Скользящие по грани (СИ) - Корнилова Веда - Страница 13

Не сомневаюсь, что стряпчий был достаточно убедителен, маркиз Рейнье смертельно напуган, а Полан оказался хорошим сыном, хотя решение о нашем разрыве наверняка далось ему нелегко...

Ну, а остальное было достаточно просто. На брошенной невесте должен был жениться другой, один из красавцев-братьев, но под именем Лудо Уорта, потому как если жених самолично заявится в дом невесты, то ни о каком согласии на брак не может быть и речи – в свое время Уорт наслушался достаточно отказов. Что ни говори, но наследнику дома ди Роминели нужна жена, а для этого можно пойти и на обман. Ну, а что касается человеческой стороны подобного обмана, то в семейке ди Роминели подобные тонкости никого не интересовали.

Для выполнения задуманного выбрали старшего из братьев – Шарлона. Он самый красивый, невероятно обаятельный, при желании сумеет очаровать любую женщину. К тому же Шарлон уже женат, у него есть двое детей, так что с его стороны можно не опасаться необдуманных поступков. Правда, молодому человеку было строго-настрого приказано как можно быстрей управиться с поручением – что ни говори, но родственники невесты обязательно будут интересоваться женихом, постараются собрать о нем все сведения, и до них вполне могут дойти слухи о жестокости и уродливости Уорта ди Роминели... Что ж, господина Лудо Шарлона ди Роминели можно поздравить – он хорошо выполнил свое дело, справился с заданием просто блестяще.

Итак, что можно сказать о моей семейной жизни... Эти два года, что я была вынуждена прожить со своим мужем, показались мне адом на земле. Он любил меня – в этом нет никаких сомнений, в противном случае этот человек не стал бы придумывать столь сложную комбинацию, чтоб заполучить меня в жены. Только вот беда в том, что его любовь принимала столь уродливые и жестокие формы, существовать в которых было невыносимо тяжело. Он требовал, чтоб я едва ли не постоянно находилась вместе с ним, если же Уорт куда-то уезжал по делам, то меня запирали в наших комнатах, и, бывает, я проводила там в одиночестве по нескольку дней. Неусыпный надзор, за каждым моим шагом следили, даже в сад я имела право выходить лишь в строго отведенное время и только в сопровождении дорогого супруга... Почти что тюремный режим, только в золотой клетке.

А еще я все время была одна. Родственники семейства ди Роминели: все эти дяди, тети, кузены, племянники – они общались только между собой, обходя меня чуть ли не стороной – ведь я была чужим человеком в семье, которую за непочтение недолюбливал грозный господин Лудо Мадор, а наследник Уорт то и дело поколачивал, срывая на законной супруге свое недовольство по любому поводу. Со мной общалась только Рена, жена Шарлона, и то делала это не по своей воле, а по приказу свекра, хотя общением это было назвать сложно – она учила меня вышивать, была мила, любезна, но я-то видела, что она меня ненавидит. Что ж, в какой-то мере я могу ее понять...

Сам Шарлон, красавец, с которым я стояла перед алтарем... Каждый раз, когда он появлялся в нашем доме, то пытался переговорить со мной, а я делала все, чтоб избежать подобного общения. Правда, от очередного скандала меня это не спасало.

Однако самое ужасное было в другом: остро осознавая недостатки собственной внешности, Уорт был невероятно, болезненно ревнив, приступ ярости у него могло вызвать даже мое неверно оброненное слово или же случайный взгляд на сторону. Более того: все мои вещи то и дело постоянно обыскивались – видимо, в поисках любовных посланий или подарков от невесть каких поклонников, и при малейшем подозрении на незнамо какие прегрешения дорогой супруг сразу же начинал учить меня кулаками. При этом он частенько впадал в неистовство, а когда это происходило, то Уорт совершенно переставал себя контролировать, избивая меня едва ли не до полусмерти. Самое отвратительное состоит в том, что в подобных срывах он обвинял меня – мол, была бы ты хорошей и послушной женой, то я бы тебя пальцем не трогал, а раз не хочешь себя вести нормально, то получай, что заслужила!..

Среди простых людей существует мнение: дескать, если муж бьет жену, то, значит, он ее любит, и побои милого болят недолго... Не знаю, как можно серьез относиться к подобному утверждению, но если считать его верным, то любовь мужа ко мне должна быть просто беспредельной. Что же касается побоев, то синяки с моего тела не сходили...

Сейчас мне кажется, что если бы у Уорта был хоть немного более покладистый характер, или если б он относился ко мне куда мягче и заботливей, то я бы смирилась со своей жизнью, приняла ее, как неизбежность, и даже бы искренне жалела этого уродливого человека. К несчастью, дорогой супруг считал меня почти что своей собственностью, за которую ему пришлось побороться, и в наших с ним отношениях его устраивало лишь полное подчинение, которого, в случае неповиновения, можно добиться только кулаками. Не знаю, но что он рассчитывал, потому как подобное отношение рождало в моей душе все большую и большую ненависть.

Пыталась ли я хоть что-то сделать, когда муж поднимал на меня руку? Вначале нет – была слишком растеряна и напугана, а потом поняла, что если не хочу остаться калекой или же погубить свою жизнь, то должна хитрить, притворяться, и все для того, чтоб в итоге вырваться из этого дома. Надо сказать, что я неплохо сумела овладеть искусством обмана.

Вспоминала ли я Полана, свою единственную любовь? Несколько раз он приходил ко мне на ум, но я гнала от себя все мысли о бывшем женихе. Если бы Полан в свое время пояснил мне, из-за какой причины его заставляют отказаться от меня, то, возможно, в нынешней ситуации я бы не оказалась. Отказом от свадьбы своего сына маркиз Рейнье заплатил за безопасность своей семьи, и Полан с этим согласился, хотя наверняка понимал, что если нашу помолвку разрушают, то, значит, вскоре появится новый кандидат в женихи, по приказу которого, скорей всего, и разворошили ту старую историю... Если Полан смирился с подобным положением вещей, и даже более того – согласился принять все это, то о чем еще тут можно говорить?

Первые месяцы после замужества я надеялась на помощь отца и бабушки. К тому времени им уже было известно, что произошло – оказывается, всего лишь через три дня после моего отъезда бабушка сумела разобраться во многом, но предпринять хоть что-либо было уже поздно. Когда мои родные приехали сюда, нам позволили увидеться, и, не обращая внимания на стоящего рядом мужа, я попросила родных сделать все, чтоб покончить с этим браком. Не буду говорить, как после этого обошелся со мной разлюбезный супруг, главное – у меня появилась надежда на избавление. Долгое время я ожидала хоть каких-то изменений в жизни, но потом с горечью осознала, что не стоит тешить себя напрасными надеждами. Как позже выяснилось, отец и бабушка пытались сделать все, что было в их силах, старались найти хоть какие-то лазейки, чтоб объявить наш брак недействительным, но все было бесполезно – у семейства ди Роминели были слишком обширные связи. Результатом всех этих усилий явилось то, что моим родным было сказано следующее – дескать, отныне они нежеланные гости в этих местах, и потому им не стоит более тратиться на долгую дорогу для встречи с дочерью, которая счастлива в браке, разрушить который никому не дано. И вообще, всем не помешает знать: в семействе ди Роминели разводов не было, нет, и впредь их никогда не будет, так что никаких разговоров на эту тему быть не может.

Впору было опустить руки и погрузиться в глухое отчаяние, но я понимала, что если хочу вырваться отсюда и получить свободу, то надо не терять присутствия духа. Выход у меня был только один – бежать, причем на столь рискованное предприятие у меня может быть только одна попытка, так что ошибаться тут никак нельзя. Однако просто сбежать – этого мало: если поймают, то вернут сюда, и не хочется даже думать о том, какую жизнь устроит мне любящий муж. Ну, а в том случае, если мне повезет, и я сумею где-то укрыться, то всю оставшуюся жизнь буду вынуждена прятаться в самых глухих углах, потому как наш брак признан законным, и супруг имеет на меня все права. Значит, покидать этот дом с пустыми руками не стоит – нужно прихватить с собой нечто такое, за возвращение чего семейка ди Роминели согласиться дать мне развод. Скажете, что так действовать непорядочно? Интересно, как бы повели себя вы, оказавшись на моем месте?