Сведи меня с ума (СИ) - Озолс Тори - Страница 29

— Неприятная штука. Греется и чешется, — пояснила свои действия Сара.

— Брачная метка. Наши самки носят ее с гордостью.

— И что она означает?

Сара отвернулась к кастрюле с ароматным тушеным кроликом, удивляясь тому, насколько проголодалась сама, а тихое урчание живота лишь подтверждало это наблюдение. И хоть с момента, когда ее жизнь полетела в тартарары, прошло всего несколько дней, ей казалось, что минуло не меньше месяца. Жизнь необратимо изменилась. Каждая минута приносила что-то новое. Большое количество информации, которую мозг не успевал перерабатывать, наряду с постоянными всплесками эмоций просто не позволяли заметить, как летит время, буквально сжигали его.

Девушка пыталась впитывать новые знания, но обдумать, разложить по полочкам, просто не успевала. Вроде Алек уже рассказывал ей об этом укусе и суть Сара ухватила, но в очередной раз пыталась выведать что-либо новое. Больше знаний — больше козырей в рукаве.

— То, что наш альфа заявил на тебя свои права. Теперь ты являешься его парой, а значит, ни один оборотень не может прикоснуться к тебе, не бросив перед этим вызов Алеку.

— И вот скажи, где там написано, что эту метку поставил именно Алек? — поинтересовалась девушка, наполняя тарелку гостя едой и усаживаясь напротив него со своей.

— Это ощущается в твоем запахе. Некий фермент, присущий только нашему вожаку и сейчас покрывающий твою кожу.

— Прекрасно, — недовольно буркнула она. — И, как я поняла, развод эта штука не предусматривает? А я не уверена, что хочу всю жизнь оставаться связанной с этим мужчиной. Мне не нравятся те подробности о нем, которые всплывают.

— Что ты! — эмоционально вскрикнул Даррел, чем поразил девушку.

Он вроде показался ей замкнутым и тихим, а тут такой неожиданный всплеск.

— Алек — замечательный альфа! Он не покинул свой пост и не ушел вслед за парой, хотя многие самцы так бы и поступили. Но у нашей стаи не было возможного претендента на его место, и если бы он так поступил, неизвестно, что стало бы с нами. Стаю растаскали бы чужие хищники. Но он переборол свое горе и столько лет трудился на благо всех нас. С ним мы защищены, живем в достатке и с уверенностью в завтрашнем дне. Нет вожака более достойного этого места.

Сара удивленно рассматривала этого искалеченного мужчину, поражаясь глубине его преданности стае. Той самой, которая отвернулась от него. Девушка видела эту слепую привязанность в тусклых мужских глазах. Она медленно отложила вилку и, склонив голову, прямо посмотрела на него.

— Ты сказал, что ты — изгой в своей стае. Почему же тогда так яростно защищаешь Алека и всех тех, кто отвернулся от тебя?

— Ты еще не понимаешь, «луна», наши звериные законы и тонкости взаимоотношений. Но со временем это придет к тебе, — и он уверенно кивнул головой.

— Так объясни мне! Соня тоже в большинстве случаев отмалчивалась в ответ на мои вопросы, отговариваясь тем, что это дела мохнатого сообщества и мне этого не понять. Теперь же я вынуждена вникать во все в ускоренном режиме. Поэтому хоть один волчара может мне четко и доступно все разложить по полочкам?!

Даррел тяжело вздохнул. Сила, которая еще совсем тонкими нитями окутывала девушку, уже ощущалась в ней, заставляя оборотня подчиняться и стремиться удовлетворить все пожелания своей «луны». И с каждым днем это будет становиться все сильнее. А когда стая признает ее и вожак проведет в полнолуние ритуал окончательного сцепления, эти нити станут настолько крепкими, что позволят девушке ощущать всех на ментальном уровне.

— Сложно объяснить то, что для меня является естественным. Стая — это как закрытая община. На самом деле в основном мы общаемся с такими же как мы и очень редко с людьми, живем обособленно и придерживаемся звериных законов, в основе которых волчьи инстинкты. Каждый выполняет свою роль, принося пользу и внося свой вклад. Но у самцов их место в стае обуславливается силой зверя, по ней определяется статус. Прикоснуться к чему-то, что принадлежит более сильному самцу, означает бросить ему вызов.

— Но ты ведь не желал этого, — тихо проговорила Сара, опустив глаза к тарелке и медленно водя по ней вилкой.

— Нет, не желал, но мог сопротивляться ей. И когда альфа ощутил мой запах на ней, он имел законное право растерзать меня. Более того, каждый ожидал, что так и будет. Мама уже мысленно похоронила мое тело… — его голос сорвался, показывая, насколько тяжело мужчине говорить об этом.

— Прости, я не имею права спрашивать о таком. Давай просто поужинаем.

— Ты — «луна». Я ощущаю твое желание узнать об этой истории, и мой волк хочет поделиться ею. Это естественно для меня, даже несмотря на то что мы познакомились только сегодня. Ты несешь тепло и успокаиваешь душу. Не знаю, какими словами объяснить тебе твою же роль для стаи.

Сара обдумывала его слова, ища в своей памяти похожие ассоциации. И только одно слово приходило на ум.

— Как мама, да?

— Да, — улыбнулся Даррел. — Именно как она.

— Святые угодники, я же еще слишком молода, чтобы иметь столько детей!

Неожиданно Даррел тихо рассмеялся. Девушка была такой непосредственной, такой естественно открытой. Она лучилась добротой с примесью детского озорства и капелькой безумства.

«Наш сумасшедший ураган», — подумал Даррел и неожиданно понял, что его мысль поймали другие члены стаи.

Он так долго не слышал их, что даже забыл, как это ощущается — когда ты не одинок. Теперь, когда новая «луна» приняла его, стая тоже могла сделать шаг навстречу, словно поступок пары вожака оправдывал их перед альфой. Мужчина резко втянул воздух, когда несколько эмоций ударили в него с силой штормовой волны. И самой яркой была любовь его матери. Отчаянье из-за страха, что он никогда не простит ее. Что он не понял, почему она так поступила. Что она пыталась таким образом сделать все, чтобы он остался в стае, а не был выкинут в чужой техногенный мир людей и не блуждал там изгоем, тоскуя по своим. Большинство волков погибали от такой жгучей тоски.

Многие тянулись к нему из любопытства. Каждому в стае была интересна их новоиспеченная альфа-сука, а он одним из первых оказался настолько близко к ней. И даже этому Даррел был рад.

Скупая слеза собралась в уголке глаза, и мужчина лишь силой воли сдержал ее. Он улыбнулся девушке и наконец-то взялся за вилку, чтобы попробовать ее стряпню.

— Ум-м-м, очень вкусно, — прожевав сочное мясо кролика, похвалил он.

— Можно сказать, ты сейчас ешь мой свадебный подарок.

Ее друг тут же подавился и закашлялся. Его рука потянулась к стакану с водой, и он сделал спасительный глоток.

— Что такое? Мой волчок принес это в нашу брачную ночь. Так что да. Это мой подарок.

— Тогда стоило первым накормить его, — аккуратно предположил Даррел, представляя, насколько сейчас взбешен их вожак.

— Не заслужил! — Сара поджала губы и вздернула подбородок.

— Я же объяснил тебе причины его поступка…

— Ой, я все равно ничего не поняла, кроме того, что он вроде не полный ублюдок. Но это не значит, что я простила ему ту ненавистную течку и ситуацию, в которой оказалась. Так что, — Сара махнула рукой, — кушай и не бойся. Будет ваш альфа хорошим мальчиком — получит свою долю.

— Вот не знаю, радоваться за вожака, что ему попалась такая взбалмошная дамочка, или посочувствовать?

— Сочувствуй. Ведь он пока еще находится в неведенье, какой подарок попал ему в руки.

Девушка подмигнула Даррелу и принялась посвящать его в подробности своей жизни. Начала, конечно, с рассказа о своей необычной семейке, и мужчина старательно пытался сдержать смех, представляя, через что проведет альфу его юная, по меркам оборотней, пара.

Даррел и не заметил, как через пару часов такого оживленного разговора тугой узел одиночества в его душе стал потихоньку ослабевать. Как просто и естественно она понемногу убирала горечь и печаль, освещая все собой, как ярким солнышком.

Сумасшедший ураган и теплое солнце — взрывная смесь энергии и доброты, именно то, в чем так нуждается их стая.