Воровка для красного дракона (СИ) - Елена Рейн - Страница 33

Через какое-то время Валенсия почувствовала усталость и сама не поняла, как уснула на груди верховного кардинала. Девил удобнее разместил ее на своем теле, получая удовольствие от того, что держал ее в своих руках. Он бы сошел с ума, если бы не успел и не спас свою девочку. Взрослый дракон никогда бы не подумал, что будет безумно счастлив только от прикосновения к своей паре.

Валенсия начала меняться. Он видел, что у нее уменьшился рост, а волосы стали светлеть. Лицо, тело… Еще неделя, и его девочка обретет настоящий облик, и даже интересно увидеть ее реакцию. Он специально никому ее не показывал, чтобы никто не видел изменений, творящихся с его парой.

Девил с яростью вспоминал обед, когда пришел на поле, а там два его хороших солдата корчились в агонии от яда саргатской змеи, вызывавшей ужасную смерть в судорожных мучениях. И тут он почувствовал сильные эмоции своей пары: непонимание, а потом сильную боль, душащую ее изнутри. Он мгновенно на расстоянии стал посылать ей силу для борьбы, а потом все исчезло, что стало для него последней гранью контроля.

Мгновенный переход в пространстве, и Девил в мастерской Валенсии. На полу след от темного колдовства, рядом запах магического перехода. Наверное, от его рева все кардиналы были в ужасе, он будто сошел с ума в этот момент. А когда унюхал запах Хантера, стал совсем невменяемым. Взяв с собой Хорта, второго кардинала после Райдера, Девил полетел туда, куда вел темный след. Эмоций его жены не было, и он посчитал, что она без сознания, что его ужасно взбесило.

Пока Хорт издавал рыки в воздухе, верховный кардинал уже был у скалы, как раз в тот момент, когда паскудный отщепенец приставал к его девочке. Девил еле сдерживал себя, чтобы не обратиться от передаваемых ею паники и ужаса. Кардинал хотел, чтобы ничтожество Хантер умирал медленно, но, переживая за Валенсию, сделал все быстро и четко, навсегда избавляясь от корсара, этого куска дерьма.

Оборотень сильнее прижал к себе жену и пошел в спальню, где положил девушку на кровать и прилег рядом в согласии с довольным драконом, а потом заснул около нее.

Утром Валенсия проснулась очень рано и, распахнув глаза, увидела Девила. Он смотрел на нее с такой теплотой, что она невольно улыбнулась.

— Как ты себя чувствуешь? — хрипло прошептал он, глядя на ее губы.

— Хорошо, — сказала девушка, чувствуя огромное счастье после вчерашнего дня. Вдруг она поддалась необъяснимому желанию, внезапному импульсу и, повинуясь томящей жажде, прикоснулась губами к его, неумеючи, но с таким стремлением, что Девил, не ожидавший такого поведения, ответил со всей страстью на ее поцелуй и стал ласкать руками хрупкое тело.

Дракон чувствовал потребность Валенсии и хотел выполнить ее желание. Но чтобы не отпугнуть свою невесту, а в скором времени и жену, нежными движениями ласкал ее тело, направляя руку к маленькому бугорочку между ножек. Умелые пальцы достигли цели, нежно натирая и лаская клитор. От неожиданности Валенсия вскрикнула и попыталась отстраниться, но дракон не допустил такой вероятности. Острое удовольствие заставило девушку вскрикнуть от первого в жизни сладостного оргазма. Девил ввел ей палец в лоно, а через какое-то время и второй, не прекращая поцелуев.

Его движения пальцем поражали девушку, так как она еще не вернулась в реальность от необыкновенного удовольствия, а когда он устроился у нее между ног, ей показалось, что так и должно быть. Другого и не надо. Все неважно, кроме него, его движений и ласк. Валенсия желала знать больше, чем дракон ей показал. Не думая, только чувствуя.

Девил одним толчком вошел в тугое тело и, услышав ее громкий раздирающий крик, замер, понимая, что только что порвал плеву его девочки. Сдержав довольное рычание, он стал вновь гладить ее тело и водить руками, не забывая про красивые упругие груди с бусинками сосков, нагло требующие особого внимания. Не удержавшись, он наклонился и обхватил правый губами, считая, что незамедлительно должен уделить ему внимание, а за это время Вали привыкнет к его размерам.

Валенсия стонала от прикосновений его рта и языка к груди, стараясь не обращать внимания на огромное вторжение в свое тело. Там все горело, было неприятно. Но немного погодя Девил стал шевелиться, и она поняла, что боль проходит, уступая место наслаждению.

Видя, что Валенсия пытается принять его, двигая бедрами с ним в ритм, кардинал сделал мощный толчок, приходя в восторг от того, как она вцепилась в его плечи, обхватывая ногами его бедра. Когда жена стала громко стонать от его резких движений, он позволил себе сильнее вбиваться в нее, сходя с ума от восторга, от этих толчков. Когда Валенсия задрожала, громко застонав ему в лицо, Девил ворвался в нее последний раз и с удовольствием сомкнул зубы у нее на плече, помечая для себя и всех, а потом затрясся в диком удовольствии.

Через некоторое время Валенсия начала осознавать совершенный поступок, а также смутные воспоминания о боли в области плеча и шеи. Девушка попыталась выбраться из крепких рук, но Девил только перекинул ее на себя и прохрипел:

— Вали, не думай ни о чем. Завтра, если захочешь, поговорим, а пока отдыхай. Не хочу, чтобы у тебя что-то болело.

— Я… спасибо.

— Спи, малышка, — хрипло сказал он, не отпуская свою девочку ни на секунду.

Валенсия сидела в мастерской и совсем ничего не делала. Мечтала и думала, загадочно улыбалась. Прошло два дня после брачной ночи, и теперь их отношения с Девилом перешли на новый уровень. Муж и жена. Днем они общались на разные темы, гуляли, работали вместе, так как кардинал прочно основался в ее мастерской, добавив сюда и шкаф для документов. А ночью… они сгорали в безумном костре желания. Муж не знал предела, показывая жене невозможные наслаждения, о которых она и не мечтала, и что могла она, чтобы подарить ему удовольствие. Это был взрыв, не прекращающийся до рассвета, когда они обессиленные лежали в объятиях друг друга.

Валенсия стала замечать, что тоскует без Девила. Ей так не хватало его, если он отлучался. Девушка была счастлива, лишь кольцо на пальце напоминало об обещании, которое она должна и хотела выполнить, чтобы Алекс не пострадал.

Она много раз задавалась вопросом о том, почему ей так важен этот человек. Ведь у нее есть возможность остаться с Девилом, во всем признаться и попросить помощи с Лузарией. Откуда она могла знать, что все так получится?! И вот сейчас она бредила им.

А может, это пройдет? — подумала девушка и тут же отклонила эту мысль, так как она влюблялась в своего мужа с каждым днем все сильнее и прекрасно это осознавала, не понимая, как такое могло произойти.

Алекс… Он умрет без ее помощи. Она должна ему помочь. А если он такой же, как Хантер? Ее до сих пор трясло от мысли, что она доверилась такому чудовищу. Нет, Алекс другой… Вали была уверена, что он не даст ее в обиду.

Единственное, отчего было не по себе, — Дарен хотел видеть ее своей невестой, а она… Но кто знал? А если помочь Алексу и вернуться? И тут у Валенсии появился испуг. Это она думает, что Девил простит, но ведь он верховный кардинал, жена-воровка — это будет унижением для него. Или нет? Что же делать? Как быть?

И еще ее очень беспокоили изменения в ней, но что совсем интересно, Девил их как будто не замечал. Валенсия сильно похудела с момента их первой встречи до своего обычного состояния, вернулся ее голос, и волосы посветлели. Ее тело возвращалось, как и боль. Да, периоды боли стали сопровождать ее внезапными проявлениями. Ненадолго, но тем не менее. И что делать? Вали совсем ничего не понимала, лишь только боялась разоблачения и разочарования в глазах мужа, за столь короткое время ставшего ей дорогим.

Пусть он бессердечный, злой, коварный, но с ней он другой! Он заботился, беспокоился, дарил ей нежность и сумасшедшее наслаждение. Она никогда в жизни не была так счастлива, как сейчас.

Девушка начала резать замороженную глину и в своих размышлениях не заметила, как порезала себе палец. Кровь стала капать на стол, и Вали резко встала в поисках чистой тряпки. У себя она ничего не нашла, поэтому подошла к столу мужа, быстро выдвигая ящики. Лишь в самом крайнем она нашла рулон тряпки и стала вытаскивать его, но оказалась, в нем что-то находилось. Она развязала ткань и удивилась увиденному. Золотая статуэтка в виде тонкой палки, но с маленькими шипами. Солодея признания. Так ее и описывал Дарен. Но как она пропустила ее, если осматривала стол, когда его принесли? Значит, он положил ее сюда недавно, когда стал доверять.