Мой король (ЛП) - Памфилофф Мими Джин - Страница 50

— Ты параноик!

Я погладила свой живот и улыбнулась:

— Ну, он же чудо.

Я знала, что Кинг позаботится об еще одном кольце, когда придет время.

— Да, чудо.

Кинг поцеловал мой выпуклый живот и потянулся за телефоном, стоящим на тумбочке возле нашей кровати.

Набрав номер, он ждал, пока кто-нибудь на камбузе ответит ему.

— Привет, Паоло, — произнес он глубоким, бархатистым голосом, заставившим мои пальцы на ногах подогнуться. — Да, миссис Минос и я в порядке, спасибо тебе.

Кстати, я забыла упомянуть. Как выяснилось, его фамилия была Минос. Как король Минос [прим.пер.: Ми́нос (др.-греч. Μίνως) — легендарный царь «столицы» Древнего Крита. Сын Зевса и Европы. Жившему до Троянской войны, ему приписывают введение законодательства на Крите и утверждение морского могущества острова]. Гомер много лет назад превратил моего короля в вымышленного персонажа, добавив его в легенду о Минотавре. Мне показалось это довольно смешным, учитывая, как в этих историях отражена родословная Зевса. Также я нашла занятными исторические отсылки к Драко законодателю [прим.пер.: Дра́кон, или Дра́конт (греч. Δράκων [ˈdra.kɔːn]) — афинянин, один из древнейших законодателей Греции. Составил для Афинской республики в 621 году до н. э. первые писаные законы, далеко не всецело отменённые Солоном. Свод законов, введённый им, был так суров, что возникло крылатое выражение «Драконовские меры», относящееся к чрезвычайно строгим наказаниям]. Это была всего лишь беллетризация реального образа моего мужчины, в конце концов я предпочла не заострять на этом внимание, ведь в любом случае им неизвестно, какую жизнь на самом деле прожил Кинг [прим.пер.: Беллетризация — сочетание научно-документального материала с элементами художественного повествования в публицистической, научно-популярной и т.п. литературе].

— Да, — сказал он Паоло. — Сегодня и правда отличный день. Ты не мог бы попросить Юпетрию поставить у дверей бутылку минеральной воды для моей жены и шампанское для меня? Спасибо, Паоло. Мы скоро спустимся для нашей вылазки.

Юпетрии было почти семьдесят, и она служила в его доме с восемнадцати лет. Эта история стала для меня приятным сюрпризом. Когда меня хотели продать в рабство в Афинах, Кинг, освободивший меня, сдержал свое слово и послал своих людей, которые одарили деньгами остальных освобожденных от участи рабов. Многим из них некуда было идти, и они пошли за людьми Кинга, настаивая на том, что хотят остаться подле него.

Кинг сказал, что они были преданны ему и трудились куда усерднее, чем любые наемные работники. Получив такой опыт, он стал платить жалование всем своим работникам.

— Это стало хорошим бизнесом, — говорил он, но я думаю, что он просто чувствовал себя лучше, когда делал это.

Юпетрия зарабатывала почти сотню в год, получала жилье, питание и другие «льготы». Она вырастила и оплатила учебу своим шестерым детям, а когда они выросли, решила остаться с Кингом. Как она мне рассказывала (я ведь теперь, благодаря метке Хейн, могла понимать любой язык), ей нравились «приключения и опасность».

Да, я решила сохранить эту проклятую метку. Этот маленький кусочек магии напоминал мне о тех днях у минойцев, которые я не хотела забывать.

Я посмотрела на Кинга и усмехнулась:

— Ты попросил шампанского? Ты раньше часто его пил.

— Раньше я им только ссал и не чувствовал вкус.

Я засмеялась:

— Значит раньше ты выпивал литры этого напитка, только чтобы мучить злого короля?

Именно так я называла его теперь.

Он пожал плечами, мотая головой:

— Да. Он ужасно его не любил и бесился.

Наклонив голову, я посмотрела на этого безумно красивого человека, укладывая на место еще один кусочек этой головоломки. Злой король пытался выбить из Кинга его совершенство, тогда как безумно справедливый и добрый Кинг боролся с помощью шампанского. Это во многом показывает разницу их сущностей.

— Пей столько шампанского, сколько тебе угодно. А когда родится наш сын, я выпью вместе с тобой. Только обойдемся без сигар, они отвратительны.

Его глаза засияли от радости.

— Я люблю тебя, Миа.

— Я тоже тебя люблю. Больше, чем что-либо еще.

— Больше, чем что-либо? — спросил он, кладя свою теплую руку мне на живот.

— Ладно. Поймал.

Он засмеялся:

— Ты готова?

— К чему? — я надеялась, что он имеет в виду секс.

— К дайвингу! — его голос звучал так, как будто бы он маленький мальчик, который жаждет найти тайные сокровища.

— Глубоко погружаться я не смогу, но, конечно же, попробую. Что мы ищем?

— Чашу Жизни инков, — ответил он.

— Чтооо? Нет! Ты обещал, что дни охоты за реликвиями прошли!

— Но этот предмет для нас. Нечто очень нужное!

— Зачем он нам?

Кинг ненадолго замолчал:

— Она может вернуть человека к жизни. Конкретно она возвращает тех людей, у которых остались на земле незавершенные дела, души которых мучаются и находятся в подвешенном состоянии.

— Но ты же жив, не так… — меня подвел голос.

Ты имеешь в виду Джастина?

Кинг кивнул.

— Мак и я искали эту чашу очень долго. Просто на всякий случай, в качестве запасного плана. И на прошлой неделе он написал мне о том, что, возможно, в этом месте затонуло испанское судно, которое, по слухам, перевозило эту реликвию.

— Мак написал тебе?

Кинг снова кивнул.

— Что еще он написал?

Он потер подбородок.

— Написал: «Передай Мии спасибо».

Скорее всего, он благодарил меня за спасение своего брата. Теперь он хотел вернуть мне моего. Нет на свете таких слов, чтобы описать, как я была ему благодарна.

— И…— добавил Кинг, — думаю, твой брат заслужил второй шанс. Ведь, в конце концов, где бы мы сейчас все были, если бы кто-то не воевал за наши души?

Это правда. Кинг вернул к жизни Мака. Я вернула Кинга, а он меня. Вот так странно повернулись наши жизни.

— Спасибо, Кинг, — я крепко обняла мужа. — Спасибо за то, что дал шанс моей семье снова стать полноценной.

Правда, нам придется придумать для моих родителей очень странную историю.

— Ты можешь отблагодарить меня так, как мне нравится, — произнес он своим глубоким, сексуальным голосом. — Но сначала мы должны достать чашу.

— Это ведь сработает?

— Конечно! — в его голосе звучала обида на то, что я еще смею сомневаться в его словах.

— Божечки, как же я тебя люблю!

Я не могла поверить в то, что после всей боли, которую я испытала, пытаясь отпустить Джастина, у меня появилась возможность его вернуть. Конечно же, все мы не без проблем и по-разному проживаем свои жизни, но каждый заслуживает второго шанса.

Я не сомневаюсь, что вместе мы сможем найти то, что нам нужно, и вернуть его к жизни.

— Но сначала нам придется его сломить, — сказал Кинг, прочитав мои мысли.

В недоумении я заморгала:

— Ты сказал «сломить»?

Кинг засмеялся:

— Прости. Тяжело избавляться от старых привычек.

— Так. Давай-ка мы оставим все эти пытки в прошлом.

— Если ты этого хочешь, — Кинг наклонился ко мне и поцеловал мою шею. — Тогда ты должна придумать, чем ты займешь мое время.

С удовольствием, мой король.

— После дайвинга.

КОНЕЦ