Мой король (ЛП) - Памфилофф Мими Джин - Страница 26

— Сосредоточься лучше на Каллиасе, — ответила я.

Она снова опустила голову с грациозностью леди.

— Как скажешь.

Какая же ты лицемерка!

— У меня есть еще одна просьба, — сказала я.

— Какая?

Отошли своего охранника, чтобы я могла тебя прикончить.

— Я хотела бы сходить на рынок и купить кое-что к возвращению Кинга, но охранники меня туда не пустят. Можешь мне в этом помочь?

Она усмехнулась.

— Конечно. Это меньшее, что я могу для тебя сделать. Ведь ты меня спасла, — она подняла ладонь. — Жди здесь. Я скоро вернусь.

Хейн вернулась через несколько минут, помахав мне рукой, чтобы я следовала за ней. Мы спустились вниз по лестнице, которая находилась справа от дворца.

— Вот так вот, — прошептала она, хихикая как школьница.

Психопатка.

— Под дворцом есть секретный туннель, — продолжила она. — По нему можно пройти под холмом и оказаться на северной стороне рынка.

Чудесно! Я могу пойти за ней и…

Нужно быть сильной. Я спасу Кинга. Спасу своего брата.

Да. Я могу это сделать. Мне просто следует помнить о том, кем в действительности является Хейн.

Я последовала за ней, и минут через пять мы остановились у небольшой пещеры, шириной и высотой примерно метра полтора.

— Там очень темно, но туннель поворачивает направо. Там мы увидим свет, просто держись рядом и следуй за мной.

Я не доверяла Хейн, но, заглянув внутрь, не увидела ничего особенного, кроме грязных бетонных стен, неровного пола и уходящей вглубь темноты. Да и к тому же, она шла первой, а у меня был кинжал, который я собиралась достать и использовать. Она зашла внутрь, и я спокойно следовала за ней метров пятьдесят, пока свет не исчез совсем.

— Очень темно, — сказала я, достав кинжал и стараясь сохранять дистанцию, идя с ней нога в ногу.

— Да, но ты не бойся. Еще немного…

В этот момент она схватила меня за руку и потянула вперед. Я споткнулась, но вместо того, чтобы упасть на пол, продолжила падение. Я падала ниже, ниже, ниже, крича все это время, пока с громким всплеском не упала в воду. Вода была ледяной, и я ушла глубоко под ее толщу. Я оттолкнулась от земли и стала пробиваться на поверхность для того, чтобы глотнуть хоть немного воздуха. Вынырнув, я обнаружила, что меня окружает мрак, холод и слабые отзвуки отдаляющегося смеха Хейн.

— Психопатка! Он узнает, что это сделала ты! — из последних сил закричала я ей в след.

Сейчас я находилась наедине с водой и мраком.

— Кому, блядь, взбрело в голову, сделать эту ебаную пещеру? — закричала я. — Гребаный Иисус! Ты. Должно быть. Блядь. Издеваешься. Надо. Мной.

Но никакое ругательство не изменит того, что сейчас произошло. Не исправит того, что я нахожусь на дне колодца в этой гребаной пещере!

Я перестала барахтаться в воде и, закрыв глаза, откинулась на воду. Вода была холодной, но не ледяной. Я скорее умру от истощения, чем от переохлаждения.

Думай, Миа! Думай!

Мое сердце сейчас, казалось, пробегает тысячи километров за секунду.

Не паникуй! Паника убивает людей гораздо быстрее.

Я начала напевать «Yellow Submarine» Битлз — привычка, с которой я не могу справиться еще с детства. В смысле, я напевала все подряд, но эта песня наиболее подходила водной тематике. Примерно на десятом повторе припева мой пульс пришел в норму, и я начала просчитывать варианты. Но выхода было не видно. У меня, к сожалению, пока не раскрылись способности спайдермена, и я не могла выпустить из запястья веревку из паутины. И никто, кроме Провидца-психопатки, не знал, где я нахожусь.

Я облажалась!

Через час или около того я пришла к двум выводам: я умру здесь, как полная дура, но Хейн все еще может проиграть. Кинг знает все, что я могла ему поведать, и сделает все возможное, чтобы изменить свою судьбу.

Но, черт возьми, почему мы с ним должны умереть?

Кинг любит свой народ, я люблю свою семью.

И я люблю его… Причем даже не пытаюсь этого отрицать. Какой в этом смысл? Через несколько часов я умру, и рядом не было никого, на кого я могла бы произвести этим впечатление или одурачить. Даже саму себя.

Принимая этот факт, мне наконец-то удалось разобраться в эмоциях, которые я испытывала последние месяцы. Да, как видите, одного человека можно было и ненавидеть, и хотеть одновременно. Я чувствовала сострадание к его бедам и страданиям даже в те моменты, когда боялась его. Встретив его, моя жизнь стала неуправляемой и напоминала какую-то карусель. До сих пор.

Теперь я знала, что Кинг был не просто человеком. Он был слоями. Слой света был окружен и порабощен слоем темноты. Жизнь, заключенная в смерти. Огромный шрам на благородной и светлой душе.

Я чувствовала облегчение и благодарность за то, что познакомилась с настоящим мужчиной, который воплощал в себе все то, о чем я когда-либо мечтала.

Но что теперь?

Я вздохнула и провела ладонями по воде. У меня не было волшебного транспорта или…

Подождите! Он у меня как раз таки есть! У меня есть этот чертов браслет. И я могу вернуться обратно.

Но что, если… Если я вернусь к тому же ужасу, от которого я сбежала? К рукам этого монстра, шарящих по моему телу, к моим горящим запястьям, когда я пытаюсь освободиться, и абсолютному пониманию того, как я ошиблась в Кинге и его склонности к жестокости.

Ты должна выбрать!

На моем правом запястье все еще был браслет, который приведет меня домой. Но к чему я вернусь? К чудовищному насилию, или встреча с этим Кингом изменит наши судьбы, а меня ждет совершенно другое будущее? А если оно будет отличаться, то не утрачу ли я эти, такие дорогие для меня воспоминания? Удивительно, но самыми ценными воспоминаниями становятся совсем не громкие события, такие как выпускной, первый поцелуй, получение работы своей мечты.

Самыми ценными становятся события крошечные, как вдохи: Джастин, плачущий на моих руках от того, что разбил свои коленки, играя на детской площадке. Слезы льются по его маленькому красному личику, а он твердит, что боится умереть из-за порезов. Это был первый момент в моей жизни, когда я почувствовала, что я что-то значу. Я была старшей сестрой. Мои объятия и заверения о том, что все будет хорошо, успокоили малыша. Тыльной стороной руки я провела по его маленьким щечкам и сказала все, что он хотел услышать. Кровотечение быстро остановилось, и брат больше не беспокоился о том, что может умереть. А потом Джастин вырос. И у него было самое доброе сердце в мире. Я была его старшей сестрой и по всем законам возраста должна была защищать и направлять его, но на самом деле все было наоборот. Загвоздка в том, что я была именно тем человеком, который заставлял его чувствовать себя защитником. Именно из-за этого он попал в больницу, когда мы учились в средней школе. В один очень тяжелый для меня день я решила «выпустить пар» на вечеринке… Текила… Много текилы. И кучка долбаных идиотов, не принимающих «нет» за ответ. К несчастью, Джастин был там со мной, и последующая драка привела его к порогу между жизнью и смертью. Тогда я поклялась себе, что никогда больше не подвергну своих близких и любимых опасности, потому что эти люди единственное, что имеет значение. Возможно, Джастин чувствовал то же самое, и поэтому он решил освободить Джейми от Вауна. Несмотря на то как он поступил со мной, по словам людей, в своем сердце я понимала, что у положительного героя должна быть его ахиллесова пята.

Потому что он был моей. Я была идиоткой, которая пойдет на все, чтобы спасти своего брата. А теперь и Кинга. И лишь тогда мне наконец-то станет хорошо.

Ну, вот и все… Прекрасно, Миа…

После нескольких часов мое тело все-таки стало гореть от холода. Мои руки и ноги свело от поддержания одной и той же позы, а плечи ныли. Дольше я бы не продержалась.

Браслет или кинжал?

Я скорее умру, чем позволю Кингу снова причинить мне боль.

Божечки, это чистая правда.

Я достала из привязанных к бедру ножен кинжал и сжала его рукой. Способна ли я вонзить его в свою грудь? Однажды я уже умерла, когда Кинг остановил мое сердце, и это совсем не похоже на то, что представляют себе люди. Ожидание того, что тело будет бороться, ужасает намного больше самого факта смерти. А на самом деле умирать — это как погружаться в сон. А воскрешение (ведь тогда на моем пальце было одето кольцо Кинга) это то же самое, как если бы вы просто проснулись. Так что смерти я не боялась.