Рыцарь XX века
(Повесть о поэте Абд ар-Рахмане аль-Хамиси из долины Нила) - Моисеева Клара Моисеевна - Страница 17

Милая мама, ты приглашаешь меня в свой бедный дом, спасибо тебе! Но дом, в котором ты живешь, не может быть бедным. Твоя душа, твои мысли, твои чувства, твоя любовь — делают его богатым. Я воспользуюсь вашим кровом, пока буду искать работу. Я очень хочу жить самостоятельно, никого не обременять. Наоборот, я надеюсь помогать тебе и отцу. Он, бедняга, живет в бедности и нуждается в помощи. Он болеет, а денег на лечение у него нет.

Я найду работу и всем вам помогу. Я не сомневаюсь в этом. Теперь, когда я думаю о Каире, меня больше всего радует возможность видеть тебя, дорогая мама. Столько лет мы были в разлуке. Столько лет я жил воспоминаниями детства. Тогда ты читала мне стихи, а теперь я буду читать тебе свои стихи. Я много пишу. У меня какая-то непонятная потребность выражать свои мысли и чувства в стихах. Все эти годы я писал без всякой мысли печатать, просто хотелось выразить себя. А в Каире я буду искать возможность напечатать, чтобы получить деньги и помочь тебе и отцу.

Твой Абд ар-Рахман».

«Я жду тебя с нетерпением, мой дорогой Абд ар-Рахман! Я буду счастлива обнять тебя и познакомить с твоей маленькой сестричкой Бусайной. Она очень мила и забавна, но на тебя не похожа. Ее мало занимает развесистая смоковница, с которой ты умел разговаривать. Может быть, потому, что она еще мала, но наше хождение в музей не привело ее в восторг. Зато она порадовалась, когда я купила ей куклу.

Сын мой любимый! Как меня радует твоя потребность писать стихи. Ты был еще маленьким, когда я обратила внимание на твою редкостную способность запоминать стихи. И вот настало счастливое время. Я читаю твои поэтические строки и наслаждаюсь.

Две строки, а я вижу картину дивной красоты. У тебя редкостный талант. Удивительные краски! Я никогда не читала подобных стихов. У тебя свой стиль, совершенно особенный, настолько образный и музыкальный, что перечитывать можно бесконечно. Ты можешь сказать, что мнение матери не объективно. Возможно! Но ты знаешь мою любовь к поэзии. Поверь мне, я права.

Сынок, ты пишешь, что твоя мама может быть украшением дома. Но случилось непоправимое, я тяжело больна и потому не могу уже быть украшением дома. К тому же твой отчим — добрый человек, но неудачник. Его небольшой мебельный магазин на грани разорения. Наши средства ничтожны. Твое желание поступить на работу — очень хорошее желание. Я бы хотела, чтобы ты никогда не знал той нужды, которую я испытывала много раз в своей жизни.

Я жду тебя, сынок. Целую и жду с нетерпением.

Твоя мама».

Начало пути

— Чудо красоты! — воскликнул Абд ар-Рахман, обращаясь к сестричке. — Сказочный город! Наконец-то я увидел город своей мечты во всем его великолепии.

Они стояли у цитадели Салах-аддина, воздвигнутой в двенадцатом столетии. За крепостными стенами высились куполообразные строения мечетей мамлюка Насир Мухаммеда и стройные минареты в причудливом убранстве. Мечети опоясаны дворами для молящихся, с внутренней колоннадой и резными карнизами. А вдали еще множество богато украшенных мечетей и минаретов, и самая нарядная — мечеть Мухаммеда-Али, сверкающая бронзой и позолотой.

— Посмотри, Бусайна, — говорил Абд ар-Рахман, любуясь панорамой, напоминающей сказку из «Тысяча и одной ночи», — какая красота! Недаром говорят, что Каир — один из красивейших городов мира. Большое счастье жить в таком городе.

— Мама говорила, что Каир самый красивый, но еще лучше Париж, — ответила Бусайна и зарделась от смущения. — Когда ты поедешь в Париж, ты возьмешь меня?

— Непременно возьму! — ответил Абд ар-Рахман и призадумался. Ему уже 17 лет, а он еще не знает, что ждет его впереди. Мама писала ему, что приглашает в свой бедный дом, но он и представить себе не мог, как трудно ей живется. Она писала о том, что похудела и подурнела, но в действительности — ее нельзя было узнать. Надо немедля найти работу, любую. Надо лечить маму.

Целыми днями Абд ар-Рахман бродит по улицам Каира. Он заходит в торговые фирмы, в банки и в редакции — ничего не получается. Найти работу в этом многомиллионном городе было очень трудно.

И вдруг, в парке, он увидел на скамье Бадиу.

— Какое счастье! Бадиа, ты ли это? Какая ты красивая! Ты поешь? Где?

Он узнал, что и Бадиа не устроена, ищет работу. А голос у нее окреп, она могла бы петь в театре.

Мигом созрело решение.

— Бадиа, создадим труппу бродячих актеров. Мы подготовим маленькие смешные пьесы, я напишу песенки, придумаю музыку, мы поедем по деревням. Феллахам будет развлечение, а мы заработаем себе на жизнь. Ты согласна, Бадиа?

— Прекрасная мысль, я согласна. Но ведь нужны костюмы, декорации, музыка. Где мы добудем все это? У тебя — ни гроша. У меня — два пиастра.

— Мы все добудем, милая Бадиа. Я поработаю кондуктором, грузчиком. Нам нужно немного денег. А после нескольких спектаклей мы купим все необходимое.

Расставшись с Бадией, аль-Хамиси задумался над сюжетом маленькой пьесы. Он вспомнил деревенского острослова, величавого знахаря, тетушку Фатиму. Сегодня ночью он напишет пьесу. А пока надо искать работу. Любая работа его устраивает. Но где ее найти?

Вдруг Абд ар-Рахман услышал:

— Аль-Хамиси, как я рад нашей встрече! — Школьный товарищ Али-Мухаммед бросился к Абд ар-Рахману и сжал в своих объятиях. — Где ты учишься? Где напечатаны твои стихи? Пойдем поговорим. Вспомним последний вечер в аль-Мансуре. Как ты хорошо читал свою любовную касыду!

— Ты стал еще красивей, Али-Мухаммед. Как хорошо, что ты приехал в Каир. Поступил в университет? Посидим в парке, поговорим.

Обнявшись, они пошли к фонтану и уселись на скамье. Аль-Хамиси спросил о товарищах по школе, порадовался успехам Али-Мухаммеда. Он поступил на филологический факультет. Его мечта — литературоведение.

— Я еще не устроен, — признается Абд ар-Рахман. — А стихи пишу. Они одолевают меня по ночам. Терзают мне душу. Я пишу, словно в забытьи. А потом читаю свои скорбные касыды. Я знаю: их не напечатают, но не могу не писать. Прочту тебе несколько строк стихотворения «Крик». Это заключительные строки. Начало прочтешь сам, если напечатают в журнале. Не знаю, есть ли такой журнал на свете?

— Прочти мне этот «Крик», я люблю твои стихи. Я старый твой поклонник. Помнишь, как я устраивал твои вечера?

— Хорошо.

— Ты делаешь успехи, мой друг! — воскликнул Али-Мухаммед. — Это стихотворение мне очень понравилось. Поищи в своем кармане, если оно записано, подари мне.

Они условились вскоре встретиться, обменялись адресами. Али-Мухаммед унес с собой стихотворение.

С трудом собирали реквизит для бродячего театра. Пригодились старые платья мамы и брошенная одежда дедушки Бадии. Накупили пестрой бумаги, грим. Самое главное, как считал аль-Хамиси, — музыкальный инструмент. У него была флейта — единственный подарок отца, Абдель Малика. Не зная нот и законов композиции, Абд ар-Рахман успешно сопровождал придуманной им мелодией текст песни. Часто ему вспоминались народные мелодии. Некоторые стихи отлично звучали в их сопровождении. Бадиа их разучила и, когда пела своим друзьям, слышала искренние похвалы.