Олимпиада. Дом трех городов (СИ) - Гринь Анна Геннадьевна - Страница 48

Я усмехнулась, наблюдая за этой семейной перебранкой и пытаясь рассмотреть обложку книги, где мне виделось что-то знакомое в золоченых буквах и рисунке на обложке.

– Опять ты эту книгу за собой таскаешь, – вскочив с кресла, Элса подошла к брату и попыталась отобрать объемный томик. – Не надоело читать сказочки?

– Интересно же! – обиженно выкрикнул Бовир, подняв руку так, чтобы сестра не смогла дотянуться до радостно улыбавшегося с обложки мальчика с волшебной палочкой.

– Мама же их засунула в самый дальний угол и запретила брать, – подпрыгивая вокруг брата, с пыхтением напомнила Элса. – Если увидит!..

– Если не скажешь, то и не увидит, – отчеканил брат, отодвигая от себя девочку. – Это из- за тебя мне вечно достается.

– Что именно я не должна увидеть? – входя в гостиную, строго уточнила Медеа и оглядела своих детей.

Элса и Бовир тут же прекратили борьбу и дружно отступили к стене, слаженно пряча за спиной мальчика злосчастную книгу.

– Я видела, Вир, – со вздохом произнесла волшебница. – Не старайтесь. Вот после таких книг дети и хотят ввязываться во всевозможные приключения.

Бовир собирался что-то ответить, но Элса, уловив настроение матери, зажала брату рот ладонью и повлекла за собой к двери. Проводив детей взглядом и захлопнув дверь прямо перед носом у подошедшего Шишеня, Медеа Бок, чеканя шаг, проследовала к креслу и устроилась в нем, внимательно меня разглядывая.

– Мам, открой, – попросил из-за двери мой напарник, дергая ту за ручку. – Зачем?..

Медеа взмахнула рукой, легко навешивая на гостиную «глушилку», и еще пристальнее взглянула на меня.

Волшебница молчала, рассматривала меня и, вероятно, использовала одну из техник какого- нибудь справочника «Как заставить вашего собеседника чувствовать себя неуютно». А может и мысли читала.

– Чаю? – понимая, что терять мне нечего, писклявым голоском спросила я.

– Да, – немного расслабившись, ответила женщина и улыбнулась. – Было бы неплохо.

Я с грацией нервного слона наполнила вторую чашку и на блюдечке подала ее миссис Бок.

– Олимпиада Лись. – принимая чашку с кивком, пробормотала женщина. – Знакомая фамилия. Кто ваши родители?

– Клара и Рем Лись, – уже нормальным голосом ответила я и, чтобы занять руки, налила чаю и себе.

– А, точно, – кивнула волшебница. – Я их не знала лично, но. наслышана. Значит, вы учитесь с моим сыном?

– Мы в одной группе, – ответила я как смогла нейтрально. – И мы теперь в двойке.

– Ясно, – отпив из чашки и деликатно поставив ее на блюдце, ответила Медеа. – Деточка.

Она еще не начала свою проникновенную речь, а у меня в голове, как живая, встала сцена из старого фильма. Баба Верия очень любила старые фильмы, и огромное количество своего свободного времени тратила на знакомство с классикой кинематографа. И мне, само собой, тоже приходилось любить и тратить. И теперь я услышала в голове бодрый мальчишеский голос, с тоской сообщивший: «Сейчас говорить начнут!»

Поскорее подхватив чашку, я глотнула остывшего чаю, чтобы скрыть возникшую улыбку, и вслушалась в пламенные речи волшебницы:

– … молодая, красивая, вся жизнь впереди. Уверена, у тебя прекрасные перспективы в дальнейшем. Твоя родня.

– У меня только бабушка, – перебила я Медею Бок.

– Твоя бабушка наверняка мечтает, чтобы ты сделала карьеру, – на секунду сбившись, продолжила волшебница. – А сейчас не стоит заполнять свою голову мечтами и фантазиями, деточка.

– Фантазиями? – пытаясь осознать скрытое за этим словом значение, переспросила я.

– Конечно, – кивнула волшебница. – Влюбленность пройдет.

– А вы о чем? – перебила я женщину. – Я как-то не улавливаю общий смысл.

Медеа часто-часто заморгала, а после, начав покрываться алыми пятнами, зло отчеканила:

– Ты не знаешь с чем связалась! Это кажется, что есть некая прелесть в общении с Шишем, но после, стоит ему один раз потерять контроль, ты выставишь его монстром, разбив мальчику сердце! Так что оставь его в покое уже сейчас!

– Знаете. – задумчиво протянула я, – это очень сложно сделать.

– Почему? – вздернув брови, порывисто спросила волшебница.

– Во-первых, мы учимся в академии, во-вторых, живем на одном этаже, – принялась я перечислять, загибая пальцы, – в-третьих, мы в одной подгруппе, в одной двойке и пятерке, в- четвертых, мы друзья. Ну и главное, я не хочу, потому что не боюсь.

Закончив, я подхватила чашку и допила остатки чая, чувствуя отвращение к себе за показушность и пафос.

– Деточка. – прошипела Медеа.

– И ничего между нами нет, – добавила я. – Мы просто дружим. – Я поднялась, прихватив из корзинки пару конфет. – Простите, но мне нужно идти.

– Дружим?.. – хмуро уточнила волшебница. – Мой сын не из тех, кто будет заниматься делами других из-за дружбы.

– Да? – вежливо удивилась я.

– Да, – подтвердила волшебница и хотела что-то добавить, но я, чувствуя ее взгляд, выскочила за дверь.

– Лип? – настороженно спросил напарник.

– Конфету? – расслабленно, совершенно не подходящим ситуации голосом спросила я и протянула завернутый в фольгу шоколадный шарик.

– Что тебе моя мама сказала? – требовательно уточнил Шиш, ухватив меня повыше локтя.

– Да что она могла сказать? – Я огляделась и решительно направилась к входной двери, стремясь покинуть дом до того, как Медеа Бок выйдет из гостиной. – Что ты такой весь ужасный и скоро я это пойму. Чтобы я от тебя отстала. И что у меня впереди еще много всего, а о семействе Боков и тебе в частности мне стоит забыть. Пошли?

Помолчав пару секунд, Шишень кашлянул, последовал за мной и сказал:

– Пошли.

Я рывком распахнула дверь, вышла на крыльцо и сбежала по ступенькам вниз.

– А что тебе хотела сказать твоя мама?

– И что ты ей на это ответила? – будто не услышав мой вопрос, спросил маг.

– А что я могла ответить? – вздохнула я. – Куда нам? Туда? – Я покрутила головой, пытаясь сориентироваться. – Мы вместе учимся, живем рядом, общаемся и дружим. И я не считаю тебя монстром, которым пытается выставить тебя твоя мать. Что еще я могла ответить?

Шиш вдруг громко вздохнул, перехватил мою руку, быстро легонько сжав пальчики, и улыбнулся.

– Нам туда, – указал напарник. – Пойдем. Если деда нет дома, то хоть записку оставим.

Пару раз моргнув и неосознанно улыбнувшись парню в ответ, я кивнула, и мы направились к соседнему особняку.

За время нашего отсутствия домовик успел выскрести пыль и грязь даже из самых труднодоступных мест. Призрак страдальчески поморщился, встречая меня в светлом и чистом холле, сразу начав жаловаться.

– Он шкафы переставил! – сообщил Марк. – Теперь тут светло.

В холле и правда прибавилось света, когда домовик вымыл окна и выстроил шкафы вдоль одной стены, чтобы они не перекрывали лампы.

– Пахнет. – пробормотала я, любуясь изменившейся комнатой, и тут же громко чихнула. – Пахнет булочками.

– Домовик ждал и надеялся, – вздохнул призрак.

– Да! – сбегая вниз по лестнице, пропищал человечек.

– Хм. – не ожидав ничего подобного, кашлянула я и посмотрела на мага.

– Чаю бы, – решительно заявил Шишень. – Раз уж есть булочки.

– Да! – возликовал домовик и вприпрыжку умчался наверх.

Марк вздохнул и удалился сквозь потолок, но через секунду вернулся, чтобы скрипучим голосом очень недовольного существа сообщить:

– Вы вот ходите там где-то всю неделю, а в дверь посторонние ломятся.

– Что? Да? – хором спросили мы с напарником.

– Именно, – свесившись вниз головой, подтвердил призрак.

– И кто это был? – требовательно спросил Шиш.

– Откуда же мне знать? – флегматично ответил Марк. Затем осмотрел потолок вокруг своей шеи и высунулся по плечи, чтобы картинно ими пожать. – Я ведь не из тех призраков, что могут покидать место своей гибели, – с каплей тоски в голосе изрек он и добавил: – А жаль. Я вдруг осознал, что в мире происходит так много всего! А я лишь сижу здесь…