Король и спасительница - Выборнова Кристина - Страница 27

— Мне пора, Соня. Я пойду домой.

— Да-да, иди-иди, — согласилась я. Лид молча прошел в коридор, только у самого выхода из комнаты оглянулся, бросив взгляд на по-прежнему смотрящее ужастик довольное семейство. И взгляд этот опять был, как у бездомной собаки, которую выгоняют за порог. Хотя, конечно, может, я снова приписываю ему чувства, каких у него нет… Но, в принципе, почему бы бесприютному Лиду, у которого не осталось ни дома, ни родителей, не завидовать моим родственникам?

Прочувствованно вздыхая, я пожелала троице на диване спокойной ночи, показала, где лежит постельное белье, и вошла к себе в комнату.

Как только щелкнула дверь, в ней тут же проявилась прежняя торжественная обстановка, а посреди нее — недовольный король, который, не дав мне слова сказать, тут же изрек неприятным тоном:

— Не знаю, Соня, как ты решилась терпеть у себя дома этих плебеев в течение целой недели: на мой взгляд, и одного дая общения с ними слишком много. Муж твоей родственницы не понимает половины слов, сама она крайне недоразвита, а их отпрыск вообще находится по развитию где-то на границе между человеком и обезьяной, причем я не поручился бы, что человеческого в ней больше.

Я устало поглядела на Лида, махнула рукой, отвернулась и пошла к своей кровати, по дороге говоря:

— Нормальные родственники. Не нравится — меньше выходи из комнаты. Ребенок просто маленький. Небось сам таким же был. Все. Я хочу спать.

— Хорошо, Соня, спи, — отозвался Лид неопределенным тоном, но все же отошел на свою половину комнаты и, судя по громкому реву пламени, врубил камин…

…Я подскочила на кровати, не понимая, что меня разбудило. В окно било солнце, но еще явно было рано. К тому же в моей комнате было что-то странное, она будто бы уменьшилась в размерах, и в ней чего-то не хватало… Тут до меня дошло, что она просто приняла обычный вид, а не хватает в ней Лида. Сон мигом слетел, меня бросило в жар, а в голове заклубился миллион вариантов произошедшего: пока я спала, родственники довели короля до ручки, он превратил их в пыль, и убоявшись моего гнева, смылся; король все же выпил Ленькиного пива, отравился им и отправился к себе лечиться; король просто решил не иметь со мной больше дела, раз у меня такие родственники, и самоустранился… «Вот радость-то» — как-то неуверенно подумала я и поморгала, потому что в глазах щипало. Может, каминный дым не выветрился?.. Но правда, куда же он подевался, ничего мне не сказав?

Вскочив, я обежала все углы комнаты, зачем-то заглянула под кровать и в шкаф, приоткрыла окно, вывесилась в него, убралась обратно, и, окончательно расстроившись фортелем, который выкинул неблагодарный король после всего, что я для него сделала, без всякой надежды прошептала:

— Лид, ты где?

— Я здесь, — раздался вдруг за моей спиной королевский шепот, от которого я с испугу подскочила на полметра и разом рассердилась:

— Что еще за фокусы?! Почему ты не показываешься?!

— Дверь приоткрыта. Закрой ее, и все появится.

— Действительно, — удивилась я и прихлопнула дверь комнаты, — что это она распахнулась-то?

— Она не распахивалась, — ответил проявившийся Лид. — Просто в течение ночи и утра к нам пять раз приходил этот плебейский ребенок… Кстати говоря, он и сейчас только что ушел. Видимо, этим и разбудил тебя.

— А тебя?

— А я уже не спал.

— Ох, — вздохнула я, присаживаясь на край проявившейся королевской кровати и потягиваясь, — Лид, ну наколдовал бы ты щеколду, что ли. Чего ждал-то?

— Пока ты проснешься. Может быть, среди ваших детей так принято — забегать в комнаты посреди ночи — и я, сделав замок, вызвал бы твое недовольство.

— А ты что, так боишься моего недовольства? — поразилась я. Лид неопределенно приподнял бровь.

— Не боюсь, но и ничего приятного в постоянных спорах тоже нет.

— Это да, — согласилась я, — но я тебе разрешаю, делай щеколду…

Не успела я договорить, как вдруг дверь резко и без стука распахнулась. Лид и его часть комнаты исчезли, а я вместо королевской кровати оказалась верхом на тумбочке и уже было приготовилась рявкнуть на Маришку, но вдруг показалась голова Иры.

— Сонь, ты не спишь? — радостно поинтересовалась она. — Иди кушать, я уже все приготовила.

Я посмотрела на часы: было девять утра. Ну что ж: мои родственники всегда вставали рано… Вздохнув, я прямо в пижаме пошла за своей троюродной сестрой в большую комнату.

Там уже снова был накрыт стол, посреди него опять стояла громадная кастрюлища, только не с макаронами, а с гречкой, и огромная миска салата. Леня в исподней майке и трениках вольготно расположился на диване и играл с гогочущей Маришкой, тыча ее пальцем в живот, на мой взгляд, довольно-таки сильно. Маришка от тычков падала на диван и опять вскакивала, как неваляшка.

— Ой! — спохватилась Ира, усадив меня, и сама тут же вскакивая. — Я же тебе вчера не показала мои вещички!

Сбегав в угол комнаты, она притащила оттуда плотно набитую брезентовую сумку и начала прямо на стол выкладывать разноцветные сережки, браслеты и заколки. Я с любопытством их рассматривала и даже по настоянию Иры примерила кое-что, но для меня ее украшения были чересчур крупными и цветастыми, так что когда я их надевала, у меня напрочь исчезало лицо. Все же по Ириному активному настоянию я приняла в подарок и навесила на уши огромные зеленющие серьги из грозди прозрачных пластмассок. Сестра успокоилась и принялась показывать мне деревянные расписные браслеты, которые понравились мне гораздо больше: на них были разные узорчики вроде цветов, листьев и зверушек. Один зеленый браслет с орнаментом из листочков почему-то напомнил мне о Лиде: чем-то была похожа его лепнина на этот узор…

— Нравится? — допытывалась у меня Ира. — Они у меня очень быстро раскупаются, но эти еще не особенно хорошие. Там на ярмарке будет конкурс деревянных изделий, я для него доделываю комплектик из кулончика и трех браслетов: сегодня докрашу, а завтра уже залакирую.

— Покажешь? — заинтересовалась я, но тут Маришка, которой надоели Ленины тыканья в живот, завопила на всю квартиру: «мама, кушать!!!!» и Ира начала поспешно вываливать кашу ей на тарелку. В это же время позвонили в дверь. Я пошла открывать и, ясное дело, увидела на пороге недовольного Лида, который снова формально пробормотал, что он ко мне в гости, на ходу превратил сапоги в тапочки и двинулся в комнату.

Родственники так обрадовались ему, будто они им сделал хоть что-то хорошее: Ира тут же придвинула ему стул и шлепнула перед ним тарелку, а Леня сказал:

— О, привет, к своей пришел? Давай с нами завтракать.

— Мне не нужно, — холодно отозвался Лид, отодвигая тарелку.

— А что, невкусно? — искренне огорчилась Ира.

— Не обращай на него внимания, он просто дома поел, — поспешно сказала я, — Лид, ты чай будешь?

— Нет. Что это за варварские украшения висят в твоих ушах, Соня?

— Это сережки, — прошептала я, опасливо глядя на сестру, — их Ира сделала.

— В этом я не сомневался…

К счастью все это время, заглушая противную речь короля, снова вопила Маришка, которой срочно понадобилась шоколадка. Шоколадки у нас не оказалось, Ира сунула ребенку очередную конфету и со вздохом облегчения плюхнулась рядом с Леней, который по-хозяйски обнял ее за плечи. Лид смотрел на них исподлобья и постукивал перстнем по краю пустой тарелки. К счастью, родственники оказались совершенно нечувствительными к чужому настроению: единственное, на что хватило Иры, так это заботливо спросить, чего мы такие грустные и не поссорились ли.

— Нет, — ответила я сквозь зубы.

— Вот и хорошо, не ссорьтесь, вы так друг другу подходите, — подумала, что польстила она нам и, встав, начала сгребать свою разноцветную бижутерию со стола обратно в сумку. — Сонь, слушай, я сейчас на ярмарку поеду, ты меня проводишь? Боюсь в метро заблудиться с непривычки.

— Да конечно, провожу с удовольствием. Только…

— А с Маришкой Леня посидит, да, Лень?

— Ну да, мы посидим, — согласился Леня и подмигнул королю, который тут же решительно сообщил: