Жестокий Отбор (СИ) - Гринберга Оксана - Страница 31

— Предупреждение об айсаде разослано всем проконсулам. Не думаю, что ваш стал исключением. Как его зовут?

— Командор Харас.

— Прямая обязанность проконсула Хараса поставить в известность всех граждан планеты.

— Мы ничего не знаем, — я напомнила Наследнику об информационной блокаде. — Корпорация «Синетта» не особо разговорчива.

— С ней уже разбираются, — коротко отозвался он.

Приятные слова, просто музыка для моих ушей!

— Хорошо… Допустим, вы это делаете для блага Четвертых Кругов, пытаясь уберечь нас от страшной заразы. А как насчет Третьего Круга? Им-то почему нельзя на Элиту?!

— То же самое, Эйвери Мэй, — отозвался он, — то же самое! Но запреты будут отменены, как только создадут вакцину. Пока же ее нет, это единственный способ удержать распространение болезни. Айсада слишком агрессивна, и у нее — сто процентный коэффициент летальности. Не вдаваясь в детали, скажу лишь одно — с момента появления первых симптомов до смерти зараженного проходят ровно сутки, — двадцать пять часов по времени Рагхи. — И наша, — ухмыльнулся, — развитая медицина, которой так гордимся, абсолютно беспомощна перед этим вирусом. Он размножается так быстро, что убивает клетки раньше, чем мы успеваем их регенерировать. К тому же, постоянно мутирует. Из цикла в цикл, изо дня в день… Известны сотни, а, может, уже и тысячи новых вариаций айсады!

Он разволновался, и я положила руку на мужскую ладонь, сжимающую штурвал. Попыталась его успокоить, но почему-то разволновалась сама. Наверное, от собственной наглости.

— Мы закрываем на карантин Сектора, планеты, города, — продолжал он, поглаживая мою ладонь. От нежданной ласки стало не по себе. Или же потому, что тепло от его прикосновений стремительно разливалось по телу? — Нам остается лишь ставить заслоны и молиться за упокой тех, кто заболел и тех, кто попал в карантин. Это все, на что способна медицина Империи! — произнес он с болью в голосе. — Словно мы вновь очутились в Темных Временах, когда врачевали шаманы, а за упокой души отвечали жрецы.

— Мой А… — нет же, «Адор» ему категорически не нравился! — У вас… У тебя кто-то заболел, дорогой тебе? — не выдержав, задала слишком личный вопрос.

Кивнул.

— Прости… — пробормотала я. — Мне очень жаль!

— Она умерла два цикла назад. — После признания Наследник надолго замолчал. Смотрел на зеленое, колышущееся море древесных крон, будто бы искал в нем успокоение. — На этот раз он оказался прав — мне пора начинать новую жизнь.

Кто такие «он» и «она» не сказал, а я не набралась духу спросить.

Прилетели. На прощание Сатор Сол вновь сжал мою руку. Я не знала, увижу ли его вновь до следующего тура с идиотским названием «Выбор Наследника», запланированного через день в Сайхери, столице Эйхоса.

Ушел, да и я отправилась за молчаливым охранником к выходу из Дворца.

Остаток дня прошел… сложно. Долго смотрела по визору, как Сатор Сол проводит время в компании других девушек — он явно не скучал в термальных банях с тремя красотками из Элиты. Затем показывал Зейне шедевры живописи Эйхоса, собранные в хранилищах Дворца. Подруга — яркая и безумно красивая в красном обтягивающем платье — и сама походила на эбонитовую статуэтку работы Старых Мастеров.

Не выдержала. Выключила телевизор и ушла на улицу. Скинула верхнюю одежду и залезла в бассейн.

И вовсе не собираюсь в него не влюбляться!

— Эйви! — Марша в черных купальных повязках прыгнула в воду.

Вынырнула возле меня. На загоревшем лице, усыпанном золотистыми веснушками, блестели капельки воды.

— Вот что я придумала… Давай мы с тобой поклянемся, — дурашливым шепотом начала подруга, но глаза смотрели серьезно. — Что бы ни случилось, какой бы выбор не сделал Сатор… Знаю, он тебе нравится!

— Но…

— Не вздумай возражать. Я вижу тебя насквозь, у меня бабушка гадалка!

— Гадалка? — переспросила у нее.

Я слышала о таких. Кажется, они предсказывали будущее. Так же, как и мой брат, пообещавший мне свадьбу с Наследником.

— Все это глупости! — отозвалась Марша, и я кивнула согласно. Конечно же, глупости! Какая тут свадьба?! — Колода карт для отвода глаз и точная наука наблюдения за клиентами, — добавила подруга. — Сатор Сол мне тоже симпатичен, и я даже смогу простить ему, что у Третьих Кругов нет возможности путешествовать на Элиту.

— Это все из-за болезни…

— Болезни Элитного высокомерия! — перебив, засмеялась Марша. — Только не говори мне про айсаду! — она сморщила нос. — Ни в нашем, ни в соседних Секторах не было ни одного подтвержденного случая, — отозвалась беспечно.

Странно… Я хорошо помнила залегшие скорбные морщинки у рта Наследника — нет, он не мог мне врать! Да и зачем? Чтобы не расстраивать наивную Эйвери Мэй?

— Эйви, что бы ни случилось, — продолжала землянка, — какой бы выбор не сделал Сатор, давай поклянемся, что нашей дружбе не помешает ни один мужчина.

— Клянусь, — улыбнувшись, сказала ей. — Ты всегда останешься моей лучшей подругой! Но с одним условием, — я округлила глаза, — если не забудешь пригласить меня на свою свадьбу с Сатором!

Марша, смеясь, брызнула на меня водой.

— Глупая, какая еще свадьба!.. Эйви, только ты не вздумай в него влюбляться. Он разобьет тебе сердце. Ты будешь страдать, а Сатор все равно выберет кого-то из Элиты. Мой куратор говорит, что ему придется — на него давит отец и Советники.

— Я и не собиралась, — сказала ей, постаравшись, чтобы голос прозвучал безмятежно.

— Зато мы с тобой можем попасть в следующий тур, — заявила Марша. — У нас есть все шансы полететь на Рагху.

Подруга вновь нырнула, затем размашисто погребла к противоположному бортику.

Я вспомнила два своих свидания с Наследником.

Все шансы полететь на Рагху… Неужели так называется то, что между нами происходит?

На встречу с проконсулом Эйхоса, запланированную на площади Победы Империи в Старом Центре Сайхери — выложенную мозаичной плиткой со светлым ликом Первого Императора династии Сол, окруженную квадратными клумбами с черными и красными цветами — нас привезли уже после обеда. В небе Эйхоса давно погасло Кольцо, но солнце все еще припекало, поэтому организаторы позаботились о комфорте — раскинули над нашими головами полупрозрачный купол, защищавший не только от палящих лучей, но и раскаленного летнего марева. А вот стульчики нам не выдали… Наверное, из солидарности к проконсулу, вещавшему с трибуны, украшенной клыкастым зверем на гербе Эйхоса.

Я стояла в толпе участниц и смотрела на полноватого, рыжеволосого, одетого в золотую тогу мужчину. Ничего нового он не сказал — знакомые речи о беззаветной любви к Империи, слышанные многократно на других планетах. Единственное, жестикулировал проконсул Эйхоса куда более оживленнее, чем его коллеги с Сайруса и Бадейры.

Стояла, слушала, пока не надоело.

Впрочем, кроме журналистов, ответственных официальный лиц и нескольких особо патриотичных участниц из Элиты, проконсулу никто особо не внимал. Девушки негромко переговаривались, смеялись, некоторые в сторонке давали интервью. Мия с компанией разлеглись на травке за пределами солнцезащитного купола. Загорали. Марша, увлеченно разговаривающая с Аннеке с Сайруса, помахала мне рукой.

Как же скучно! Наверное, проконсулов обучают в специальной школе, преподавая им азы мастерства — как уморить публику одними лишь разговорами…

От нечего делать принялась рассматривать невысокие, трех-четырехэтажные дома, выстроенные в колониальном стиле Эйхоса — разноцветные, с полукруглыми окошками, золотом и лепниной по стенам и цветами по карнизам. В доме напротив пожилая дама поливала свой цветник из странной треугольной лейки, словно жила она не в самом центре Сайхири, а где-нибудь на задворках великой Империи

И все потому, что это был Старый Центр — небольшой островок умиротворения, на котором не ощущался бешенный пульс столицы. Новый же Центр — гигантские небоскребы, бизнес-центры и жилые кварталы — располагался по ту сторону реки, чей сверкающий бок я видела в промежутках между домами. По блестящей на солнце глади носились скоростные лодки, раздувая огромные волны, и, сквозь сладкие речи проконсула, доносился рев их двигателей. Я хотела взглянуть поближе, но сбежать не получилось. Площадь, огороженную силовыми барьерами, охраняло несколько десятков солдат в темной форме — на Эйхосе явно не собирались повторять ошибок, допущенных на Сайрусе и Бадейре.