Попаданка в академии драконов 3 (СИ) - Свадьбина Любовь - Страница 38

— Да, никто не поверит, что дракон разрешит избранной постоянно ходить под абсолютом, а без абсолюта вычислить подделку довольно легко.

— Значит, забрать меня из академии ты планируешь быстро.

— Я надеюсь, жизнь со мной будет привлекательнее учёбы.

— Если жизнь с тобой — это заниматься выбором драпировок и блюд, пока ты занимаешься государственными делами, то даже не надейся, что меня это хоть сколько-нибудь привлекает.

Усмехнувшись, Арендар поглаживает меня по голове и томно замечает:

— Супружеская жизнь не исчерпывается бытовыми обязанностями, — он наклоняется и прикусывает ухо. — И я две недели буду с чувством, толком и расстановкой объяснять, из чего именно она состоит…

Волна жара прокатывается по телу, печёт щёки. Чуть отстранившись, Арендар со странным блеском в глазах смотрит на меня.

— Мы о деле разговариваем, — сипловато напоминаю я. — Моя работа наживкой в обмен на полноценное обучение в академии.

Он снова меня обнимает:

— Лера-Лера, жду не дождусь, когда ты тоже начнёшь чувствовать мои эмоции, потому что сейчас я в заведомо уязвимом положении.

— Это ты-то в уязвимом? — Слегка тыкаю его кулаком под рёбра. — Драконище ты бронированное.

Смеясь, он зарывается пальцами в мои волосы.

— В уязвимом. Мне с отцом проще спорить, чем с тобой, солнце моё.

— А ты не спорь, договаривайся. Мне было бы приятно, что веришь в мои силы.

— Лера, даже если бы ты была самой сильной драконицей мира, я бы за тебя переживал, опасался, заботился. Ладно, пойдём, покажу артефакты и амулеты.

Он заводит меня в гардеробную. Шеренги платьев, плащей, туфель и сапог тянутся вдоль стен. В гардеробной же стоит туалетный столик с косметикой и заколками, отдельно висят три формы боевого мага и тренировочные костюмы.

Но внимание притягивает конструкция посредине комнаты: круглый весь в магических символах поддон с «П» образными перекладинами, на которых развешаны панталоны, кружевные бюстье, пояса для чулок и просто пояса, заколки для волос, браслеты, кулоны.

— Это, — Арендар, ничуть не смущаясь виду нижнего белья, указывает на странную конструкцию. — Артефакты и амулеты. Выходя отсюда, ты должна иметь на себе минимум три вещи из набора. После использования вешай их сюда же, здесь они пополняют магический заряд. Старайся не носить одну вещь больше суток.

— Хорошо. — Поворачиваюсь к нему. — Так что по поводу моего условия?

— Лера, давай поговорим об этом позже.

— Арен-дар.

— Ле-ра.

— Послушай, это моя жизнь, я имею право сама решать, как долго здесь учиться. Я твоя избранная, а не собственность. Я согласна с тем, что надо учитывать своё положение, уровень опасности и всё такое прочее, но я хочу принимать решения сама, а не сидеть на чемоданах в ожидании, когда тебе вздумается забрать меня куда-нибудь ещё.

— Лера, ты так говоришь, словно все эти перемещения — мой каприз.

— Не каприз. Но меня ранит то, что ты не утруждаешься объяснить что-то, лишь сообщаешь постфактум.

— Лера, да я сам не знаю, как всё получится! — Арендар застывает, будто шокированный тем, что выкрикнул. Прикрыв глаза, приглаживает волосы, застывает, держась за голову. — Лера, мой мир, всё, к чему я привык, что считал незыблемым — всё летит в Бездну. Даже ты… — Он протягивает ко мне руки. — Ты, избранная из непризнанного мира, которую я по всем известным законам магии ещё не должен ощущать, а я ощущаю так остро, что иногда теряю себя. Я не знаю, как долго ты будешь учиться в академии, не представляю просто! Возможно, завтра и самой академии уже не будет. И дворца не будет, и семьи моей, как вмиг не стало принцев Озарана и их избранных, а все они были лишь чуть слабее нас, золотых. Элор, — он судорожно вдыхает и опускает руки. — Элор, которого я знаю с пелёнок, скорее всего, не протянет и полугода. А ты просишь каких-то гарантий твоего обучения здесь! Я ничего не могу обещать! Я сам не знаю!

Пушинка, бесшумно подошедшая к нему со спины, утыкается мордой в руку, но Арендар не сводит шального взгляда с меня. И тишина становится давящей. Давящей невыносимо, потому что… это слишком похоже на то, как мама добивалась моего подчинения: у нас трудности, а ты всё усложняешь, ты должна войти в положение, должна, должна, должна…

Титаническое усилие требуется, чтобы попытаться сбросить тяжесть воспоминаний, убрать эту ассоциацию, ведь положение Арендара действительно серьёзное.

Та часть меня, которая всегда была против подчинения, которая всегда протестовала в моменты такого морального давления, которая в итоге добилась того, что я сбежала из дома — она в ужасе, она боится, что мы вернёмся в этот замкнутый круг.

Другая часть, та, которая всегда чувствует себя виноватой — она в ужасе и просит покаяться, подчиниться.

Но между этими двумя снова разделившимися частями меня вдруг появляется новая, третья…

Подойдя к Арендару, я кладу ладони ему на грудь и, глядя в глаза, уверяю:

— Всё наладится.

Надев на моё запястье браслет академии, Арендар поглаживает ладонь и, подняв её, целует.

— Осталось последнее, моё солнышко. — Он поднимает со стола тонкую золотую пластину в форме своего родового герба. — Куда хочешь поставить свою метку?

— На тебя?

— Конечно. Метка работает в одну сторону, а я должен иметь возможность обратной связи. В портал не постучишься, как в обычную дверь.

— Аа… — Прикусываю губу, и она отзывается лёгким жжением. Вот так утешь этого драконищу — зацелует.

— Я объясню, как её сделать. Выбирай место. Только не как Элор. И не на левую руку, у меня там уже четыре.

Надо бы на правую руку привесить. Но…

— А на сердце можно?

Он улыбается, будто знал, что именно это место придёт в голову. Отложив трафарет, Арендар расстёгивает камзол и рубашку, обнажая мускулистую грудь.

— Со временем ты научишься ставить родовую метку без трафарета. — Он протягивает мне золотой листок. — Приложи его на кожу. Обратись к источнику. Представь, что ты вытягиваешь из него тонкую нить. Её конец проникает в мою кожу, вышивает на ней родовой символ, а когда он будет готов, вокруг нитью вышей своё полное имя. Нить не обрывай, просто оставь так.

— Получается, поставить метку может любой одарённый?

— Ненадолго, обычный источник не может постоянно поддерживать такую связь, к тому же она может помешать использовать магию. Нашу связь будет подпитывать родовой артефакт, он возьмёт на себя основную нагрузку.

— Понятно. — Тонкая золотая пластина быстро согревается в пальцах. Я застываю в нерешительности: не думала, что когда-нибудь придётся так помечать мужчину. — А эта метка будет видимой всегда?

— Если при её создании ты этого пожелаешь.

— Ты не против? — Прикладываю трафарет на грудь чуть выше сердца.

— Не вижу ни одной причины противиться этому.

Источник откликается легко, и нить, струящаяся из него, представляется золотой, как и магия Арендара. Она послушно вышивает по трафарету драконью голову и медведей, держащих над ней корону. А вот имя моё выплетается на груди Арендара странными символами. И в последний момент я приказываю метке становиться невидимой по желанию Арендара. Когда, отложив трафарет, провожу по непонятным закорючкам пальцем, Арендар тоже касается золотой кожи, и в голове отчётливо раздаётся его голос: «Это твоё имя на драконьем языке».

— Ух ты…

Поцеловав меня в лоб, Арендар уже обычным способом произносит:

— К сожалению, мне пора. Надо же вам, девочкам, дать пообщаться.

— А ничего, что Ника знает, где я живу?

— Помимо того, что никто не догадается её об этом спросить… У Накалаэды отличный потенциал, усилившийся после вампиризации, ментальные щиты она тренирует по усложнённой программе и сейчас находится под покровительством обратившего её архивампира-менталиста, а это значит, любая попытка проникнуть в её сознание сразу станет известна Санаду. Можешь спокойно с ней общаться.