Король и спасительница - Выборнова Кристина - Страница 102

— Ей вообще-то же больно…

— Вот и хорошо, — пропыхтел Геф. — Когда внутри повреждено, всегда больно, как заживать начинает.

— Ага, — тихо согласился Адар. — Это как будто синяк, только сильнее…

— Видим, что сильнее, — сказала Натка хмуро и села на брыкающиеся фрейлиновы ноги. Наконец, поняв, в чем дело, я тоже подключилась, но процесс выздоровления фрейлины все равно проходил уж очень бурно. Иногда мы всемером не могли ее как следует удержать, и начинали, ловя руки и ноги, уговаривать потерпеть, но слов фрейлина почему-то не понимала. Из-за этой суматохи я забыла, где мы находимся и кого здесь ждем, поэтому, когда мне на разгоряченную спину неожиданно легла холодная рука, меня чуть не хватила кондрашка.

— Мама!! — подпрыгнув, взвизгнула я почти ультразвуком, и одним пружинистым прыжком развернулась, заранее выставив кулаки.

Передо мной стоял растрепанный король без пиджака в подранном рубашке — с ее рукавов свисали черные клочья и что-то капало. Кажется, из-за моего вопля он тоже здорово испугался, потому что резко схватил меня за запястья и несколько раз встряхнул, глядя на меня дикими расширенными глазами, после чего, отдышавшись, произнес на каком-то языке:

— Соня, что ты, не пугайся, не пугайся… Все нормально, это я.

— И мы, — добавил мрачный голос, и рядом с королем возникла такая же растрепанная и порванная клочьями Иа. Рядом с ней, даже чуть улыбаясь, стоял Лен.

— Ребята! Живые, здоровые! — расцвела Натка и от полноты чувств похлопала короля по плечу. — Быстро вы нас нашли!

— Да вас найти-то немудрено. По крикам, — фыркнула Иа. — Вы что, очумели, что ли, так орать?

— Мы Маду лечили, — отозвалась я виновато. — И до сих пор, кажется, лечим…

— Нет, нет, полечите в другом месте, — замотала Иа головой. — Его величество знает, где можно спрятаться. Отсюда не очень далеко, если быстро идти.

— А здесь оставаться не стоит, — добавил Лен. — Мы и так еле выбрались. Если бы не его величество, нас бы точно арестовали.

Упомянутое величество на эти дифирамбы не прореагировал вообще никак, но хотя бы перестал лупиться на меня диким взглядом и убрал встрепанные, как репейник, волосы, за уши. При этом драный рукав рубашки упал до локтя, и я с ужасом увидела на его левой руке длинные глубокие порезы, из которых сочилась кровь.

— Лид, чем это тебя так? — спросила я тихо. Король посмотрел туда же, куда и я и, резко тряхнув рукой, опустил рукав обратно.

— Гвоздями, наверное. Неудобно драться в толпе. Простолюдины, как всегда за ними водится, гораздо больше приносят вреда друг другу, чем им может принести полиция…

— Ну, полиция тоже неплохо так постаралась своими палочками, — Натка мотнула головой в сторону фрейлины. — Хорошо хоть у Гефа получилось ее вылечить, а то она совсем неживая была…

— Лид, а Корант где?! — ужаснулась вдруг я. — Он тоже ранен? Почему вы его не принесли сюда?

— Смысла нет. Он не ранен, он убит, — кратко выдавил король сквозь зубы, отпустил мою руку и выпрямился во весь рост, глядя на нас исподлобья. Вид у него при этом был такой, будто он кого-то не добил и теперь очень об этом сожалеет. Мы все замолчали, даже фрейлина, которая был не в себе, тоже, что-то почувствовав, прекратила вопить. Адар шмыгнул носом, стянул с головы кепку и прикрыл ей лицо, Геф сжал челюсти до квадратного состояния. Натка водила по земле рассеянным взглядом, словно не понимала, что вообще происходит. Я же не делала ничего, потому что у меня в голове все никак не укладывалось, что доброго старика-колдуна, который спасал нас с Наткой от полиции и который привел нас вместе с Гефом к королю, я уже больше никогда не увижу…

— Берите Маду и пойдемте, — тихо сказал Лид, наконец, выходя из своего злобного столбняка.

— Куда? — мрачно поинтересовалась я. Король ответил с усмешкой:

— Ко мне домой, — и нырнул в бурьян.

Но я была не в том настроении, чтобы впечатляться красивыми фразами. Врезавшись в траву, как пушечное ядро, я тут же догнала короля, и, схватив его двумя пальцами за локоть, поинтересовалась с сердитой усталостью:

— Какой еще у тебя тут дом?!

— Дворец, естественно, — отозвался король, ловко лавируя среди бурьяна и остатков сгнивших построек.

— Так он же разрушен!

— Вот именно поэтому никто туда и не ходит.

— Извините, ваше величество, но там же не то, что крыши, там стен нет, все просматривается, — послышался голос идущей за нами Иа.

— Раз я сказал, что там есть, где жить, значит, есть, — резко бросил король, не поворачиваясь. — Хватит ставить под сомнение каждое мое слово, если не хочешь, чтобы опять кто-нибудь погиб.

Иа аж захлебнулась от возмущения:

— Вы чего, хотите сказать, что Коранта убили из-за того, что я вам что-то там возразила на мосту?!

— Может быть, и не из-за того, но если бы мы раньше покинули машину, вполне возможно, все бы были сейчас целы, — холодно отчеканил король, приведя меня в изумление.

— Ваше величество, конечно, классно, что ты освоил сослагательное наклонение, а то Сонька все жаловалась, но, может, хорош ругаться?! — устало попросила Натка. — Потому что кто знает-то, что было бы. Может, мы все бы выжили, а может, нас, наоборот, всех бы прикончили.

Лид неохотно умолк и ринулся вперед с удвоенной энергией. Я неслась рядом, и, хоть говорить из-за темпа не могла, но бросала на него обеспокоенные взгляды. Вот и король теперь по-настоящему переживает, и это видно. Что же дальше-то будет?..

Дальше мы еще долго ломились напрямик через заброшенные участки, чихая и отцепляя от себя семена растений. Фрейлину тащили по очереди, даже король принял в этом участие. В довершение всего пришлось переправиться через небольшую речку с желтоватой холодной водой. К счастью, она оказалась довольно мелкой, но учитывая то, что солнце скрылось и опять задул пронизывающий ветер, приятного в мокрых ногах и прилипшем подоле юбки было мало. После речки мы прошли совсем немного по открытому пространству — кошеному лугу — и опять нырнули в заросли, только на этот раз довольно странные.

Вокруг нас высились прямые и ровные деревья. Их серебристые стволы резко сужались кверху, как большие морковки, и где-то на огромной высоте, усиливая морковное впечатление, шумела ботва, то есть листва, похожая на пальмовую. Под этими деревьями кудрявились плотные как будто из цельного куска зеленой резины, кусты, с очень мелкими листьями и гроздьями ярких желтых ягодок. Под ногами же вместо нормального бурьяна появились какие-то толстые синеватые лианы и трава с пышными белыми «метелочками» на кончиках.

— Ух ты, морковка! — послышался комментарий Натки, которая видимо, тоже взглянула на деревья. Я нагнала замедлившего шаг короля и осторожно взяла его за палец, чтобы привлечь внимание.

— Лид, что это за место?

— Королевский сад, — отозвался он задумчиво, скользя взглядом по стволам серебристых «морковок». — Это очень старые деревья, еще я их помню…

— Значит, мы почти пришли? — обрадовалась я. Он кивнул.

— Да, Соня. Вон там, смотри, дворец…

Деревья расступились, но смотреть-то как раз было почти не на что. Иа не соврала, когда сказала, что от королевского дворца не осталось даже стен. Из экзотического бурьяна, бывшего когда-то королевским садом, торчал серый фундамент. Он был большущий, но представить по нему общий вид дворца у меня не получилось. Король на секунду застыл, оглядываясь с мрачным видом человека, пришедшего на старое пепелище, но тут же вскинул голову и быстро устремился куда-то вдоль длинной стороны фундамента. Мы молчаливой вереницей потащились за ним, только Сот, на пару с Гефом тащащий фрейлину, потихоньку ворчал:

— Ну когда мы уже придем, у меня сейчас руки оторвутся!..

Король, наконец, остановился. Я встала рядом с ним и поняла, что мы пришли к фасаду дворца, потому что здесь из травы, как пирамида, поднималась огромная и широкая мраморная лестница. Ее потрескавшиеся белые ступени вели в небо — стен-то у дворца не сохранилось. Вид у лестницы был не столько величавый, сколько подозрительный, и я очень понадеялась, что мы на нее не полезем. И действительно: король только прошел вдоль лестничного бока и, присев на корточки, показал нам черную неровную дыру в земле.