Выбери любимый жанр

Русская фантастика – 2018. Том 2 (сборник) - Гелприн Майкл - Страница 7


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

7

– Эй, ты ангел или демон? – прозрел врач, сбавив тон.

– Туда, – субъект показал направление. – Зелёный дом, не ошибешься.

8. ТЁТКА АГАФЬЯ

– Кажется, здесь.

Бутербродов стоял перед небольшим зеленым домиком. Калитка на одной петле, двор зарос сухостойным бурьяном, рыхлая земля в лужах.

Дождик иссяк, кстати. Доктор сложил зонт и постучал в некрашеную дверь. Она тотчас же отворилась. На пороге показалась высокая девушка лет шестидесяти пяти. Каштановые волосы завёрнуты на голове тугим жгутом, на щеках ямочки. Большая родинка под нижней губой. Синее платье, ожерелье из черного турмалина… Гость попал под прицел живых серых глаз.

– Мне нужна тётка Агафья. По важному делу, – пробормотал он, смущаясь.

Гадалка пристально разглядывала гостя. Андрей краснел и бледнел, но глаз не опускал.

– Ну, проходи, – молвила хозяйка и посторонилась. Голос ее не лишён был приятности.

Миновали сени, оказались в избе. Кухня с русской печью, пара деревянных табуретов, на покрытом клеёнкой столе лежат очки и тетрадка.

– Садись, – повинуясь персту хозяйки, доктор сел и принялся тискать в ладонях зонтик. Тётка Агафья пристроилась напротив.

– Слушаю, – молвила ворожея. Она смотрела на доктора с лёгким любопытством, а глаза улыбались. Как позже понял Бутербродов, глаза улыбались всегда, такова была у Агафьи эмоциональная манера поведения.

Доктор покрепче сжал зонтик. Фух, поехали!

– Я хотел у вас кое-что узнать… скажите, если… человек… займётся чёрной магией – это опасно?

– Очень опасно, – серьёзно отозвалась ведунья.

– А в чём выражается опасность? – через паузу спросил Бутербродов.

– Во всём. С дьяволом шутить нельзя.

– Но вы же сами колдуете! – вскричал доктор.

– Я не колдую, молодой человек, а помогаю людям. Это разные вещи. – Женщина говорила напористо и уверенно. – Кроме того, в каждом деле есть свои навыки и знания. Магии надо учиться.

«Я знаю то, что ничего не знаю», – сказал то ли Платон, то ли Архимед. В мозгу доктора разлилось мощной волной такое вполне себе охреневание.

– Так вы учились?! Разве существует специальность «ведунья»?

– Подобные знания нельзя получить в институте. Мне они достались от матери, её обучала бабушка.

Ворожея рассказывала степенно, почти выпевая слова.

Беседа получалась занятной, но малосодержательной. Однако прямо озвучить цель своего визита Бутербродов не мог. Точней, не смог. Смущаться он уже перестал, но не более. Впрочем, природная смелость упорно рвалась в атаку… и вырвалась.

– У вас целая династия, красавчики! – польстил Бутербродов. – А вот скажите… если у тебя на руках тексты заклинаний, можно попробовать? Ничего ведь сложного. Прочитал слова, исполнил особый обряд… А?

Сделать статую очень просто, надо лишь взять кусок мрамора и отколоть всё лишнее. Колдунья искренне рассмеялась.

– Если ты купил в киоске книгу с заклинаниями, то в добрый путь, мой друг. Знаешь, ко мне иногда забегают… молодые влюбленные девочки. Показывают заговоры из бульварных газет, мол, Агафья, оцени приворот. Я всегда говорю, что не выйдет.

– Почему?

– Только маг по рождению сможет заставить работать заклинание. А тексты из «Роспечати» – это просто лол, выражаясь языком молодёжи.

Томительная грусть, экстаз души и немного льда, взболтать, но не смешивать – это оригинальный коктейль эмоций. Наверняка в будущем его научатся создавать искусственно. Бутербродов искренне кайфовал: посиделки с колдуньей оказались приятным занятием.

– Вы каждому клиенту так открыто всё рассказываете? – решил он поиграть в кокетку.

– Я женщина прямая и бесхитростная, – разъяснила тётка Агафья. – И одинокая.

Мыслящий человек обречен преодолевать фобии, и особенно грустно становится, когда фобия конкретно намекает, а в её руках спрятано колдовство. Бутербродов как-то скис, неловко оглянулся на дверь.

– Я имела в виду, поболтать мне не с кем, – подмигнула Агафья. – Я не сексуально озабоченная тётка, на тебя не претендую. Уверяю.

Вся наша жизнь – сплошной фарс и лицемерие. И приятно, что на свете есть люди, которым чужда маскировка во имя «общественных ценностей».

– Супер, – выдохнул Бутербродов.

– Обожаю прямоту, она душу греет, – усмехнулась ворожея.

– Скажите… – спросил, чуть помедлив, доктор. – А если ты книгу не покупал в «Роспечати», а… нашёл?.. Ну, такую… реально старинную книжку. И решил «запилить» обряд, а?

– Не выйдет, – категорически ответила тётка Агафья. – Ворожба – это устное ремесло и любую письменность отрицает в принципе. Тексты заклинаний передаются из уст в уста, из поколения в поколение.

Андрей Васильевич сам не понял, то ли обрадовали его слова Агафьи, то ли огорчили. Пока он разбирался в себе, ворожея добавила вскользь:

– Ты всё-таки не связывайся с магией. Даже просто попытка колдовства может дурно обернуться.

– Ай, всё равно ведь ничего не выйдет! – усмехнулся доктор.

– Ну и что. Не нужно ни искушать себя, ни пробуждать тёмные силы.

Вроде бы, зря пёрся на другой конец города, а в то же время и не зря. В целом, всё ясно, понятно и так далее. Врач встал, чуть помялся и спросил:

– Последний вопрос. Что такое неразменный рубль?

Гадалка натурально подпрыгнула. Благодушие слетело. Глянула остренько:

– Откуда знаешь про неразменный рупь?!

– Прочитал…

Бутербродов изумленно рассматривал заострившиеся черты собеседницы.

– Где?! – мученически вскрикнула Агафья.

– Так. В книжке одной…

– А ну-ка, сядь! – попросила тётка тоном приказа. – Живо!

Ворожея переставила свой табурет поближе к гостю, сжала его рукий горячими ладошками. Заглянула глубоко в глаза.

– Где взял книгу, отвечай?! Тебя как зовут?

– Андрей…

– Послушай меня, Андрей. Надо уничтожить эту книгу! Это изобретение Сатаны! То, о чём мы болтали, всё пустяки. Тебе грозит большая опасность!

– Так серьёзно? – промямлил Бутербродов. Страх предательски щекотал тело.

– Да! Сам ты не сможешь книгу убить. Принеси её сюда, и я тебе помогу. Намажь ладони раствором чеснока, базилика и сушёного укропа, прежде купив их после захода солнца на рынке. Книгу заверни в газету, так не прикасайся. Газета абсолютно сухая, ни капли воды не должно попасть на неё. Всё понял?

– Что же это за книга такая?

Любопытство врача пересилило страх.

Ведунья зачем-то огляделась и задёрнула занавеску. Сказала тихо:

– Книга живая, её имени я не знаю!.. Любовница дьявола она.

Иметь любовницу самого дьявола – это круто. Однако, если этот дьявол ревнив, то прощайся со своей жизнью, как минимум, а как максимум – с душой. Бутербродову стало не хватать воздуха, затошнило. Сосуды головного мозга, не иначе… В уши полз тревожный шепот ворожеи:

– Книга обольстила множество мужчин!.. Утречком я поговорю со своей бабушкой Тарасией. Она много лет назад встречалась с человеком, играющим с этой шлюхой… Андрей, ты приходи ко мне завтра днём, вместе с ней. Андрей?!..

– Понёс меня чёрт к Барину на пикник! – апатично произнес Бутербродов. Он проглотил тошноту, вдохнул и выдохнул. Чуть полегчало.

– Ты сказал, к Барину? – заинтересовалась тётка Агафья.

– Мой друг. А что?

Сей резонный вопрос был резонно проигнорирован. Гадалка вдруг вышла в соседнюю комнату и вернулась оттуда со стаканом тёмно-зелёного зелья.

– Выпей. Это на сутки сконцентрирует твою волю.

Доктор с опаской понюхал, отпил глоток.

– Фу, ну и горечь!

Усилием воли допил. Отёр губы. Вымолвил возбужденно:

– Книга вообще необычная. Читать могу только я. Берёшь её в руки и… как будто в раю. Так и тянет ею насладиться… совершить обряд во имя Её, чёрт возьми! Такое чувство возникает… – Андрей щёлкнул пальцами. – Будто книга – лучший друг!

– Иди. Не забудь про сухую газету и раствор чеснока, базилика, укропа.

– В каких пропорциях?

– Два к одному чеснока.

7
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело