Непристойная Блистательная Страсть (ЛП) - Райан Кендалл - Страница 5

— Может, перехватим чего-нибудь вкусненького?

— Почему бы и нет, — говорит она, а потом подаёт знак Максу кушать, которому он охотно подражает.

Мы с Пэйсом сидим за одним из банкетных столов, устеленным белыми скатертями, с Максом между нами. Я нервничаю, как бы он ничего не пролил и не испортил — с его-то энтузиазмом по части еды, — но Пэйс только улыбается ему восторженной улыбкой. От этого я становлюсь взвинченной и неуверенной.

Я делю тарелку с Максом, который наворачивает лосося, картошку и салат из огурцов как самый настоящий чемпион. Хорошо хоть я не придирчивый едок. В противном случае, ужинать мне пришлось бы хлопьями «Чириоз», потому что ничего кроме них я с собой не взяла. Конечно, и про его нагрудник я тоже забыла, поэтому половина еды, в конце концов, оказывалась на его футболке. После переодену его в пижаму.

Пэйс поднимает взгляд, явно поразившись умению Макса пригоршнями закидывать еду в рот.

— У него вообще есть зубы?

— Четыре.

— Сколько ему? — задаёт он следующий вопрос.

Без понятия, откуда у него вдруг появился такой интерес к моему ребёнку, хотя, возможно, он просто пытается быть вежливым и вести светскую беседу, покуда уж застрял с рядом сидящей дамой и её ребёнком.

— В прошлом месяце исполнился годик.

— Значит, вас только двое? — сила выражения лица Пэйса удивляет меня. На его губах почти всегда усмешка, на щеке проглядывается ямочка, а в глазах озорной блеск. Но сейчас его рот упрямо сжат, челюсть напряжена, и глубокие голубые глаза наблюдают за мной, ожидая ответа.

Проглатываю комок в горле. Мне никто не нужен. По крайней мере, так я себя убеждаю. Но Макс... я чувствую себя ужасно из-за моего сына. Ненавижу думать о том, что когда он подрастёт, мне предстоит объяснить ему, что его собственный отец не захотел иметь с ним ничего общего.

— Да, только двое, — отвечаю я напряжённым голосом. Делаю глоток воды и глубокий вдох. — Где сегодня твоя девушка?

— У меня нет девушки.

— А что с блондинкой с тех выходных?

— Она была на один раз.

— Круто, — я вскидываю бровь, глядя на него. Он грубоватый, но по какой-то неведомой причине мне нравится его прямой стиль общения и то, как его глаза не отрываются от моих. Он не придумывает оправданий и не пытается скрыть то, кем является. Или что та ночь была связью на один раз. Господи, я даже не вспомню на что это похоже.

Может, теперь я и мать, но у моего тела всё ещё есть потребности, желания... которые я неуклонно оставляю без внимания. Да, сэр, я их прочно загнала в тиски. Они представляют собой опасность, вынуждая меня желать того, что сейчас для меня невозможно.

— Я всё ещё хочу с тобой поужинать, — произносит он, прерывая мои далеко заблудшие мысли.

— Мы и так ужинаем, — замечаю я, протягивая Максу ещё одну полную вилку в надежде, что на этот раз мне что-нибудь перепадёт съесть.

Взгляд Пэйса устремляется вперёд, на океан, и впервые я задаюсь вопросом, что он думает, что видит, когда смотрит на меня. Он красивый, завидный холостяк. Конечно, в перспективах у него кто-нибудь получше матери-одиночки, настолько разочаровавшейся в мужчинах, что понадобится чудо, дабы она доверилась им вновь. Но должна признать, какой-то части меня ужасно нравится наблюдать за ним с моим ребёнком. За большими руками, обнимающими животик и грудь Макса, за тем, как нежно он подбрасывал его в воздух, пока Макс без устали хихикал... Макс заслуживает больше таких моментов. Рациональная часть моего разума это знает, но я не хочу, чтобы он прочувствовал на себе чувство потери и непринятия, когда Пэйс решит, что с блондинкой и её надувной грудью гораздо веселее, нежели с двадцатидевятилетней матерью-одиночкой и её сыном. А так бы и произошло.

Мужчины вроде него не меняются в одночасье. А мне нужно твёрдо стоять на ногах и трезво мыслить, независимо оттого, какой он до жути хорошенький.

После ужина я переодеваю Макса в пижаму, мы чистим все четыре зубика, и я читаю ему обе книжки, которые привезла с собой. Становится понятно, что он утомился, потому что уже на второй книге он начинает тянуть себя за уши. Так он выражает свои мысли. Чёткий сигнал, что он готов лечь и не вставать до утра. И это тоже очень здорово, учитывая, что после двенадцати часов игр, поднятий и ношения его, у меня болит спина, и я хочу просто сесть и отдохнуть пару минут, прежде чем мы уедем домой.

Я нахожу Софи и Колтона у камина.

— Эй, ребята, — я наклоняюсь и заключаю каждого в объятья. — Прекрасная вечеринка. Спасибо, что пригласили нас, — ужасно, что я совсем не провела времени с хозяевами, но погоня за годовалым ребёнком постоянно держит тебя в напряжении.

Губы Софи изгибаются в улыбке. Приятно видеть её счастливой.

— Ты сегодня замечательно выглядишь.

Усмехаюсь, понимая, что обычно она видит меня одетой в рабочую одежду. А учитывая, что работаю я дома, мой ансамбль, как правило, состоит из выцветших штанов для йоги и растянутой футболки.

Если быть честной, единственная причина, из-за которой времени на сборы — надеть сарафан, завить волосы в кудри, — ушло больше, заключалась в том, что я знала, что встречусь с Пэйсом. Глупо. Пропускаю мимо ушей её комплимент.

— Макс спит в твоей берлоге. Надеюсь, ты не против, — говорю я.

— Совершенно, — отвечает Колтон. — Знаешь, ты могла бы уложить его наверху в постель?

Я отмахиваюсь от него.

— И так хорошо. Но спасибо.

— Похоже, ему с Пэйсом сегодня было весело, — замечает Колтон, пристально наблюдая за моей реакцией. Колтон и его брат и в правду сильно отличаются. Там, где Колтон настойчивый, продуманный и требовательный во всём с чем имеет дело, Пэйс открытый и лёгкий, он заставит вас улыбаться, как бы сильно вы не пытались ненавидеть его.

Мне хочется выудить у него подробности, спросить, почему Пэйс уделяет внимание мне и моему сыну, но я не хочу показаться слишком заинтересованной.

— До вашего отъезда ещё два дня, да? — интересуюсь я.

Колтон обнимает одной рукой Софи за талию и притягивает её спиной к себе.

— Это будет первая поездка Софи в Африку. Первая из многих, надеюсь. Не терпится увидеть достигнутый прогресс с моей последней поездки туда два года назад.

Мы с Колтоном обсуждаем организацию поездки, в то время как Софи забрасывает нас своими вопросами. Они уже подготовили паспорта и визы перед отлётом, а также сделали необходимые прививки. Их поездка растянется на три недели. Мне будет не хватать присутствия Софи на работе.

— Мне хочется, чтобы ты тоже поехала, Кайли, — произносит Софи. — Няня не сможет остаться с Максом?

Я пожимаю плечами.

— Мне кажется, сможет, если я её попрошу, но не думаю, что сумею быть так долго вдали от Макса. — Он — моё сердце.

Она кивает, будто бы понимая. Но мне кажется, что не совсем. Она поймёт только тогда, когда сама станет матерью.

К нам подходит Пэйс, на его ногах нет обуви, а закатанные рукава белой рубашки демонстрируют загорелые и мускулистые предплечья, усыпанные светлыми волосками. Он машет бутылкой в руке и усмехается мне.

— Где твой парень? — спрашивает он, глядя прямо на меня.

Живот сводит судорогой.

— Напраздновался так, что выбился из сил.

— Прошу нас простить, — извиняется Колтон. — Нужно пойти попрощаться с отцом. Он всё ещё настроен на восточный часовой пояс, — он уводит Софи, и я, какой по счёту раз, остаюсь наедине с Пэйсом. Не пойму, почему рядом с ним чувствую себя не в своей тарелке. Наверное, потому что не понимаю его мотивов, решаю я.

— Поплаваешь со мной? — спрашивает он.

— Конечно, — он увлекает меня на пляж. И пусть мой мозг и взывает отказать ему, ноги несут меня вниз, следом за ним, прямиком к воде.

Я отвожу Кайли в уединённое место на пляже. После того, как я целый день наблюдал за ней и маленькой коалой, сидящей на её бедре или боку, появляется чувство, будто она потеряла часть себя. И что-то мне в этом не нравится.