Что, если это произойдет? (ЛП) - Харлоу Мелани - Страница 21
- Предыдущая
- 21/55
- Следующая
совершенного?
Бл*дь, нет. Я слишком много работал, чтобы все потерять.
Если бы секс с женщинами доставлял больше удовольствия. Возможно в этом
проблема. Это не значило, что я ничего не чувствовал, но какой бы ни была женщина
красивой, горячей и страстной, как ни готова она была мне отдаться, независимо от того,
что я мог взять ее даже грубо и жестко, у меня всегда было смутное ощущение, как будто
всё должно быть ярче, но почему-то этого со мной не происходило.
Так, чтобы дрожали стены.
Закрыв глаза, я глубоко дышал. Это не повторится. Не имело значения, что дрожали
стены, потому что на кону были более важные вещи, чем сексуальное удовлетворение.
Моя карьера. Репутация. Самооценка. Мои отношения с семьей. Планы на будущее. Если
я позволю себе быть с Максимом, это поставит под угрозу всё.
Вчера вечером я сказал Максу, что у меня нет мечты, но это неправда. Моей мечтой
было быть нормальным. Жить той жизнью, которую окружавшие меня люди одобряют и
54
которой восхищаются. Создавать видимость, что ты такой же, как и все, даже если в
глубине души знаешь, что это неправда.
Что хорошего такая правда, в конце концов, сделает со мной?
Я не мог заснуть почти до трех часов утра, поэтому позволил себе поспать
подольше, что было редкостью. Обычно я встаю очень рано и даже в выходные, чтобы все
успеть сделать. Было почти одиннадцать, когда я наконец встал с постели, но совсем не
чувствовал себя отдохнувшим. Голова болела, во рту было сухо. Я определенно
переборщил с виски прошлой ночью.
Я пошел в душ, пытаясь спланировать, как именно мне вести себя с Максимом.
Бедный парень — он, должно быть, смущен, возможно, даже сердит. Вероятно, я был
совершенно не в себе, что так им воспользовался. Использовал его как оружие в этой
борьбе против себя. Он был абсолютно невиновен.
Ну, не совсем так.
От воспоминаний о вчерашнем вечере, кровь закипела, а член начал быстро
наливаться тяжестью. Бог мой, стоя на коленях, с моим членом во рту, он так сексуально
выглядел.
Нет. Это то, что принесет тебе неприятности. Перестань думать о нем таким
образом. Нахмурившись, я стоял совершенно неподвижно, закрыв глаза и стараясь думать
о менее возбуждающих вещах, представляя их в своем воображении — сестра Мэри Рут,
моя учительница во втором классе в Огайо, я помню, как она называла нас всех лжецами и
связывала руки резинками, тем самым утверждая, что поймала нас на лжи. Бог видит, что
ты лжешь, — сказала бы она. — Бог видит все, что ты делаешь.
Спустя тридцать секунд тело снова стало моим, а я продолжал мыться и задаваться
вопросом, что делать. Мне извиниться? Притвориться, что этого не было? Должен ли я
сказать, что был пьян и ничего не помню? Часть меня хотела, чтобы все было так просто:
что? Минет на кухне? Я понятия не имею, о чем ты говоришь.
Ты долбаный трус. Ты не можешь так поступить с ним. По крайней мере, признай,
что ты сделал. Скажи ему, что тебе жаль. Скажи, что ты не знаешь, что на тебя
нашло. Скажи ему, что ты никогда не делал ничего подобного раньше и больше никогда
не сделаешь.
Морщась, я ополоснулся и, оттягивая неизбежное, стоял еще несколько минут под
душем. Это будет самый неприятный разговор в моей жизни. Чертовски жестоко. Но, по
крайней мере, возможно, это удержит меня от того, чтобы когда-либо снова поддаться
этим чувствам.
Почистив зубы, вышел из душа, надел футболку и джинсы. Я посмотрел на себя в
зеркало — на меня смотрели красные воспаленные глаза с темными кругами под ними.
Пришлось закапать их каплями, но сам себе я сказал — после всего, что ты сделал, ты
заслуживаешь выглядеть как дерьмо. Сделав несколько глубоких вдохов и расправив
плечи, я открыл дверь своей спальни.
Дверь комнаты была открыта, но внизу было тихо. Медленно, я спустился по
ступенькам на кухню, предполагая найти Максима там.
На кухне никого не было. Никаких доказательств того, что он был там вообще — ни
кофе, ни запаха завтрака, ни тарелок в раковине. Я проверил комнаты и коридор. Меня
привело в замешательство то, что его обувь отсутствовала. Какого хрена? Он что, ушел?
Как? У него не было машины или средств, чтобы поймать такси. Эллен забрала его?
Краем глаза я уловил движение во дворе. Я открыл заднюю дверь и босиком вышел на
улицу.
Он стоял со шлангом и поливал расставленные на подъездной дорожке горшки с
цветами.
55
— Доброе утро, — подходя к нему, сказал я.
— Доброе утро, — он посмотрел на меня, но через секунду повернулся к растениям.
Его лицо не выражало никаких эмоций.
Я засунул руки в карманы.
— Хорошо спалось?
— Отлично. А тебе?
Уклонившись от ответа, я пожал плечами и пробормотал что-то нечленораздельное.
— Думаю, что начинаю справляться с разницей во времени. Проснулся около
восьми, во мне было столько энергии, что я решил здесь закончить то, что не успел
доделать вчера.
Я осмотрел двор и понял, как много он сделал: терраса вычищена, клумбы
прополоты и политы, кусты роз обработаны.
— Ого. Круто.
— Мне тоже нравится.
Я снова изучал его, внутренности стягивало в узел. Он опять надел джинсы и одну
из моих рубашек. Он не брился с тех пор, как приехал, его щетина была немного темнее,
чем волосы на голове. Конечно, никакой седины. И под этой рубашкой, я знал, какой
идеально гладкой была его кожа. Абсолютно подтянутый пресс. Он был так молод — и я,
умудренный опытом старик, читающий ему лекции о действиях и последствиях, первым
поддался своим чувствам. Который, прежде чем действовать, вообще ни о чем не думал.
Который искренне сожалел о том, что сделал, даже если это и привело к лучшему оргазму
в его жизни.
Старайся не думать об этом. Делай то, ради чего ты сюда пришел и двигайся
дальше.
— Максим, я должен перед тобой извиниться.
— Нет, не стоит, — он не смотрел на меня.
— Да, должен. Не знаю, о чем я думал.
Никакой реакции.
— Со мной никогда в жизни не происходило ничего подобного, — это даже не было
ложью. Но следующая часть была. — Скорее всего, это виски.
Наконец, он посмотрел на меня, изучая мое лицо.
— Окей.
— Максим, я натурал. Мне совсем не нравятся парни. Я просто, на минуту, потерял
контроль, — я сосредоточился на том, чтобы не моргать, не отводить взгляда, не
сдаваться. Крепкие оборонительные стены были подняты.
Он медленно кивнул.
— Произошедшее ничего не значит. И это больше не повторится, — я сказал это
твердо и значимо.
Он с нечитаемым лицом снова сосредоточился на растениях.
Господи, Максим. Не мог бы ты быть прямо сейчас менее русским и позволить мне
понять, о чем ты думаешь? Сходишь с ума? Оскорблен? Все ли с тобой хорошо? Тебе
вообще есть до этого дело?
— Давай забудем об этом. У тебя получится? — спросил я, скрестив руки на груди.
Он перешел к следующему кусту.
— Конечно.
— Отлично.
Между нами возникла неловкая пауза.
— Итак... ты уже заканчиваешь здесь? Ты что-нибудь ел? Я тут подумал, может,
приготовлю нам обед, а потом мы могли бы поискать в интернете варианты квартир, —
56
чем спокойнее буду себя вести, тем лучше. Я думал о том, чтобы попросить его уйти или
даже заплатить за отель, чтобы он мог в нем остановиться, но решил, что сделаю только
хуже. Я не мог так поступить, тем самым подтверждая его влияние на меня.
Единственный способ пройти тест, который я провалил прошлой ночью, это попробовать
пройти его снова.
- Предыдущая
- 21/55
- Следующая