Олимпиада. Дом трех городов (СИ) - Гринь Анна Геннадьевна - Страница 58

– Думаешь, твои родители его уничтожили? – предположил маг.

– Это вполне в их духе, – осторожно озвучила я. – Не берусь утверждать наверняка, но допускаю такую вероятность. Вряд ли им, поборникам порядка, грело душу то, что дневник окажется в архивах Надзора. Думаю, они получше нас с тобой представляли возможные последствия.

– Именно, – согласился Шиш. – Но Бердинг не знал наверняка и все эти годы жил идеей, что дневник все еще существует.

«Даже жаль, что дневника нет. Если бы его можно было как-то аккуратно использовать, не подвергая опасности окружающих, то.»

– А знаешь. – загоревшись новой идеей, пробормотала я и посмотрела магу в глаза. – У меня есть идея!

План мы обговорили загодя. И трижды его обсудили, чтобы ничего не перепутать. В Хилгар спустились, как и все, общественным порталом, а уже оттуда направились гулять по городу. Мне это решение Шиша по душе не пришлось, и всю дорогу до центра я нервно цеплялась за рукав куртки напарника, сдерживая вполне объяснимое желание окружить себя щитами. На всякий случай. Но, как и уверял маг, никто не пытался нас перехватить. Следили только. Внимательно следили. Я всех не видела, помня о том, что вертеть головой по сторонам, как флюгер на доме, не стоит. И не вертела, лишь косила глазом. И видела то тут, то там воронов, что неприглядными мокрыми тряпками темнели на коньках крыш, на столбах, на высоко прицепленных вывесках лавок. Птицы не прятались, не искали укромной щели, лишь топорщили перья, рассматривая нас сквозь мелкий, но докучливый дождь.

И ладно бы только воронье!

Видела я и людей. Они вели себя осмотрительней, но все равно их присутствие то за спиной, то с боку, в переулках, ощущалось, как неприятное покалывание на коже.

«Но хоть просто люди, – убеждала я себя. – И мысли у них простые, понятные».

О чем думать человеку, которого наняли следить? Понятно же: про дождь, что уже не делает передышек в эти промозглые холодные дни, про серость, про деньги, которые еще заработать нужно, про нас, студентов, что вздумали куда-то идти в такую погоду, про холодную сталь, что нагрелась в кармане соглядатая, и про кровь, которая нынче сама собой смоется с булыжников, стирая следы.

Но нападать никто не спешил. Следили, провожали, едва ли не записывали каждый шаг.

Чуть позже я заметила и других, что прикрывались качественными и почти незаметными чарами отвода глаз. Если бы не дождь, то и не заметишь. А так чуть расползаются очертания предметов, едва заметны отблески и то, как отскакивают от щитов капли.

За нами следили не только люди, но и несколько надзорников. Это успокаивало.

В Хилгаре надолго мы не задержались, при первой же возможности скрывшись в портале и переместившись при его помощи в Варрин.

Там долго гуляли, привлекая внимание прохожих – куда более северный город встретил нас мелким колким снегом, что быстро таял на нашей промокшей одежде.

Мне приходилось прикладывать огромное усилие, чтобы не замечать, пусть тихих, но раздраженных слов, что сыпались на нас со всех сторон. Газетные заметки и слухи делали свое дело. Немного прошло времени, а люди вспомнили о своей не любви к магам и колдунам.

– Дед сказал, что ему едва сами соседи дом не подожгли, – вздохнул Шишень, проводя над моей и своей одеждой рукой, высушивая заклинанием.

Я хотела на него шикнуть, предупреждая от настолько откровенной демонстрации силы, но маг лишь отмахнулся:

– Пусть. Мы от этого уже никуда не денемся, а прятаться – признание собственной вины, а ведь ее за нами и нету.

Плотнее прижав меня к себе, не столько делясь теплом, сколько уверенностью, Шиш устремился вперед, чуть свободнее глядя по сторонам.

Здесь нас тоже вели надзоровцы, но их было меньше. О связи моего дома с Варрином, похоже, никто посторонний не знал, так что никакой другой слежки мы не заметили. Но к двери собственного дома я все равно подходила с оглядкой. Все чудилось, что стоит отвернуться и появится за плечом кто-нибудь. Даже Гедымин. Улыбнется мне так. недобро, опасно, и получу я подарок. острый и смертоносный. между ребер.

Я встряхнулась, отгоняя неприятные мысли, обернулась на всякий случай, но за спиной маячил только напарник.

«Интересно, а с каких пор я доверяю ему настолько безоглядно? – подумалось внезапно. – А если он лишь прикидывается честным и добрым? А если именно он тот, кого больше других стоит бояться? А если именно он охотится на этот мифический дневник?»

– Липа, ты или сейчас же нас впустишь, – угрожающе навис надо мной Шишень, – или я набью тебя дровами и подожгу, как печку. Холодно же!

– Пфыр. – обиженно надулась я, но дверь открыла. – Ну и фантазия у тебя. И не жалко меня. маленькую, бедную.

Напарник смерил меня с головы до ног задумчивым взглядом и, закрывая дверь, невозмутимо заметил:

– Ты синенькая от холода, а на маленькую и бедную не тянешь.

– Пф. – громко фыркнула я снова, прижимая ледяные ладони к щекам и носу. – Тоже мне! Добрый молодец-удалец нашелся. Никакого у тебя понимания нет. Одним словом, маг. И мужик. Бесчувственный.

На самом деле сказала я это больше из раздражения, чем ради разоблачения правды. Уж если и был Шишень зловредным и острым на язык, то с остальным я погорячилась.

– Чай, – прервал наши дальнейшие препирательства домовик. – Чай, одеяло, камин!

На втором этаже, благодарно кивнув человечку, я нырнула под стопку пледов на диване, стараясь сдерживать перестук зубов.

– Зубовный стук, – хмыкнул Шиш, создавая и бросая в камин несколько клочков пламени,

– зубо-о-овный стук. Как много дум наво.

Допеть магу я не дала, запустив в него подушкой.

– Эй, это нападение? – развернувшись ко мне, с наигранной обидой уточнил Шиш – разгорающийся огонь в камине золотыми отблесками играл на его растрепанных черных волосах.

– Это ведь нападение?

– На тебя напади, – спрятавшись под пледами по самые глаза, хмуро ответила я.

– На отвоевание пледов! – рявкнул маг, бросившись ко мне. – Впер-ред!

– Обувь! – обиженно пискнул домовик, и мы с Шишем тут же замерли, прервав еще не начавшуюся потасовку. Маг легко выскочил из своих тяжелых ботинок, а я нога об ногу скинула кроссовки и с головой нырнула под пледы, вцепившись в них обеими руками.

– Дай сюда половину, – дернув на себя часть пледов, прошипел Шишень, вскакивая на диван рядом со мной. – Нужно быть доброй, заботливой, как хорошая девушка. Не ты одна замерзла.

– Я побуду такой попозже, – приглушенно отозвалась я. – Отпусти, магово отродье.

– У! – обиженно взвыл напарник, но пледы отпустил. Чтобы через секунду нырнуть под них с головой.

– Что ты творишь? – толкнув его локтем, выдохнула я и добавила коленкой. – Мне тут и одной места мало.

– Так выбирайся! – нахально предложил Шиш и даже во мраке подпледья я разглядела его довольную улыбку.

– У, маг! – взвыла я и бросилась в атаку. – За пледы!

Но где слабой мне против здоровенного парня? После короткой перебранки и потасовки, он опрокинул меня на спину и придавил всем телом. Мое упертое ему в грудь колено больше мешало мне, чем магу, но Шиш не позволил мне даже немного пошевелишься.

– Ну и?.. – хмыкнул маг. – Кто победил?

Гора пледов над нами съехала, и в образовавшийся просвет проскальзывали холодные зимние лучи. Несколько секунд взлохмаченный напарник разглядывал меня, не двигаясь с места, а затем совсем немного наклонился вперед, непроницаемым взглядом сверля мой подбородок. Я, как мне показалось, слишком громко сглотнула в повисшей тишине и пихнула мага коленом, надеясь, что он меня отпустит. Шиш моргнул, посмотрел на мои губы и отстранился.

– Что ты творишь? – обиженно прошипела я, сбрасывая пледы.

– Согрелась? – внезапно уточнил маг, и я подавилась очередной обвинительной репликой.

– Что? – спросила я напарника.

– Ты слишком много себе придумываешь, – заматываясь в плед, непроницаемо ответил маг.

– Да? – с поразительным для себя спокойствием уточнила я. – Понятно.