Сердце василиска - Флер Полина - Страница 39

Я замерла, точно наткнувшись на невидимую стену. Обернулась и встретилась с горящими глазами Дитера. Дернув подбородком, он указал в сторону генеральского шатра и сухо произнес:

— Прошу за мной.

Судя по его тону, ничего хорошего меня не ожидало.

У шатра вертелся Ганс, но Дитер глянул на него так, что понятливый адъютант сразу шмыгнул в сторону и испарился, оставив нас наедине. Мысленно я попросила покинуть меня и драконов и посторожить у полога.

«А если вам понадобится помощь, хозяйка?» — засуетился неугомонный Забияка.

Я устало потерла лоб и едва слышно ответила:

— Вы сделали все, что могли…

Занавесив полог и только что не вывесив табличку: «Занято. Не беспокоить», Дитер повернулся ко мне, и выражение его лица не предвещало ничего хорошего. По спине пробежали мурашки, и я стушевалась, виски знакомо заломило. Головокружение — самая легкая форма недомогания из всех, что случаются, когда василиск пристально смотрит на тебя и явно ожидает ответа.

— Дитер, — начала я. — Так замечательно, что ты вернулся! Я так волновалась…

— Настолько, что не успел я уехать, как побежала пить с офицерами? — тяжело выдавил мой генерал.

В животе все перевернулось, и я закусила губу.

— Поверь, все совсем не так, как ты ду…

— Думаю, это весело, — хмыкнул генерал. — Пока командир и муж в отъезде, можно делать что угодно. Можно пить, можно драться, не думая о будущем ребенке.

— Дитер, я понимаю твое волнение, — как можно более уверенно проговорила я. Слова мужа звучали обидно, но я чувствовала его негодование, его боль за меня и нашу малышку. — Поверь, я волнуюсь не меньше и не сделаю ничего, что могло бы угрожать ребенку. Моя ошибка заключается только в том, что я села за игральный стол. Но откуда мне было знать, чем все закончится?!

— А должна была знать! — Дитер стукнул кулаком по столу. — Ты — будущая мать! Как можно быть такой беспечной?!

— Меня защищала родовая магия.

— И симпатичный альтарский капитан, который едва дождался, пока останется наедине со смазливым адъютантом?

Я в недоумении воззрилась на мужа. Шутит или нет? Его очки были непроницаемы, золотые спирали раскручивались в зеркальной мгле, на скулах играли желваки.

Не шутит.

— Никто не знает, кто я такая, — напомнила я. — Тем более альтарский капитан. Не надо ревновать, любимый.

— Тогда почему он провожает тебя взглядом каждый раз, когда ты проходишь мимо?! — с жаром воскликнул Дитер. — Смотрит так, как смотрел тогда, в императорском саду?! О, я догадываюсь, что это означает! Так смотрит мужчина на понравившуюся ему женщину. Это взгляд охотника, взгляд, зажигающий сердца!

— Но мое сердце отдано тебе, — возразила я, подходя ближе и беря его за руку. — Любимый, даже если капитан подозревает, что Мартин — не тот, за кого себя выдает, я все равно никогда не буду принадлежать никому, кроме тебя! — Накрыла его ладонь своей и принялась успокаивающе гладить. — А теперь у нас одно сердце на двоих. Оно бьется вот тут, внутри меня. — Я приложила вторую ладонь к своему животу. — Новое сердце, плод любви розы и василиска. Я буду драться за него так же, как дралась за тебя, Дитер. Ты помнишь?

— Помню, — медленно кивнул он, и золотое верчение в очках замедлилось. — Но как же мне больно видеть тебя в окружении других мужчин… Знать, что ты провела долгие дни и ночи с альтарским выскочкой…

— Надеюсь, ты имеешь в виду не Шэна? — улыбнулась я, прижимаясь к мужу.

Его губы дрогнули в ответной улыбке.

— Нет, не Шэна. Я говорю о капитане…

— Так забудь про него, любимый! — Я потянулась и поцеловала Дитера в шею. — Я помогла ему, когда он был ранен, но не чувствовала к нему ничего, кроме сострадания.

— А он? — скрипнул зубами Дитер. — О, я уверен! Этот прощелыга нарочно затеял «пьяную» катарангу, чтобы вывести тебя на чистую воду!

— И сам же поддавался мне.

— Не важно! Если снова увижу его рядом с тобой, клянусь, одним придорожным валуном станет больше!

Я засмеялась:

— Мой герой! Но, пожалуйста, давай не будем принимать поспешных решений? Я слишком соскучилась, чтобы тратить время на ссоры.

Дитер прижал меня к себе и шепнул на ухо:

— Мэрион, я так за тебя боюсь… за тебя и ребенка… не отдам! Никому!

— И не надо… — Я поцеловала его губы, скользнула ладонями по груди.

Дитер ответил с жадностью, словно мы не виделись целый год, а не одну ночь. Его руки оглаживали меня осторожно, боясь навредить, насыщали теплом и возбуждением. Я расстегнула его китель, завела пальцы под ткань рубашки, лаская его живот и опускаясь ниже. Дитер тихо застонал и перехватил мою руку:

— А если… кто-то зайдет? Увидит…

— Увидит что? — мурлыкнула я. — Что фессалийский генерал целует чужого адъютанта?

— Это звучит странно, — признался Дитер.

— А выглядит еще страннее, — рассмеялась я, расстегивая ремень. — Зато на ощупь… — Я нырнула рукой в брюки. — Мм… Неплохо!

— Мэрион! — выдохнул мой генерал. — Подожди…

— Не хочу ждать… — Я снова поцеловала Дитера в губы. — Ведь я провинилась? Значит, пришло время загладить свою вину.

Я скользнула вниз, мягко опускаясь на колени. Дитер был возбужден до предела, его пряный аромат сводил с ума, его упругость ощущалась на языке и в свою очередь заводила меня. Томление нарастало, как приливная волна, в ушах звенело, наше дыхание звучало в унисон, насыщая воздух электричеством и любовью. Я помогала рукой, Дитер гладил меня по волосам, постанывая и покачиваясь в такт моим движениям, но не перехватывал инициативу, позволяя вести эту партию мне. А я не спешила, и от одной мысли о том, что нас могут увидеть в такой пикантной ситуации, адреналин выстреливал в кровь и кожа покрывалась мурашками. Я почувствовала, как напряглись и начали сокращаться его мышцы, но не отпускала до последней сладостной судороги, до разрядки. И только когда в последнем томительном стоне Дитер выдохнул мое имя:

— Мэрион… — я наконец отпустила его, поглаживая и успокаивая. — О, Мэрион, — повторил Дитер и, разомлев, обнял меня.

Я прижалась к нему, все еще пребывая в томительном плену возбуждения. Волны накатывали, омывая изнутри. Наверное, это зрела моя любовь и текла через нас обоих, дарила одно дыхание на двоих, одно сердцебиение на двоих, одну нежность…

— Теперь я прощена, любимый? — лукаво спросила я, глядя на мужа снизу вверх.

Он улыбнулся и поцеловал меня:

— Безусловно. Только теперь моя очередь дарить удовольствие.

— Прямо сейчас? — рассмеялась я, продолжая ластиться к своему генералу. — Вы и вправду ненасытны, ваше сиятельство!

— Когда рядом со мной находится лучшая в мире женщина, я становлюсь настоящим зверем, — признался Дитер.

— В таком случае, — начала я, — нам нужно…

Полог шатра качнулся от сквозняка. Я вздрогнула, машинально отстраняясь от мужа. Дитер поспешно запахнул китель, но никто не вошел, только я заметила, как полупрозрачное облачко подплыло к моему плечу и дохнуло в ухо свежестью ментола:

«Хозяйка, сюда идут…»

— Вот так всегда! — расстроилась я. — Дитер, придется нам в следующий раз. Боюсь, нас сейчас кто-то побеспо…

— Ваше сиятельство! — прокричали снаружи. Кажется, это был Ганс, однако, наученный прошлым опытом, он не спешил входить. — Срочно! Беда!

«Беда…»

Слово обдало меня новой волной, но на этот раз она была холодной и колкой. Как воды северных морей.

— Что такое, Ганс? — ответно крикнул Дитер и застегнулся на все пуговицы. Я тоже привела себя в порядок, пригладила волосы и одернула форму, и тогда генерал крикнул: — Входи же!

Ганс не вошел, а вбежал. Всклокоченный, с лихорадочно горящими глазами.

— Налет! — выпалил он. — Только что поступило донесение! Возле села Набур появились черные всадники!

«Как?» — хотела спросить я и не спросила.

Дитер слегка отодвинул меня плечом и чеканным шагом прошел через шатер.

— Собираем отряд, — отрывисто приказал он. — Немедленно.

Снаружи тревожно и заунывно завыли горны.