Алеша – путь к мечте (СИ) - "Ка Lip" - Страница 26

Вот и сегодня, после того, как Назар вышел от девок, опять один из его людей поднял тему долга стриженного, который тот и не собирается возвращать.

— Назар, давай съездим к нему на хату. Припугнем. Борзый он. Сам вспомни, когда его стригли, как себя вел. И сейчас. Мы приезжаем, типа, баблосик забрать, а он и глазом не ведет, как будто ему пофиг.

Ребята возмущенно зашумели, поддержав решение поучить того, кто их не уважает. Все были уже достаточно навеселе, и поэтому желание на ком-то оторваться не пропадало, а только усилилось.

— Хорошо. Съездим. Ты знаешь, где он живет? — возможно, Назар и надеялся этим вопросом прекратить эту тему на сегодня.

— Да. Я давно его адрес у Петровича узнал. В Кунцево он живет, недалеко от платформы Рабочий Поселок.

— Поехали.

Назар зло встал и стал быстро одеваться. Его бесил этот Леша и то, что из-за него он теперь не может спокойно жить. Возможно, если ребята стрясут с него денег, все успокоится, и о нем забудут.

Всю дорогу в машине Назар курил и, не докурив сигарету, бросал ее в приоткрытое окно джипа. Ефим молчал и только странно на него посматривал.

Сделав уроки, Леша быстро прибрался в квартире и накормил бабушку ужином. Пока она ела, он чистил в раковине картошку, вспоминая сегодняшнюю тренировку. То, как сам допустил ошибку, заведя Вену на барьер, но скосил угол, и из-за этого она чиркнула задами по жерди, и та упала. Это была его ошибка. Он всегда каждый раз анализировал свои тренировки и то, что он делает правильно, а что нет. В уме он восстанавливал картину своего движения и сейчас понимал, что не должен был резать этот угол. Что нужно было сделать еще пару темпов, и тогда только поворачивать и заводить на барьер…

В дверь позвонили. Он, думая о прыжке, как на автомате дошел до двери, и, быстро вытерев руки о старую майку, надетую поверх таких же старых тренировочных, открыл дверь.

Внутрь квартиры зашли братки, шумно разговаривая и смотря, как он отступает вглубь коридора. Их было человек пять, за ними зашел Ефим и потом Назар.

Алексей стоял и смотрел на них. Ему не было страшно, он вообще сейчас был не здесь. Он еще секунду назад скакал на Вене, и мысли его были там, на коне…

— Ну, что, баблосик отдашь или как? — спросил один из них.

— Что? — Леша действительно не совсем понимал, что все эти люди хотят от него.

— Бабки гони, урод стриженный. Вот что.

В коридоре послышались шаги и, опираясь на палку, с кухни на шум голосов вышла бабушка.

— Лешенька, кто это?

— Бабуль, мне поговорить нужно, давай я тебя до твоей комнаты доведу, — Алеша быстро перехватил бабушку, которая пока еще не смогла рассмотреть всех стоящих в коридоре, так как было темно, а она забыла очки на кухне. Он быстро развернул ее и повел в комнату.

— Ты лекарства выпила? — спросил он.

— Забыла. Они там, на столе, в кухне.

— Я тебе сейчас их принесу.

Алеша довел бабушку до кресла в ее комнате и, усадив, быстро метнулся на кухню.

Там уже на табуретках сидели Назар и Ефим, а еще два братка стояли, подпирая стену и холодильник. Видно, остальные не стали входить внутрь и ушли.

Алексей протиснулся между ними, налил воды из графина и из корзиночки с тюбиками и таблетками выбрал те, которые бабушке нужно было принимать вечером. Он, взяв их, так же молча вышел.

Когда он вернулся, все так же молча сидели, дожидались его.

— Присядь, — Ефим ногой толкнул в сторону Алеши еще одну табуретку.

Тот молча на нее сел.

— У меня нет денег, — наконец сказал он, — может, только после Нового года…

— И куда ты все деньги деваешь? — стоящий у холодильника парень агрессивно передернул широкими плечами.

Алексей молчал, смотря в пол, понимая, что ему нечего ответить.

Ефим дотянулся до дверцы холодильника, открыл ее. Там сиротливо стояла кастрюлька с супом, увядшая морковка и все. В морозилке, открыв ее, они увидели четыре котлеты. Больше в холодильнике ничего не было. На столе лежало полбуханки черного хлеба. Ефим встал и стал открывать шкафы. Еды больше нигде он не обнаружил, только в раковине недочищенная Лешей картошка.

— А родители где? — спросил он.

Видя, что парень упорно молчит, как партизан, Ефим взял пачку рецептов и бегло пересмотрел их, положив на стол перед Назаром, который внимательно за всем наблюдал.

— Если ты не будешь говорить, тогда мы пойдем, с бабушкой пообщаемся.

Алексей метнулся к выходу из кухни и закрыл собой проход.

— Нет. Ей нельзя волноваться.

— Тогда сядь и отвечай на вопросы, — Ефим опять подтолкнул ногой стоящую табуретку.

Алексей присел на нее и нервно сжал пальцы.

— С отцом мама развелась… давно, я его не помню, а четыре года назад вышла замуж за финна и уехала.

— Ты с бабушкой живешь?

Алексей кивнул, продолжая сжимать пальцы рук.

— Мать помогает деньгами?

— Нет. Не может. Она не работает, а финн ей денег не дает.

— На пенсию, значит, живете?

— Да. Но бабушка раньше работала, а потом…

— Что произошло? — Ефим неотрывно смотрел на парня своим пронизывающим взглядом, от которого по телу Леши пробегали мурашки.

— Бабушку по голове ударили, и все деньги забрали. И теперь она не может подрабатывать. Но Петрович мне за прокат стал платить проценты и еще два коня дал в работу частных. Правда, бабушкины лекарства дорогие, но на этот месяц мы вроде уже все купили…

Алексей замолчал, не зная, что еще сказать. Ефим посмотрел на Назара, который рассеянно перебирал листки с рецептами на столе.

— Вот, возьми.

Ефим достал из кармана пачку денег, так называемую "котлету". Деньги были перетянуты резинкой, и, вынув оттуда с десяток купюр, положил их на стол.

Алексей в ужасе вскочил и впечатался в стоящую сзади него плиту.

— Я не возьму. Нет. Я никогда такие деньги вернуть не смогу.

— Сможешь. Вернешь, вырастешь, начнешь работать, тогда отдашь. А сейчас бери или я твоей бабушке их отдам.

— Вы меня опять на счетчик поставите с этими деньгами?

— Нет. Это просто долг.

Ефим встал, за ним поднялся Назар, и они молча вышили из кухни. Два братка последовали за ними. Алексей слышал хлопок двери и тишину после их ухода.

Выйдя из воняющего кошачьей мочой подъезда и вдыхая морозный воздух, Ефим закурил.

— У меня самого два пацана растут. Мало ли, что в жизни бывает. Пусть вот также и им помогут, если что, — смотря на фонарь и в свете него падающие снежинки, Ефим еще раз затянулся сигаретой.

— Про долг этого забыли, — Назар зыркнул в сторону братвы, — как он еще ласты не склеил.

— Вот то-то он такой худющий… Нужно Петровичу сказать, чтобы подработку ему давал почаще.

Договорить им не дали. Из машины принесли звонящий телефон, и Назар взял трубку. Выслушав, он посмотрел на Ефима.

— Ее взяли. Теперь будем ждать, когда этот зажравшийся партийный деятель начнет прогибаться под нас.

Обсуждая эту тему, они сели в машины. Ехать обратно к девкам в баню уже не хотелось. Назар сказал довести его до дома родителей. Сегодня он хотел переночевать там. Не то, что он жаждал видеть отца и мать, которые теперь, так и не поняв сына, стали далекими и чужими ему людьми. Просто сейчас он не хотел ехать к Ефиму. После всего увиденного в этой квартире, он хотел побыть один, в тишине, со своими мыслями и с тем, что было внутри него.

Мама, открыв дверь и увидев сына, сначала обрадовалась, но потом придала лицу напускное безразличие. Назар, поздоровавшись, прошел в свою комнату. Отец на его приветствие даже не перевел взгляд от экрана телевизора.

Хорошо, что здесь, в этой трешке, у него была своя комната, где он мог, закрыв дверь, быть отрезанным от всего мира.

Он медленно окинул взглядом комнату, которая так и осталась комнатой подростка, которым он был до ухода в армию с еще идеалистическими взглядами на жизнь, планами и мечтами.