно мил не будешь, - ответила Лана, глядя в его глаза.

- Будешь.

Мужчина поймал руки эльфы до того, как она начала отбиваться, и склонился к ее губам. На этот раз все будет так, как он хочет. Раз Алания не собирается давать ему второго шанса… Он сам его возьмет.

Ее ярость только подогревала внутреннюю решимость змея. Девушка укусила Беара за губу, вызывая его низкий рык. Беар перехватил ее ладони одной рукой, заводя их над головой, а второй рукой надавил на подбородок, заставляя разжать зубы. И продолжил целовать, ощущая легкий металлический привкус собственной крови.

- Ты – моя, - прорычал он, отрываясь от губ Алании. Он рванул одеяло, за которым эльфийка пряталась. Послышался треск ткани, но Беару уже было плевать. В Лане больше не было страха. Только жаркий, опаляющий гнев.

Она не хотела по-хорошему. Никогда.

Пусть увидит другую сторону. Женщины любят силу. Любят решительность. Сколько раз Беар видел, что самые неприступные сдаются, когда встречаются с настоящим воином. Лана не видит в нем мужчину? Сейчас она узнает…

Лиам обхватил один сосок эльфийки своими губами, чуть прикусив его. Если она все равно не примет его, зачем церемониться? Он возьмет то, что хочет. Мужчина освободил руки девушки, больше не обращая внимания, как она пытается вцепиться в его плечи. Он лишь тихо зашипел, когда его самка с силой натянула его волосы, и в ответ укусил девушку за шею. Не стремясь сделать больно. Только предостерегая.

Будь она василиской, он бы уже перевернул свою женщину на живот, овладевая ей. Прокусывая ее кожу на загривке. Впрыскивая свой яд. Чтобы она поняла, кто тут хозяин.

Но Лана не змейка. А его эльфочка. Которая извивается под ним, все меньше и меньше сопротивляясь. Ее напряжение достигло предела, забирая все силы. Это не какой-то там страх, который способен убить любое наслаждение. Гнев, ярость – горячие чувства, которые распаляют сердце не хуже страсти. От ненависти до любви…. С этим Лиам мог справиться. Эта стихия была ему подвластна.

Раскованное тело эльфийки, жаждущее освободиться, получало только горячие поцелуи и уверенные прикосновения. В бездну осторожность, в бездну невинные ласки.

Она отвергла это.

Лана сгорала вместе с Лиамом, когда его ладони изучали ее изгибы в поисках слабых точек. Каждый жадный укус в ее шею отзывался сладким покалыванием на кончиках пальцев, скольжение между ног – усиленным сердцебиением.

- Тебе нравится, - констатировал Лиам, теперь уверенный – его жена впервые в жизни испытывает возбуждение. Из-за него. Для него.

- Я тебя ненавижу, - выдохнула Лана, когда ощутила, что Беар наполняет ее собой.

На этот раз никакой боли. Только облегчение, которого мужчина так долго жаждал. Ощущать на себе ее желание – божественно.  И пусть говорит о ненависти. Женщины могут ненавидеть, как тело предает их. Он все равно будет любить ее. Сегодня, завтра… всю его жизнь. Будет любить за них двоих, если потребуется.

Лиам подхватил Лану на руки, притягивая к себе. Он сидел на кровати, обнимая свою жену, направляя ее движения, зарываясь ладонями в ее белые волосы.

Он не отпустит.

Никогда.

С разрядкой пришло облегчение. И минутное счастье. Так должно было быть всегда. Каждую секунду их жизни.

Но и эта эмоция растворилась, оставляя после себя мертвое опустошение.

Они оба лежали на кровати. Лана на боку, Беар прижимался к ее спине, на всякий случай обхватив ее запястья своей ладонью. Он сможет проспать так всю ночь, не опасаясь за то, что его эльфочка попробует на него напасть.

Пустота внутри приносила трезвость сознания. Или это просто Лана провалилась в сон, отрезая от Лиама свои чувства. Хороший сон, когда закрываешь глаза от полученного удовольствия.

Плохо, что к Лиаму сон не шел совершенно. Он смотрел на свои затухающие брачные татуировки, которые даже при Алании не наливались отчетливой чернотой надолго. Прислушивался к внутренним ощущениям.

Связь так и не пробудилась. Он не чувствовал в Лане никакого отклика, и от этого сердце словно покрывалось шрамами, открывая страшную правду.

Он все испортил.

На этот раз – навсегда.

Утро встречало приятной ломотой в теле. Хотя, стоило вспомнить, чем эта боль вызвана – Лану накрыло осознанием, что ничего приятного в этом нет.

Она стала женщиной. В принципе, конечно, эльфийка понимала, что все последние события подводили к этому, но… На душе кошки скребли в любом случае. Все-таки это должно происходить с любимым человеком. Момент единения душ, безграничного доверия и полной отдачи. А с Лиамом…

Она обещала себе, что даст Беару шанс, что сдержится. Надеялась, что вино притупит ощущения. В глубине души позволила себе мечтать, что эта демонова связь с Истинным, наконец, проснется.

Но ни одной из надежд не суждено было сбыться. Словно боги насмехаются над ее молитвами. И теперь прошедшая ночь только сбивала с толку. Слишком много эмоций. Сначала стыд за то, что ей начали нравиться прикосновения змея, затем боль от того, что он сделал ее женщиной. А потом реакция Беара…

Лана подняла одеяло, чтобы посмотреть на свой правый бок. Синяк растекся по коже, оставляя размытый отпечаток ладони ее мужа. Ей и так было больно и унизительно от всего происходящего, но то, что он сделал. Оттолкнул, словно шавку какую-то… Эльфийка стиснула зубы, надавливая с силой языком на небо. Не хватало еще новых слез. Физическая боль быстро прошла, спасибо горячей ванне. А остальное… Нет, не так должно проходить вступление во взрослую жизнь.

Девушка глянула на Беара, который еще крепко спал, прижимая ее к себе, как свою собственность. Она положила руку на отметину на своем теле, посылая энергию, чтобы излечиться. Все-таки счастье, что ей подвластна магия жизни. Иначе пережить этот брак у нее вряд ли получится.

Лиам неадекватен. В один момент он играет в трепетную заботу, а в следующий – бьет наотмашь. Потом кидается ее мыть, что-то рассказывая о любви, а затем кричит и набрасывается на ее тело. Его не останавливает ни ее гнев, ни презрение, ни страх. Только боль. И что? Теперь каждый раз вилку в ногу себе втыкать, чтобы этот зверь опомнился? Второй девственности-то у нее нет…