Повод для знакомства (СИ) - Казакова Ника - Страница 58

Наверное, было бы здорово, если б так всё и было. Но тогда передо мной вставала новая проблема: как рассказать Андрею, что та девчонка, которую он «снял» в ночном заведении, в наряде проститутки, и которая с такой лёгкостью отправилась с ним в гостиницу, это я. Как объяснить, что это не обычное моё ежевечернее занятие — заниматься сексом с первым встречным?

— Ева, с тобой правда всё в порядке? — спросил Андрей, заинтересовавшись, наверное, моей задумчивой физиономией.

— Да так, — уклончиво отвечаю я и снова мучительно соображаю, с чего начать. Эх, ладно, была, не была, — я тут пока твои часы искала, наткнулась на браслетик золотой. Интересный такой, с подвесками разными. Больше на детский похож. Это чей? Не Иришка ли случайно оставила? Они же недавно у нас были.

Стараюсь говорить как можно более небрежно, не показывая ему, как для меня важно получить ответ. Пусть сам сначала расскажет мне о своём небольшом летнем приключении, а потом я невзначай сообщу, что и у меня было такое украшение, которое я потеряла при похожих обстоятельствах. А там пусть сам складывает два и два. Но всё идёт отнюдь не по намеченному мною плану. Андрея эта тема задевает. Он весь напрягается, хмурится. Но уже через минуту берёт себя в руки. Я же успеваю заметить его странную реакцию. Что происходит?

— Я уже и не помню, откуда он у меня взялся. Но точно не Иринкин. Не помню, правда. Он давно уже там лежит, — глаза сразу такие честные-честные становятся. Но я ему не верю. Главным образом потому, что почти что знаю правду.

— Просто странно, откуда у тебя женский браслет. Уж не Ларисы ли твоей?

— Нет, не Ларисы, — раздражённо отвечает Андрей, — и вообще, что ты до него докопалась? Лежит себе в ящике, никого не трогает! И пусть дальше лежит. Мне он точно не мешает!

От такого резкого ответа у меня слёзы на глаза навернулись. Что ж он так реагирует? Давно бы рассказал про визит в мой город, и разговорам конец. А тут что-то непонятное. Что он прицепился так к этому браслету? Не может быть, чтобы он не помнил, откуда у него мой браслет взялся. Он же не сам к нему из той гостиницы прибежал. Значит, Андрей нашёл его утром и забрал себе. К чему же теперь врать, не понимаю!

Отвернулась к окну, проморгалась, подняв лицо кверху, чтобы он ничего не заметил. Затем молча залезла под одеяло и отвернулась от него, сердито засопев. Не хочешь, значит, ничего рассказывать? Ну и не надо! Даже спрашивать больше не буду. Очень надо было. У меня тоже гордость имеется!

— Ева, ну что ты, обиделась? — Андрей залез под одеяло вслед за мной, придвинулся, попытался обнять, но я резко скинула его руку. А вот сам догадайся!

— Устала просто. Спать хочу.

— Хорошо. Спокойной ночи, — ответил он, тоже отворачиваясь от меня. Вот те раз, новость. Я-то ожидала, что он начнёт меня успокаивать, утешать, и тогда-то я и разведаю всё про эту непонятную ситуацию. А тут такой пофигизм, что я в шоке просто. Неужели ему всё равно? Не хочу с ним разговаривать, и ладно? Разве это нормально? От обиды слёзы снова показались на глазах. Несколько капелек скатились на подушку. Да уж, такого окончания я точно не ожидала.

Утром ничего не изменилось. Напряжение между нами никуда не исчезло. Старательно делая вид, что накануне вечером не было никакого неприятного разговора, никаких моих обид, мы вместе молча выпили кофе, также молча собрались и вышли из квартиры. По дороге в институт тоже никто не проронил ни слова. Я даже музыку сделала погромче, чтобы не чувствовать этого неловкого молчания.

Пока Андрей искал свободное место на парковке около нашего учебного заведения, я заметила возле входа Вику. Она там с Лёшей своим о чём-то мило ворковала. Надеюсь, он не будет возражать, если я её у него украду. Любовь любовью, а мне она сейчас нужней.

— Ев, мы в обед увидимся? — остановил меня голос Андрея, когда я уже открыла дверцу, чтобы выскочить из машины. Голос такой настороженный, что я невольно притормозила.

— Вряд ли получится. Мне надо Вике с сочинением помочь, я ей обещала. Как раз всю большую перемену просидим, — скорее, всю большую перемену мы с ней проболтаем. По крайней мере, когда толпа голодных студентов отправится на поиски пищи, можно будет хоть поговорить спокойно, без излишне любопытных ушей.

Андрей кивнул с отрешённым видом, не пытаясь настоять на своём. А я едва не послала всё к чёрту. Почему-то у меня такое ощущение, что всему, что между нами происходит, наступает конец. То, что не смогла сделать Лариса, с успехом осуществили какие-то тайны непонятные и недоговоренности — поселили между нами недоверие. Вот сейчас мне совсем не хочется общаться, а Романов делает вид, что его это совсем не касается. Или не делает, кто его знает?

Ничего не сказав, лишь кивнув на прощание, вышла из машины. У входа поздоровалась с Викой и её Лёшей, и все вместе мы отправились к аудитории. В коридоре эта влюблённая парочка снова начала обниматься, а я поскорее зашла в кабинет, чтобы не видеть их довольные лица. Нырнула на последний ряд, чтобы не видно меня было преподавателю. И затаилась там, радуясь в душе, что Машки по какой-то причине ещё нет. Она бы меня до полусмерти замучала своими расспросами. Хотя она ещё может заявиться, конечно, просто большой любитель опаздывать.

Радоваться мне пришлось недолго. Увидев, что я одна, поближе придвинулся Стёпка, небольно, но довольно-таки ощутимо ткнул кулаком под рёбра, привлекая к себе внимание. Неужели нельзя просто по имени позвать? Атавизм какой-то с начальной школы остался: то рукой в бок ткнуть, то кулаком, а то и вовсе за волосы дёрнуть. И это у него называется дружеским общением. Нет, не желают совсем наши мальчики взрослеть.

— Руська, ты чего такая кислая?

— Не твоё дело! Отстань от меня, и так настроения нет.

— Куда же ты его дела? Насколько мне известно, ты от любви на крыльях должна парить, а ты куксишься, как не знаю кто. Что случилось-то? Открой дяде Стёпе страшную тайну!

— Отвянь, я тебе сказала! А то потом будешь объяснять своей Раечке, почему у тебя фингал под глазом…

— Злая ты стала, Руська. Этот Романов плохо на тебя влияет, — пробрмотал Усков, но отодвинулся от меня подальше. И правильно. От греха подальше.

Прозвенел звонок, и вместе с основной массой студентов зашла и Вика. Села рядом со мной, удивлённо посмотрев в сторону отсевшего Стёпки. А тот демонстративно закатил глаза, думая, что я не вижу.

— Ев, ты в порядке? — осторожно наклонившись ко мне, прошептала Вика

— Угу, — скорчив крайне деловую физиономию, открываю тетрадку, прекрасно понимая, что вряд ли смогу сейчас спокойно писать лекцию. Но деловой вид хотя бы создам. Это у меня в любой ситуации прекрасно получается.

Пара проходит на удивление медленно. Не проходит, а словно проползает. Я гипнотизирую часы на телефоне, но циферки там упрямо не желают меняться. А ещё преподаватель говорит так медленно, тягуче, словно совсем никуда не торопится, словно эта лекция никогда не закончится.

Хорошо ещё, что меня никто не трогает. Дианка пробовала повернуться пару раз с расспросами, но Вика на неё так шикнула, что та, надувшись, занялась более интересными вещами. А я с трудом дождалась окончания первой пары. Понимая, что больше не выдержу здесь ни минуты, а просто начну кричать или разревусь ч три ручья, закинула тетрадку в сумку и кинулась к выходу.

— Русакова, вы куда? У нас же ещё одна пара! — окрик преподавателя остановил меня у самой двери, но я не собиралась возвращаться. Чуть ли не впервые в жизни мне не было никакого дела до учёбы. Я остановилась ровно настолько, чтобы успеть сказать:

— Простите, Олег Кириллович, мне срочно надо уйти. У меня…эээ… трубу прорвало!

Выбегаю из аудитории, не дождавшись ответа или разрешения уйти. И слышу сзади Викин голос:

— Простите, Олег Кириллович, а мне тоже надо выйти. Русакова без меня трубу починить не сможет!

Вика выскочила в коридор вслед за мной. Я немного притормозила, дожидаясь её. Хотя больше потому, что просто не знала, куда теперь идти. Возвращаться в квартиру к Андрею пока не хотелось, а для бездумного хождения по улицам ещё слишком холодно.