Лукас (ЛП) - Коул Кериен - Страница 49

— Я его никогда не сниму. — Я притягиваю ее поближе, усаживаю к себе на колени, и, скользя руками вверх по бедрам и задирая наверх тесную юбку, сжимаю ладонями ее ягодицы. — Чего нельзя сказать об этом платье. Ты в нем выглядишь сексуально до чертиков, но оно теперь совершенно не к месту, поскольку мешает мне заняться сексом с моей будущей женой.

Я берусь за ткань вокруг V-образной горловины ее платья и разрываю так, что вырез теперь доходит до живота и открывает пупок. Ее грудь остается прикрыта только черным кружевным бельем. Я цепляюсь пальцем за тонкую полосочку ткани бюстгальтера и притягиваю Айви к себе.

— Ты думала, я шучу, куколка моя? — Я слегка прикусываю ее нижнюю губу и, быстро дернув за нежную ткань, разрываю лифчик пополам. Руки сами тянутся вверх, сжимают и ласкают ее грудь, я засасываю в рот сосок и начинаю играть языком с затвердевшей плотью. Девушка шумно вздыхает и хватает меня за плечи, ногтями впиваясь в кожу сквозь рубашку. Эти короткие мгновения паники, охватывающие ее, когда я набрасываюсь на нее, заводят до потери сознания. В большинстве случаев мне нравится обращаться с ней ласково, заниматься любовью медленно, но иногда, как вот сейчас, во мне как будто просыпается жадное животное, которое требует удовлетворения, и медленный секс ему не подходит.

Я скольжу языком по ее мягким округлостям и забираю в рот другой сосок, в то время как моя рука ныряет ей под юбку и, отодвинув в сторону легкую ткань насквозь мокрых от желания трусиков, исчезает у нее между ног.

— Ты же знаешь, что я люблю тебя больше всего на свете, правда? — Я просовываю палец между ее теплых, сливочных влажных губ, и она тихонько всхлипывает.

Айви кивает в ответ. Она всегда так делает, когда возбуждена — как будто даже не в силах говорить.

— Помнишь, сколько раз ты повторяла, что я для тебя слишком молод? — Я просовываю в нее второй палец и осторожно поворачиваю их внутри, раздвигая ее складочки.

Она снова кивает и тянется к пуговицам на моей рубашке.

— Вот ведь полнейшая чепуха, признайся? — насмехаюсь я, пытаясь раздразнить ее, чтобы она потеряла голову и начала говорить. Ничто не заводит меня так, как Айви, шепчущая непристойности мне в ухо.

Ее пальцы касаются моей груди, и она прислоняется головой к моему плечу.

— Скажи мне, — уговариваю я, засовывая пальцы глубже и целуя ее грудь.

— Абсолютная чушь, — шепчет она, раздвигая ноги чуть шире.

— Скажи почему… хочу услышать, как ты это говоришь.

Девушка жадно целует мои губы, а я продолжаю ласкать ее пальцами.

— Я люблю тебя всего целиком… твои татуировки и длинные волосы, и твое сильное тело. Люблю твою музыку, обожаю, как сексуально и дико ты выглядишь на сцене. Мне нравится знать, что ты мой. Нравится, какой ты милый и заботливый. — Я достаю большим пальцем до ее клитора и неторопливо поглаживаю его, продолжая двигать пальцами внутри нее. — И нравится, как ты трахаешь меня, как мокнут мои трусики, когда ты рядом. Ты сводишь меня с ума.

Сердце мое переполнено нежностью, а член наливается кровью.

— Мне и самому нравится, что девчонка старше меня, которая сидит днем в большом серьезном офисе, вся такая в шикарном деловом костюме и строгих очках, приходит домой и позволяет мне трахать ее до потери сознания в церкви.

Айви протягивает руку между моих ног и сжимает сквозь ткань джинсов мой член.

— Хочу тебя… — выдыхает она. — Хочу стать твоей женой.

Твою мать. До чего же классно звучит. Моя жена.

Нежно и сексуально. Как раз то, что нужно.

— Хочу попросить тебя кое о чем, — говорю я, глядя, как она сползает вниз, вдоль моего тела, становится на колени у моих ног и стягивает с меня обувь и брюки.

— Все, что угодно.

— Пожалуйста, не называй меня своим вторым мужем. Ужасно неприятно. Хочется закричать, так больно это слышать.

Она обхватывает мой член своей маленькой ладонью, и медленно проводит рукой вверх-вниз по всей длине.

— Обещаю, — улыбается она и наклонившись, прижимается губами к моему члену. Я откидываюсь назад и, собрав в руку ее волосы, убираю их от лица, чтобы не мешали видеть ее. Знаю, Айви стесняется быть на виду в такие моменты, но еще я успел узнать, что, если ее не подталкивать, она позволит комплексам взять над собой верх и попытается спрятаться от меня. Жаль, Пол никогда не давал ей почувствовать себя желанной и сексуальной, но теперь я могу провести всю жизнь, показывая ей, как он был неправ.

Смотреть, как она делает мне минет — сумасшедший кайф, потому что она сосет меня так, будто от этого действа зависит ее жизнь. Она двигает языком вдоль моей плоти, сжимает меня в руке, жадно вздыхает, и я схожу с ума, едва в состоянии думать. С ней это не просто минет — способ кончить и получить удовольствие. Она словно бы нежно любит каждый сантиметр моего тела, ласкает меня губами, языком и руками, сначала соблазнительно медленно заводит, а потом заглатывает все быстрее и глубже в свой очаровательный рот. Мир вокруг мог бы исчезнуть в ядерном взрыве, но пока Айви стоит вот так на коленях у моих ног, я не повел бы взглядом.

Проходит совсем немного времени, и я кончаю ей в рот, а она глотает все до последней капли и медленно облизывает мой член так, словно это изысканный десерт, и она хочет насладиться им сполна.

— Я бы мог столько всего сейчас с тобой вытворить, — говорю я, гладя ее по щеке. — Но сегодня особенный вечер, поэтому я просто займусь тобой на вот этом пушистом ковре, медленно и тщательно. — Она медленно закрывает глаза и снова смотрит на меня. — Ты не против?

— Нет, — выдыхает девушка. — Сегодня это именно то, чего мне хочется.

Я снимаю с нее то, что осталось от ее одежды и белья, и она томным движением, как кошка, растягивается на белом ковре, раздвигает ноги, ждет меня, хочет меня, любит меня.

— Классно, что на тебе сейчас осталось только это кольцо. — Мне нравится, как оно блестит на ее пальце, словно маленькая звездочка.

— Оно мне нравится. Я люблю тебя, Лукас.

Я опускаюсь на колени между ее ног и погружаюсь в ту вечность, о которой мечтал.

24

ЛУКАС

Посреди ночи меня разбудил звонящий и вибрирующий рядом телефон. Я поворачиваюсь и, бросив быстрый взгляд на часы на тумбе рядом с кроватью, обнаруживаю, что на дворе час ночи; беру в руку телефон и на экране вижу имя и номер телефона Мейси.

— Привет, мелкая, — поднимаю трубку я.

— Лукас… я тебя разбудила? — спрашивает она, и голос ее, мне кажется, звучит громче, чем обычно.

— Да так. Что случилось? Ты знаешь, который сейчас час?

— Хм… Думаю сейчас… поздно? — хихикает она в трубку.

Я резко поднимаюсь, сна как ни бывало.

— Ты что, пьяная?

— Может быть. Немного? — опять хихикает она.

Я провожу пальцами по волосам и протираю глаза.

— Где ты? С тобой все в порядке?

— Я на вечеринке, а этот мудак, с которым я сюда пришла, свалил с какой-то шалавой и оставил меня здесь. Мне не на чем добраться домой.

— Черт. Ты маме звонила?

— Мы сегодня утром поругались. Она не хотела, чтобы я ходила на эту вечеринку, но я все равно пошла. Теперь я не могу ей позвонить, она начнет истерить, и отцу тоже не могу позвонить. Ты же знаешь, каким он бывает занудой.

Я раздосадовано вздыхаю.

— Ладно. Я приеду, заберу тебя. Можешь переночевать здесь, но твоя мама иногда заезжает ко мне по утрам, чтобы вместе выпить кофе. Она тебя точно здесь увидит.

— Это ничего. Разберусь, если что. У тебя дома она не будет так сильно орать. Только, пожалуйста, не говори ей, что я пила, ладно?

— Ладно, но ты сама ей завтра все расскажешь. Я не собираюсь хранить твои секреты от твоей же мамы.

— Ты просто супер! Спасибо. Давай я продиктую адрес, где нахожусь.

Я набрасываю на себя что-то из одежды и полчаса еду за рулем, чтобы наконец забрать ее из какого-то дома в богом забытом районе. Настоящее гетто. Пьяные детишки, спотыкаясь, шатаются по лужайке перед домом, и это зрелище напоминает о моих собственных проделках и вечеринках в прошлом. У Айви случился бы нервный срыв, узнай она, что Мейси проводит время в таком месте.