Капитан Два Лица - Ригби Эл - Страница 72

— Ты очнулся. Я знаю.

Советник по Безопасности молча открыл глаза. Зрачки его сузились.

— Ты ненавидишь меня. Это я тоже знаю.

На губах появилась странная улыбка.

— Вы нелогичны, юный принц. Разве, ненавидя вас, могу я так печься о вашей стране?

— Добрая память держит, — отозвался Дуан. — Долго, крепко держит ненависть в узде, не дает вылиться из сердца. Но когда выливается, ее не победить. Либо тонешь, либо плывешь против течения. И ты — тонешь.

— Пожалуй… — Советник будто пробовал услышанное на вкус, даже облизнул губы, прежде чем снова вскинуть острый взгляд и осклабиться. — Тогда да. Ненавижу. Я тебя просто ненавижу, маленькое двуличное отродье. В тебе не было ни почтения к отцу, ни верности родине. А теперь нет и чести, только море, ветер и упрямство. Ты уничтожишь свой дом, Ино. Уже уничтожаешь. Ты…

— Мой дом будет стоять, — тихо возразил Дуан. — Оба моих дома. Скажи… — Он почти знал ответ, но также знал, что должен, обязан спросить: — Ты хочешь увидеть, как они выстоят? Хочешь продолжить строить первый, как строил с моим дедом и отцом? Его фундамент — на твоих плечах в том числе. Я это помню. Ценю. И никогда не забуду, как бы ни пытался.

Он отодвинул холодное дуло пистолета от сухого лба советника. Совсем чуть-чуть, но зная: тот прочтет знак, немое продолжение вопроса, небольшой залог доверия — возможного, еще возможного. И Габо ле Вьор все прочел. Верно и честно.

— Я хочу, чтобы ты умер, — отчетливо произнесли тонкие губы. — И я уже догадываюсь, что у тебя за второй дом, что за человек вырастил из тебя свое подобие, что за…

— Достаточно. — Стиснув зубы, Дуан вновь повел пистолетом, приблизил его вплотную к желтоватой коже. — Я тебя понял.

— Я догадываюсь, — ровно продолжил советник, будто не слыша. — И обещаю: когда я найду твой второй дом, Ино, я сожгу его дотла, я…

Дуан наотмашь ударил рукоятью пистолета по запрокинутому лицу, еще прежде чем ле Вьор дернулся в порыве вскочить. Советник опять обмяк на стуле, струйка крови побежала из носа. Дуан, обессиленный, опустошенный и освобожденный, зажмурил глаза, а потом все же открыл их, веля себе вглядеться. Вглядеться в последний раз.

Он искал рыжего мальчика, которым дорожил дед, — последний отголосок мертвой дружбы. Искал союзника, плечом к плечу с которым отчаявшийся отец взял оружие и собрал войско. Искал молодого полководца, снесшего с границ жертвенники чернолицых и подарившего Альра’Илле покой. Но он их не видел. Видел предателя, отрубившего руки старому другу. Видел отступника, желавшего сделать Розинду своей куклой. Видел изменника, презиравшего ослабшего короля и готовившего ему смерть. И в конце концов — видел своего убийцу. Да, теперь он решил точно: мертвецы не знают жалости. Не могут знать. И мстят, всегда мстят.

— Дарина, Кеварро! — зычно крикнул Дуан, и тут же распахнулась дверь.

Через пару швэ советнику по Безопасности плеснули в лицо водой. Он вновь очнулся, но только для того, чтобы ему силой открыли рот и влили туда гоцуганского кислого вина — под хрипы, кашель, полузадушенные проклятья, пресекая все рвотные спазмы. Дуан лил прямо из бутылки, братские чаши убрали. Все это время капитан «Ласарры» смотрел в широко распахнутые карие глаза яркими синими глазами короля Талла Воителя, короля Овега Ученого и всех королей древней династии, любимых и ненавидимых этим человеком. И нескончаемо остро Дуан ощущал ледяное присутствие бога Вудэна за своей спиной, но впервые бог кошмаров не был врагом, а забирал врага.

Советник не пытался просить пощады, а сопротивлялся меньше, чем средний альраилльский висельник. Тело обмякло через швэ; Вудэн задул свечу жизни. И Дуан понял, что наконец его дела закончены, как закончено многое другое — в его истории, в истории королевства, в истории этой короткой военной экспедиции. Теперь можно было отдохнуть остаток ночи. Дождаться, пока привезут малышку Ро. И…

— Ино!

Принц Арро появился на пороге, кинул взгляд на труп и закончил:

— Какое-то судно пытается пройти мимо нас в нескольких пэлирах. И… определенно, оно — рогатое. У него ростралань.

Выскочив на палубу и забрав у нирца трубу, Дуан удостоверился в его правоте. Маленькая бригантина, обходившая безмятежно спавшую объединенную флотилию, действительно принадлежала Мелкому Капитану.

В первое мгновение Дуан оцепенел от такой дерзости. Украсть Розинду у него из-под носа, запудрить капитуляцией мозги командирам эскадры и — наверняка! — уже вести на место недавнего боя подкрепление. Подобное было бы вполне в духе поганых гоцуганцев, вот только…

— Не получится.

Это произнес принц Арро, на лице которого застыло странное, нехарактерное для него взволнованное выражение. Дуан не мог не согласиться.

С Дариной они без труда запустили двигатель «Дарла а’о Даруса», мало отличавшийся от ласаррского, и отправились в погоню. Ветер, поднявшийся с первыми проблесками в небе, на этот раз дул им в паруса. Моуд с Вистасом, кажется, благоволили и с увлечением смотрели на происходящее, возможно — бились об заклад.

Дарина предложила пару раз выстрелить, чтобы привлечь внимание часовых и вспугнуть Мелкого, но Дуан отказался. Он боялся хоть немного зацепить удиравшее судно и понятия не имел, в какой именно части и в каком состоянии находится Розинда. Одна мысль, что ее опять увозят против воли, возможно, хорошенько запугав или уже изнасиловав, тревожила и заставляла то и дело повторять, обращаясь неизвестно к кому: «Ну же, быстрее!»

Бригантина действительно удирала: неслась так, что, казалось, перепрыгивала с волны на волну, как настоящая лесная лань. Преследователей должны были уже заметить, но почему-то по ним не стреляли; корабль просто прибавлял скорости, еще и еще, будто она была неистощима. Механическая машина большого, степенного «Дарла а’о Даруса» с трудом справлялась с таким темпом.

Флотилия Морского Края незаметно осталась очень далеко: когда Дуан глянул назад, альраилльские и трофейные корабли казались точками, не крупнее задремавших на воде чаек.

— Это может быть ловушка, Ино, — тихо произнес Кеварро. — Маневр. Увести тебя и…

Дуан кивнул, но даже не разжал стиснутых зубов. Он думал и наконец решился.

— Иди вниз. Скажи Дарине, чтобы выжимала из дрянной посудины все, что может. Подойдем поближе, и я к ним поднимусь.

— А ты… представляешь, сколько там пиратов при лучшем раскладе?

— При лучшем? — Дуан повернулся к нему и лукаво прищурил глаза. — Пара дюжин. Но нам никогда не везло с лучшими раскладами, не замечал? Поднимите с Арро оставшиеся паруса, лишним не будет. Только последи, чтобы он не сломал себе шею, мне его еще женить.

Советник нервно усмехнулся и оставил Дуана на мостике одного. Король Альра’Иллы снова посмотрел вперед. Бригантина мчалась так, будто от этого зависела жизнь каждого на его борту, впрочем, теперь это было бы для команды вполне справедливым опасением. Она сама выбрала такой путь — обманывать до конца, вместо того чтобы сдаться. Путь более чем знакомый… Мысль уколола Дуана, заставив крепче впиться пальцами в рукояти штурвала.

Ветер усилился, окреп. И то ли у преследуемого суденышка заканчивались силы, то ли Дарина наконец запустила гоцуганскую махину на всю мощь, но «лань» стала приближаться. Расстояние сократилось до четырех пэлир, потом до трех, потом — до двух. Когда две превратились в одну и эта одна стала таять на глазах, на мостик вернулся Кеварро. Принц Арро следовал за ним.

— Поздравляю вас, друзья. — Дуан слабо усмехнулся. — Они почти в наших руках.

— Или мы в их, если они подпустили нас намеренно, — тихо напомнил советник.

— Будь так, они бы уже стреляли. Но речь не о том. Пора заканчивать.

Говоря это, Дуан в упор глянул на Кеварро и велел:

— Останешься у штурвала.

Нуц коснулся деревянной рукояти и покачал головой.

— Я вряд ли смогу уклониться, если они…