Русская фантастика – 2018. Том 2 (сборник) - Гелприн Майкл - Страница 16

Стражники с негодующими лицами встали по бокам узниками. У столба нарисовался Уинстон:

– Дело дрянь, Эндрюс, – сухо сказал он. – Вождя уговаривать бесполезно. Хотя, я его понимаю. Тепал боится, что дочь станет бесплодной.

– Ты веришь в эту чушь насчёт Духа племени? – с иронией спросил турист. – От тебя я точно не ожидал… От полиглота, рождённого в городе.

– В джунглях есть нечто, что умом не объяснить, – осторожно ответил наполовину ямаец. – Я много раз видел необъяснимое, поверь…

– К чёрту мистику! Что они собираются со мной делать?!

– Тепал думает. Скоро он сообщит своё решение.

– Надеюсь, вождь не прикажет меня съесть? – пошутил доктор на полном серьёзе.

– Тепетаи никогда не были людоедами. Ну… то есть… если только в очень голодный год…

Надо иногда просить Господа о чём-либо, а то он о тебе забывает. Если же Господа встретить в экваториальных лесах сложно, то сойдет и чернокожий проводник.

– Слушай, Уинстон, развяжи меня, и по-тихому удерём.

– Ничего не выйдет, белый брат. Смотри.

Гид показал на тропинку. К ритуальному столбу приближалась толпа во главе с вождем.

Толпа остановилась в отдалении. Вождь в сопровождении трёх крепких воинов подошёл к осквернителю почти вплотную, немного посверлил Андрюху глазами и звучно произнёс:

– ТОНДА МБУТА ТЕПА! МДУЧАХА УНГА ТАМА! ВОПВА МАПУТА! ТВИАНА БДА ЧАХВБА! ТЕ!

– Перед тобой два выхода, – перевёл Уинстон. – Первый: после того, как пройдёшь особый обряд посвящения, ты женишься на дочери Тепала. Тогда позор будет забыт.

– А второй выход? – спросил Андрюха, натужно сглотнув.

– ТАЛА ПА? – спросил экскурсовод.

– КИЛАЛА ТЕПА ПДВА СОНА! – тут же отозвался вождь.

– Ты будешь подвергнут наказанию, которое задобрит Духа племени. После пойдёшь на все четыре стороны.

– Наказанию? – пробормотал врач, переводя кроличий взгляд с вождя на переводчика.

– ТАБАЛА УМАТА! – крикнул Тепал.

От свиты отделился здоровый негр и подошёл к перекладине, лежащей на двух кольях. Она была в десятке метров, прямо против столба. Посреди перекладины торчал большой крюк. Здоровяк вытащил из-за пояса верёвку, скрученную петлёй, повесил на крюк. Затем вернулся на место.

Негр живо напомнил палача, и Андрюха заворожено отследил все его действия.

– УНТАТА ТЬИНБИВА ТЕ! – рубанул вождь. – МДАСА ИВДА МТИВА!

– От рассвета до заката ты будешь висеть в петле. Вниз головой, – перевел Уинстон.

– И всё?

– Вождь считает это достаточным.

Главное найти цель, ради которой нужно жить. Цель, ради которой стоит умереть, пока не актуальна. Бутербродов усиленно задумался.

– УНДАХА ФА – ФА? – напыжился Тепал.

– Что решил чужеземец?

– Передай вождю, что я не собираюсь жениться на необразованной малолетке. И не хочу встретить старость в жопе мира. Я выбираю второй вариант!

Зачастую человек свершает глупость, думая, что это мужество. Иногда сознательно, а иногда намеренно.

– Ты уверен, Эндрюс? – встревожился мистер Джонс, так, на всякий случай. В конце концов, каждый сам распоряжается своей судьбой.

– Есть опыт, правда из детства… Понимаешь, тут важно, чтобы кровь к голове не приливала. Чаще её поднимать надо будет… отвишу без проблем.

Речь была напичкана неуверенными паузами, но всё же белый брат сказал то, что сказал. Предельно ясно.

– Окей, Эндрюс, – проводник чуть помедлил и озвучил решение туриста. – СОНА ТВЕ.

Эмоция сожаления мелькнула в глазах вождя, но заметил её только турист, стоящий с Тепалом «нос к носу». Насладиться эмоцией, однако, не успел.

– БАЛАЛА! – бросил вождь, круто развернулся и зашагал прочь от столба.

Толпа стала расходиться. К Андрюхе подрулил здоровяк, иллюстрировавший наказание. Он по-свойски хлопнул доктора по плечу и потряс восхищенным кулаком.

– Ну и жарища! – шумно выдохнул Андрюха.

– Угу, – меланхолично отозвался гид.

– Ты-то чего страдаешь? Иди в хижину, полежи в теньке.

– Не могу. Ведь ты меня нанял на неделю. Вдруг тебе понадобится перевести?

– Вряд ли, – усмехнулся доктор, оглядывая пустую площадь. Он всё также был привязан к ритуальному столбу. Переводчик лежал рядом и ковырял прутиком землю.

На площади появился старый тепетай с циновкой под мышкой. Неспешно расстелил коврик прямо против туриста, основательно уселся и уставился на доктора.

– Что он на меня так пялится?!

Старик будто понял вопрос на русском языке, и немедленно произнёс:

– БАМБАМБИЛМА! – выставил большой палец в одобряющем жесте.

– Он говорит, что ты храбрец, – разъяснил Уинстон.

– Ну, спасибо…

– ТХАХА ГДА ТЕНДА УП. ТЬИНБИВА ХСАСА. ТИЛБА МА.

– Что он сказал?!

– Старик прожил долгую жизнь. И на его памяти ты второй человек, который добровольно даёт обет безбрачия.

– Что за нахрен?! Какой-такой обет безбрачия?! – заволновался турист.

Мы на разных полюсах с инвалидами. Впрочем, между кастрацией и инвалидностью разница ощутимая, хотя деликатность одинаковая.

– Эндрюс, кхм… я с ним согласен, – чуть замялся Уинстон. – После того, как ты провисишь на яйцах двадцать часов, о половой функции придётся мечтать. Если только современная медицина…

Жизнь невероятно мстительна, да. И удирать от её мести смешно, ведь бегать от жизни будет только придурок. Исключения подтверждают.

Доктор завыл на всю деревню:

– На яйцах?! Ты мне ничего не сказал про яйца!

– Разве? – искренне удивился африканец. Он вскочил и ошалело посмотрел сначала на тепетая, потом на подопечного. – По-моему, говорил. Или… нет?

– Нет, хренов переводчик! – орал Бутербродов, дёргаясь в попытке сбросить путы. – Чёрт, чёрт, чёрт!..

– Хэ-э-э… – заржал тепетай, показывая пальцем на жертву. – ТУДУ САЛА ПЛОСА. МТЯНДА.

Он поднялся и заковылял с площади.

– Что за ржач, мать его?!

Гид захлопал невинными глазками и перевел на русский в растерянности:

– Человек, которого много лет назад подвергли наказанию, тоже рвался и кричал. Как и ты… А потом потерял голос.

Если ты сам себя поставил раком, то надо либо притвориться девушкой, либо сделать вид, что принял другую позу. Бутербродов оборвал истерику и веско произнёс:

– Дуй к вождю, Уинстон! Скажи, что я поменял решение. А лучше позови его сюда, сам скажу.

– Ага, – кивнул полиглот и без колебаний убежал.

– Это не может быть правдой. Я, блин, сплю, – простонал доктор и обессилено опустил голову на грудь.

Солнышко припекало основательно, и Бутербродов задремал, несмотря на страх. Сон в обнимку с ритуальным столбом – это не то же самое, что сон в любых других обстоятельствах, он слаб и нестоек. На звук шагов сознание среагировало моментально, Андрюха встрепенулся и увидел запыхавшегося гида.

– Где вождь?!

Переводчик принёс кожаную флягу с водой. Выпил сам, после напоил доктора. Сказал без эмоций, обыденно:

– У вождя послеобеденный отдых. Потом он будет общаться с Духом племени и спать.

– Ты с ним разговаривал?!

– С вождём сейчас никому нельзя говорить. – Проводник замялся. – Ты только успокойся, Эндрюс… Я тут кое-что выяснил… Ты принял решение, и племя будет против отмены. Таковы традиции.

Когда ты стоишь на краю пропасти и тебя толкают, есть только два варианта: либо падать, либо взлетать. Каждый вариант по-своему прост. Бутербродов твёрдо изрёк:

– Значит, остается побег. К ночи все уснут, ты меня развяжешь, и мы смоемся.

– Я бы не хотел ссориться с тепетаями, – смиренно произнёс гид.

– Ч-что?! – турист завис в прострации.

– Ну… может, не так всё и страшно? Как-нибудь перевисишь? – с надеждой предложил проводник.

Если начать издеваться над здравым смыслом, то здравый смысл начнёт издеваться над тобой. Можно кричать, дергаться и плеваться, однако твой поезд ещё не вышел из депо потому что в джунглях нет поездов.