Чары телекинетика (ЛП) - Саммерс Элла - Страница 59

Когда стало ясно, что я не собираюсь разрывать клыками горло мужчины и пировать его кровью, Соулслейер возмущённо нахмурился. Он махнул рукой, и дверь вновь отошла в сторону. Человек ринулся к выходу, но он ушёл недалеко. Гигантский белый человеко-медвежий зверь бросился на него, встретив на полпути. Я и моргнуть не успела, как монстр схватил человека и проглотил целиком. Я уставилась на него в шоке и ярости.

— Тебе нужно было пить из него, пока была возможность, — отчитал меня Соулслейер. — Теперь слишком поздно. Твоё упрямство не спасло его от смерти. Все, что ты сделала — это лишила себя избавления от голода.

Причмокнув губами, монстр неуклюже направился в мою сторону, явно все ещё не насытившись. Злость заискрилась во мне, когда я посмотрела в его косматое лицо, заляпанное кровью. Я схватила ногу мёртвой большой птицы. Она была твёрдой как металл. Я замахнулась ей на человеко-медведя, полоснув по животу. Я ударила ещё раз. Моя злость побуждала меня продолжать, заставляя забыть боль — злость на тёмного ангела за то, что он втягивает в свою извращённую игру невинных. Полковник Файрсвифт безвреден в сравнении с темным порочным Соулслейером.

Я вонзила металлическую лапу птицы в сердце зверя как длинный кол. Из пасти монстра брызнула кровь, затем он замертво рухнул на землю. Жёлтый песок всколыхнулся, взлетев в воздух от падения тяжёлого тела.

Я сверлила тёмного ангела взглядом. Моё тело пульсировало болью, но я поклялась:

— Я убью тебя.

— Ну наконец-то мы подходим к интересному, — удовлетворённо сказал Соулслейер.

Исполнившись отвращения, я просто уселась на песок. С меня довольно. Я не собиралась больше подыгрывать. Я устала от этих игр.

Этот зловещий, ненавистный сигнал прозвучал вновь. Ворота открылись, выпуская очередного монстра. Я держала задницу крепко прижатой к земле.

— Вставай, — скомандовал Соулслейер.

Я не сдвинулась ни на дюйм, даже когда монстр подкрался ко мне. Гладкий и чёрный как пантера — только вдвое крупнее — кошачий зверь двигался медленно, неспешно оценивая свою жертву.

— Вставай, — снова сказал Соулслейер.

Магия пульсировала в его голосе, его песня сирены принуждала меня подчиниться. Я позволила его магии отскочить от себя. Сопротивляться ему не причиняло и половины той боли, что я уже испытывала.

Удивление мелькнуло в его глазах, но его самодовольство быстро вернулось.

— Ты блефуешь. Ты не позволишь себе умереть. Если ты умрёшь, кто найдёт твоего брата?

— Нет, это ты блефуешь, — огрызнулась я. — Ты без проблем подталкиваешь меня на порог смерти, но не позволишь умереть по-настоящему. Ты слишком много вложил в изучение моей магии, чтобы убить меня.

Его улыбка угасла, когда его блеф раскрылся.

— Ты столь же отвратительна, как гласят слухи.

— А то, — от широкой улыбки создалось ощущение, будто мои скулы потрескались, но я все равно улыбнулась.

Губы Соулслейера изогнулись в расчётливой улыбке.

— Если ты не станешь подыгрывать, я просто засуну твоих миленьких сестричек на арену. Интересно, сколько боли мне придётся причинить им прежде, чем они закричат?

Я вскочила на ноги, злые слезы жгли мои глаза, когда я сердито зыркнула на тёмного ангела.

— Прежде, чем все это закончится, я убью тебя, — снова пообещала я ему. Затем повернулась лицом к монстру.

Проснувшись в следующий раз, я находилась не на бойцовской арене. Я не чувствовала сладкого, соблазнительного запаха магии жёлтого песка, взывающего ко мне, и я не щурилась под ярким ослепительным светом прожекторов.

Освещение в этой комнате было рассеянным. Оно мягко искрилось на черных мраморных полах и белом мраморе, покрывавшем каждую стену. В центре пола находился символ из перекрещивающихся кругов. Мне он был незнаком.

Комната была одновременно роскошной и стерильной, как будто госпиталь смешался с банком. Я попыталась пошевелиться и обнаружила, что прикована к стене. Корзинка с инструментами лежала на столике неподалёку. Она была наполнена шприцами, ножницами, иглами, клещами — и некоторыми вещами, о предназначении которых мне даже думать не хотелось. Однако одно ясно точно — это арсенал мучителя.

Нет, если так подумать, это не банк и не госпиталь. Это пятизвёздочная пещера.

Я могла бы воспользоваться некоторыми из этих инструментов, чтобы освободиться, но корзинка находилась за пределами досягаемости. Моя магия тоже не помогала. Она стихла до слабого гудения, время от времени прерывавшегося и угасавшего как лампочка, которую пора менять.

На другой стороне комнаты Джин и Тессу заперли в двух одинаковых клетках, обеих моих сестёр привязали к стене за светящимся магическим барьером. Их головы свесились набок. Я звала их, но они не просыпались.

Я попыталась высвободиться из своих оков. Цепи, пропитанные мощной темной магией, обожгли кожу словно кислота, когда я завозилась. Они совершенно не поддавались.

Я услышала резкий стук приближавшихся шагов, затем свист раздвинувшихся стеклянных дверей, и Соулслейер вошёл в яркую мраморную темницу. Не сказав мне ни слова, он грубо схватил мою руку и воткнул иголку. Он взял достаточно крови, чтобы наполнить небольшой сосуд, затем отнёс его к машине, стоявшей на столе позади корзинки с инструментами для пыток. Я видела, как Нерисса использует такие машины. Они тестировали магию в крови.

— Зачем я здесь?

Как и ожидалось, он не ответил на мой вопрос. Ничего нового.

Пока он вставлял образец крови в машину, стеклянные двери снова открылись. В этот раз в темницу вошла женщина. Она была божественно прекрасна, длинные блестящие черные волосы лежали распущенными. Они спускались ниже талии как завеса чёрного шелка, колышущегося на ветру. Её глаза мерцали зеленовато-синим цветом голубой ели. Она пахла только что опавшими сосновыми иголками, горящими с ароматической смесью дерева и металла, как спящий лес после снегопада.

Она была одета в чёрную кожаную униформу, украшенную элементами брони, которые выглядели в равной степени и как броня, и как ювелирное украшение. Металлические щитки с драгоценными камнями закрывали предплечья. На голове она носила обруч в таком же стиле. Нет, даже диадему, знак власти и суверенности. В её драгоценных камнях присутствовала магия, могущественная магия, приумножавшая её собственную. Я видела это в неземном свечении камней, чарующих водоворотах их драгоценных глубин, словно в них проигрывалась какая-то древняя история.

Её магия была темной и богатой. Я чувствовала такую могущественную магию лишь в присутствии бога. Она должна быть демоном, темномагической противоположностью богов.

— Прогресс? — спросила демоница у Соулслейера.

Я узнала голос. Это она разговаривала с темным ангелом на арене.

— Я взял образец её крови. Машина сейчас его анализирует, — сказал ей Соулслейер.

Прекрасная демоница подошла ко мне, остановившись перед стеной, к которой я была прикована.

— Я Соня, Демоница Темных Сил, Тёмная Леди Войны, Госпожа Телекинеза и Королева Телекинетиков, — представилась она.

Боги и демоны всегда имели столько титулов.

Но по большей части моё внимание привлекла часть «Демоница Темных Сил». Темные Силы были демонической версией Легиона Ангелов. Соня являлась демоном, который правил Темными Силами. Её эквивалентом выступал Ронан, Лорд Легиона Ангелов.

— Так я в аду, — сказала я. — Тут чище, чем я ожидала.

— Старые стереотипы об аде настолько ошибочны. Огненные ямы и горящие вулканы. Столбы пламени, серы и дыма, — она сморщила носик. — Всего лишь фантастическая ложь, раскрученная испуганными людишками и подогреваемая предосудительными богами.

— Предосудительными? А это что такое? Доброта что ли?

Я не могла пошевелить руками, поскольку они были прикручены к стене, но я показала взглядом на свои закованные конечности и моих сестёр, запертых в клетках.

— Это прогресс, — в голосе Сони звенела гордость. Она плясала в каждом слоге.