Сыщик Брок. Дилогия (СИ ) - Буторин Андрей Русланович - Страница 16

– Кто спросит? – устало спросила супруга, перестав плакать.

– Ну, мало ли... – покрутил свободной рукой Брок. – Сашенька вот, например...

В трубке раздался горестный вздох.

– Так ты домой-то придешь? Ужин греть? Или уже сразу завтрак?

– Иду-иду, уже бегу даже, Ирусик! – засюсюкал сыщик и, выключив телефон, стал копировать файл с рассказом-отчетом на «флэшку». Хоть и хотелось сразу же отправить его координатору конкурса, у Брока хватило силы воли не делать этого, пока текст не прочитают жена и дочь. Правда, им вовсе не обязательно говорить, что это рассказ. Пусть для них он останется только отчетом. А вот завтра... Брок посмотрел на часы. ...То есть, уже сегодня! О-о! Сегодня он отправит подкорректированный текст на конкурс и тогда!.. Брок даже задохнулся от нахлынувшего предвкушения радости... Злобный Мафиози будет наконец-то посрамлен, а Дашечка Панкратова одарит его теперь уж по-настоящему искренними добрыми словами! А может быть даже и предложениями... Или – мечтать так мечтать! – абзацами!..

Скопировав файл, сыщик еще и распечатал его в двух экземплярах, чтобы не тратить на это времени дома. Сунул свернутые трубочкой листы в карман и выбежал в ночь.

Домой Брок явился уже в третьем часу. Ирина Геннадьевна и Сашенька терпеливо дожидались главу семейства возле кухонного стола, на котором остывали котлеты с пюре. Или уже остыли. Но сыщик, хоть и был чертовски голоден, даже не обратил на них внимания. Почти. Так, совсем без внимания, заглотил пару штук, почти не жуя и вытащил из кармана экземпляры рассказа. Один сунул жене, второй – дочери и прошамкал набитым очередными котлетами ртом:

– А-фа-хыте! Хто хкафэте?

– Что это? – разлепила осоловевшие глаза супруга. И полузевнула-полуспросила: – Ы-ы-а-ааа?

– Фофхёт! – заплевался пюре сыщик. – Фот хамый.

– Отчет, – перевела Сашенька и тоже зевнула. – Тот самый.

– Олег, давай завтра, – скривилась жена. – Я спать хочу-у-у... И не интересны мне ваши дела-а-а-ы-ы-а-ааа!...

– Завтра, завтра... – пробурчал Брок, дожевав и проглотив котлеты с пюре. – Вот всегда так!..

– Перестань, не заводись, – вновь поморщилась жена. – Вот с утра сразу и прочитаю твой отчет...

Между тем Сашенька от нечего делать уже начался проглядывать отцовский текст. Сначала – лениво, полусонно. Затем оживилась, поерзала на стуле, устроилась поудобней. Потом и вовсе впилась в листки жадным взглядом, словно брокер, читающий сводки биржевых новостей. Изредка из ее уст стали вылетать короткие междометия, вроде «ух ты!», «ну ни фига ж себе!» и прочих, чем неожиданно заинтересовала Ирину Геннадьевну, а самого Брока заставила расплыться в торжествующей улыбке.

Он не стал заострять на этом внимание, наоборот, встал из-за стола, чтобы налить себе чаю. Но краем глаза успел заметить, что супруга тоже разложила перед собой мятые листки.

Чай сыщик пил в полной тишине, не считая Сашенькиных междометий, к которым изредка присоединялись сопение и фырканье жены.

Первой подняла голову Сашенька. Глаза ее сияли настоящей гордостью за отца.

– Пап, ты... это... прости, что я нагрубила тебе сегодня!.. Я не буду увольняться. Работать с тобой – большая честь для меня.

Брок почувствовал, как сладко-горький комок подступил к горлу. Он ничего не смог ответить, только кивнул. И почувствовал, как сзади прижалась к нему жена. Ее руки легли на плечи сыщику, а из голоса совершенно исчезли сонные нотки:

– Олег, какой ты молодец! Тебе бы писателем быть...

– Дык!.. – начал было Брок, но осекся. Говорить, что он собирается послать этот отчет на конкурс, показалось ему неуместным.

Вскоре в квартире Брокалевых погас свет. Затихли звуки. Правда, ненадолго – из спальни супругов стал раздаваться бодренький храп сыщика, что, впрочем, только подчеркивало загадочную тишину разбавленного лунным светом мрака кухни.

На столе, рядом с кружкой недопитого чая, призрачно белели рассыпанные неправильным веером листки. На самом верхнем чернел заголовок: «Дело № 86/13-а-25. Голова профессора DDD». А далее шел собственно текст…

Глава 10. «Голова профессора DDD»

* * *

«Таня Дурында была не дурна собой. Она была просто дурой.

К сожалению, это обстоятельство являлось не единственным Таниным недостатком. Еще она была малообразованной (то есть, можно сказать, дважды дурой), имела ужасную фигуру…

Вот тут нужно остановиться подробней. Дело в том что, когда Танюша сидела за столом, к ее внешности не могло быть никаких претензий: темные вьющиеся локоны до плеч, воловьи глаза с поволокой, чуть больше среднего, но вполне аккуратный нос, пикантно – совсем чуть-чуть –  выпирающие скулы, высокая ровная шейка; ну, и то, что ниже шейки, спереди, две такие… тоже вполне, так сказать, выпирали и волновали. Когда Танюша сидела за столом, в нее даже влюблялись не раз с первого взгляда. Правда, ненадолго. До тех пор, пока Таня из-за стола не вставала. Потому что ниже пояса у Тани начинался кошмар. Во-первых, сам пояс – он же талия. Так низко впору находиться коленям! Во-вторых (здесь просто  хочется закрыть глаза!), то, что у нормальных девушек называется, простите, попкой – у Тани могло называться (и то лишь из уважения к Таниному полу) только задницей. В-третьих – Танины ноги. Да какие там ноги! Возьмите две пузатые бутылки, переверните вниз горлышком – вот вам и будут Танины ноги.

Но мы отвлеклись, а перечень Таниных недостатков, между тем, еще не закончен. Итак, ко всему перечисленному, Таня была безработной, бедной (в данном случае – в финансовом смысле) и несчастной (неудивительно). И еще – Таня очень любила бородатых мужчин. А они ее нет. Впрочем, безбородые – тоже. А Таня очень мечтала выйти замуж. Но только за бородатого мужчину!

В то утро ее разбудил звонок в дверь. Приехал Танин знакомый, шофер Серега, – единственный из мужчин, кто не брезговал нижней Таниной половиной. Но Серега не носил бороды и напрочь отказывался ее отращивать, невзирая на все Танины уговоры.

Открыв дверь, Танюша снова юркнула в постель, но Серега не придал этому должного значения. Он выглядел непривычно серьезно и даже торжественно. «Уж не свататься ли? – подумала Таня. – Ах! А я не одета!»

– Привет, – сказал Серега.

– Здравствуй, Сергей, – игриво ответила Таня, целомудренно прикрывая грудь одеялом. – Ты зачем приехал? А?

– Да уж не за тем, за чем ты подумала. Я работу тебе нашел.

– Ай! – сказала Таня вполне искренне.

– Вот именно. У Айболита моего. Санитаркой. Пойдешь?

– Откуда у тебя Айболит? – еще выше подтянула одеяло Татьяна, обнажив горлышки ног. Серега глянул на них мельком, но лишь крякнул, а членораздельно сказал следующее:

– Дурында! Это доктор, которого я вожу! Профессор Хитрюгин.

– Зачем ты обзываешься, Сергей? – обиделась Таня.

– Как я обзываюсь? Я к тебе по фамилии обратился. Скажи лучше, пойдешь в клинику работать?

Конечно же, Татьяна пошла. Профессор Хитрюгин оказался видным лысоватым мужчиной лет сорока с маленькими бегающими глазками. К Таниному сожалению, бороды он не носил. И даже усов. Но от подтянутой, стройной фигуры профессора Татьяна осталась в восторге. А вот лицо доктора показалось ей смутно знакомым.

На Таню профессор посмотрел весьма доброжелательно, даже глазки его на пару мгновений остановились и масляно заблестели. Но, опустив их ниже, Хитрюгин вздрогнул, быстро отвел взгляд в сторону и сказал:

– Ну-с, голубушка, будете у меня работать?

– Смотря что делать, – решила набить себе цену Таня. – Говно под лежачими собирать я не намерена.

Доктор неожиданно развеселился – тоненько захихикал и даже потер руку об руку от удовольствия:

– Вот уж кого-кого, а лежачих у вас не будет, это я вам обещаю! И, простите, того самого, на букву «г», у них тоже не будет.