Грешники, которыми мы стали (ЛП) - Хариан Сара - Страница 36

– Я не против того, чтобы мои последние воспоминания были о тебе, – говорю я.

Я бы хотела знать его лучше. Я бы хотела, чтобы у нас была возможность сходить на свидание без угрозы, которая висит над нашими жизнями, и я могла бы слышать его смех после рассказа глупой шутки. Мы бы говорили о тех местах, в которых побывали, и о предметах, которые до сих пор изучаем в колледже. Возможно, мы бы решили, что другой человек – это хорошо, но не совсем правильно, и мы бы никогда не дошли до этого.

Он сокращает расстояние между нами и прижимается губами к моему обнаженному плечу.

Несмотря ни на что, это не было бы таким.

Все было бы без наблюдения инженера– извращенца, это произошло бы после горячей ванны в моей квартире или в хорошем отеле. Я бы пахла лавандой, а не потом и хозяйственным мылом.

У нас никогда не будет этого.

Это будет только Кейси, я всегда буду знать.

Его язык скользит по моему горлу, и он падает обратно на кровать. Когда я лажусь на него, он перекатывается и оказывается сверху, его пальцы исследует внутреннюю часть моего бедра.

Он прислоняется своим лбом к моему, наши быстрые вдохи сливаются друг с другом. Он нагло смотрит мне в глаза, когда говорит:

– Мы начнем отсюда, – а затем входит в меня.

Такое чувство, будто мы всегда были любовниками. Я выгибаю спину, когда он проводит пальцами по ней вниз. С каждым толчком я чувствую, как он ослабевает, становится более податливым, каким был после своего испытания, когда был в синяках и ранах, и сломленным. Но сейчас его отдача отличается. Он не отдает свою жизнь. Он отдается мне.

Мы переворачиваемся, и я сажусь на него. Я касаюсь его губ, и он открывает рот и кусает мой палец.

 Я двигаюсь на нем, и веки его глаз, дрожа, закрываются, он дышит рывками, как я. Он сжимает мои бедра, умоляя, чтобы я замедлилась, прежде чем он кончит. Подушечками пальцев он рисует круги на моей коже.

Я не была в таком уязвимом положении с человеком год. Никто не хотел, чтобы я чувствовала себя уязвимой с ними.

 – Ты в порядке? – спрашивает он.

Я соскальзываю с него и ложусь на спину, пытаясь избавиться от ощущения того, как он ощущался внутри меня.

– Я... гм...

– Прошло много времени, – говорит он. Это своего рода мило, что он думает, что один здесь виноват, как будто он не хорош в постели. Я на самом деле хочу, чтобы он был плох, потому что чувство, будто мы очень хорошо знаем тела друг друга, неправильное.

– Я не привыкла быть с кем– то вот так. Это... слишком.

Он поворачивается на бок, его пальцы находят внутреннюю часть моего бедра.

– Что насчет этого?

Сила, которая исходит от его рук, огонь и лед одновременно.

– Хорошо, – шепчу я.

Он опускает голову, пока его губы едва касаются меня, рука медленно поднимается по моей ноге. Я произношу его имя, и он скользит пальцами внутрь меня, его лицо над моим, только вне досягаемости.

Он наблюдает за мной все время, пока его рука движется в идеальном ритме, и до тех пор, пока я не разваливаюсь на части под ним, каждый мой мускул сжимается. Он набрасывается на мой рот, как будто пытается почувствовать мой оргазм.

То, как он расслабляется после, говорит мне о том, что все сработало.

Он покидает постель лишь раз, чтобы постирать свою одежду и повесить ее, как делала я, а оставшуюся часть дня мы лежим в нашей новой кровати голые, лицом друг к другу, разговаривая о детстве, средней школе и колледже.

Мне это нравится. Мне нравится притворяться, что утром и днем мы нормальные.

Он вырос в штате Теннесси, но переехал в штат Иллинойс со своими родителями, когда ему было тринадцать. Он единственный ребенок в семье и отучился только половину семестра в колледже, где планировал руководить строительством.

И ему только девятнадцать.

– Я чувствую себя зрелой женщиной.

– Ты всего лишь на три года старше меня.

– Все же это имеет значение в нашем возрасте. Я была другим человеком, когда начала учиться в колледже.

 – Да, но... – он замолкает. Я знаю, что он собирался сказать, что я была другим человеком до преступления. Уверена, что все мы были. Он качает головой, решив не развивать тему. Вместо этого его уносит в более трудное направление. – У тебя был парень?

 – Д...Да.

– Ты любила его?

– Извини?

– Просто спрашиваю.

– Да. А потом он бросил меня.

Он тянет с ответом.

– Мне жаль.

– Все...в порядке. Все хорошо.

Он моргает и смотрит в сторону. Веснушки заставляют его выглядеть моложе. Не знаю, почему я даже не предполагала, что он – девятнадцатилетний парень.

 – А у тебя была девушка?

Он протягивает руку под голову.

– Несколько. Ни одна не задержалась.

– Почему нет?

– Есть проблемы с людьми, с которыми я сближаюсь.

– Это то, что говорят тебе терапевты?

– Не– а. Я просто не хочу быть с кем– то, если в конечном итоге стану похож на отца. Я видел, что это сделало с мамой. Она любила его так сильно, что терпела все дерьмо, которое он вываливал на нее. Никто не должен проходить через такое.

– Ты не он. Что насчет меня?

– Что ты имеешь в виду?

– Ты боишься сближаться со мной?

Он думает в течение долго времени.

– Думаю, я уже задолбал себя подобным вопросом.

– Необязательно, – я случайно провожу пальцем по центру его груди. – Даже если мы выберемся отсюда, мы могли бы пожать друг другу руки и разойтись. Мы бы никогда больше не увиделись.

Он смеется над этим и берет прядь моих волос, оборачивает вокруг пальца и мягко дергает.

– Это смешно.

– Почему?

– Потому что ты не просто какая– то девушка, Эв. Ты великолепная катастрофа. Ты потрясающая.

– Это не комплимент. Ты знаешь это, не так ли?

Он стреляет в мою сторону дьявольской ухмылкой, которая делает его идеальным. Затем, когда следующая мысль возникает в его голове, он становится серьезным.

– Ты знаешь, что похоже на то, что ты любишь кого– то так сильно, что готов убить.

 Эта мысль посещала и меня, поэтому я говорю вслух.

– Ты веришь в то, что я сказала судьям, было правдой.

– Я верю в то, что видел, когда мы были в пещере. Эта девушка была твоей подругой, так? – Он, должно быть, увидел, как я вздрогнула, когда упомянул Меган. – Прости меня, Эв. Я не имел в виду...

– Не извиняйся, – я вижу ее. Это напоминает мне то, что я делала вид, что она рядом со мной в камере, когда был самый отчаянный момент моего суда. – Я должна была переживать этот день снова и снова. Я пережила это.

– Ты лжешь. Ты сама говорила мне это. Ты не пережила эту трагедию.

Я понимаю, почему мы с Кейси так быстро движемся, несмотря на то, что хотели оторвать друг другу головы, когда впервые встретились. Кейси и я – мы достаточно вспыльчивые, чтобы убить тех, кого любим. Я уверена, что многие скажут, что готовы сделать то же самое. Но они лжецы.

Я наклоняю голову, пока мои губы не касаются мочки его уха.