Школа выживания (СИ) - Гавряев Виталий Витальевич - Страница 29

Вождь отвлёкся, его взгляд зацепился за далёкое движение трёх маленьких силуэтов. И ни одна мышца не дёрнулась на его суровом лице, хотя он узнал своих людей и сильно обрадовался их появлению. Человек, с грубыми чертами лица, отрешённо смотрел, как его люди приблизились на положенное расстояние, и двое из них легли ниц. Третий, это был Вииа,³⁴ наоборот остался стоять и старательно просемафорил.

"Мы всё сделали как ты сказал. - читал вождь передаваемое языком жестов сообщение. - Смогли приманить к пещере чужаков голодных шакалов. И те, посреди ночи, напали на жилище демонов, но почти все хищники были убиты чужаками. Один раз, в пещере, прогрохотал небесный гром, от этого всем стало страшно. И ещё. Кажется, был ранен всего лишь один из слуг того, чьё имя нельзя произносить. Они очень сильны, а мы сделали всё что могли. Прости‟.

Просемафорив руками всё, что счёл нужным сообщить, охотник покорно лёг на землю, рядом со своими товарищами. Он сделал всё что мог, и теперь ждал того, без чего нельзя обойтись. Несмотря на все трудности, они сделали всё что могли, а сейчас, им предстояло ожидать начала томительного ритуала очищения. В скором времени, этими воинами займутся шаманы, а вождь, узнав всё что хотел, встал и направился к лесу, принадлежавшему рысям. Он шёл и думал:

"Да. Эти демоны, на самом деле сильны. И они более могущественны, чем я предполагал. Да уж ... хм. На этот раз они снова выиграли, но слава прародительнице Рыси, и я не проиграл. Ведь мы, племя рыси, никого не потеряли, а это значит, что я двигаюсь к победе по правильному пути. Ничего, там, где не хватает грубой силы, побеждает хитрость. Я найду, я всё-таки придумаю способ одолеть этих представителей нечисти, а после этого, когда мы отпразднуем нашу победу, займусь трусливыми волками. И окончательно решу вопрос, о присоединении к нашему племени новых охотничьих территорий‟.

Как это ни прискорбно, но, рана на руке Вениамина заживала тяжело, даже загноилась, что сильно напугало Екатерину. Но. То ли подействовал антибиотик, то ли природные лекарства, коими мальчишку лечил Коготь, а может быть сработало и то, и другое вместе: но через несколько дней интенсивного лечения, исчезли гнойные выделения, затем нормализовалась температура, вот только некогда пышущий здоровьем подросток высох. Он буквально истаял, у него сильно истончились его ноги и руки, впали щёки и глаза, стали выпирать рёбра, а некогда живой, любопытный взгляд потух. Григорий продолжал надеяться, что Веня потихонечку оживёт, преодолеет не только физические последствия укуса дикого зверя, но и психологическую травму, и делал для этого всё возможное.

Григорий закрывал глаза на то, что Домбровская, как только её сыну вернулся аппетит, внепланово, и как ей казалось, незаметно подкармливала Веню различными вкусностями и разными деликатесами (правда мальчишка этому сопротивлялся, ему просто не лез кусок в горло). Но мать, всё равно продолжала настаивать на усиленном питании. И это, несмотря на то, что о полноценном питании мальчишки, заботились все без исключения, стараясь, чтоб мальчишка ел только самую свежую и лучшую пищу. К чести женщины, внеплановый доппаёк получала и Виктория, ведь по её мнению, для нормального развития под её сердцем новой жизни, также требовалось полноценное питание. И всё это, Гриша усиленно не замечал.

Так уж получилось, что к моменту, когда Вениамина начали выводить из пещеры для получения солнечных ванн, он был ещё сильно слаб, поэтому двигался, опираясь, точнее повиснув на том, кто на тот момент ему помогал. Некоторое время, парнишка сидел, нежась в утренних лучах светила, подставляя ему свою рану. Которая, надо сказать, выглядела ужасно, так как зубастая тварь вырвала небольшой кусок плоти, и это место смотрелось как небольшой впадиной, которая грозила остаться на всю жизнь. Сама же рука, висела на перевязи как безжизненная плеть. Но всё было поправимо. О чём часто говорил Коготь, которого в последнее время, стали называть Иннокентием, или Кешей, который, весьма быстро осваивал русскую речь, и согласился со своим переименованием. Кстати, старое его имя Уин, предложили использовать как фамилию.

"Уину дали новую жизнь, у него новое племя, значит нужно и новое имя, я стал другим человеком. - весьма спокойно ответил охотник, когда девчата спросили у него согласие на то, чтоб так именовать. - Всё правильно, я согласен‟.

Да. На фоне этих дел, произошло ещё одно радостное событие, был выкопан первый картофельный куст, результат этой пробы, сильно обрадовал. Благодаря хорошему уходу и плодородной земле, большие клубни, молодой картошки, в неправдоподобно большом количестве облепили корневище. И попаданцы, в тот же вечер, ели запечённый на углях картофель, а Иннокентий пребывал в неописуемом восторге. Ведь он и не знал, что есть такое растение, дающее очень вкусную пищу.

Впрочем, этот праздник гурмана, по утору отозвался для Гриши и Иннокентия ударной работой, они потратили весь день, огораживая новый участок земли, перекапывая его и сажая поморщившиеся, с обилием "глазков‟³⁵ клубни, из бережно хранимых запасов. Так поступили потому, что из Кешиных рассказов, все знали что зимы, в классическом её проявлении, не будет. Просто пройдут дожди, температура воздуха станет более комфортной, вот и всё. Это и все проявления местной зимы. Так что, можно будет собирать минимум по два урожая в год. К этому стоит добавить и то, что Виктория, после одного из разговоров с Григорием, только и делала, что усиленно готовилась к уборке и обработке нового урожая. Раскроила палатку, сшив её в большое полотно для обмолота, веяния и просушки зерна. А на данный момент, пока мужчины занимались устройством нового огорода, доводила до ума свою новую "игрушку‟ - мельницу. Взяла два аккуратных, одинаковых среза бревна, потребовала, чтоб по их центру просверлили по отверстию, разного диаметра. Нашпиговала всё это железом и на данный момент, собрав воедино эту не хитрую конструкцию, с загадочно сосредоточенным выражением, застывшим на её лице, притирала друг к дружке жернова.

Григорий, немного сомневающийся в том, что такая деревянная мельница будет работать, время от времени скептически посматривал на Вику, ведущую, как она сама выразилась, пусконаладочную работу. Сомнения об успехе последней аферы конечно были, но были и другие факты, её огородничество, уже сказалось на питании, временами на столе появлялся зелёный лук, первые помидоры и огурцы, укроп и петрушка, ... а последним деликатесом была картошечка. Включая местную растительную пищу, собирать которую научил Уин, всё это хоть немного, но разнообразило стол. Когда Гриша в очередной раз посмотрел на Шмиль, которая по его убеждению занималась ерундой, девушка резко вскинула голову, с вызовом и неизвестно откуда появившимся озорством поинтересовалась:

- И чего это ты Гришенька со мною в гляделки играешь? Так горячо зыркаешь, смотри, дырю прожжёшь. Никак я тебе так понравилась?

- Да нет, просто смотрю и удивляюсь твоему упорству. Поди и сама не веришь, что твоя мукомолка заработает.

- Да не бойся родненький. Когда-то подобный агрегат был у моей прабабки, так она на нём даже кукурузу молола.

- Ты уверена? Уверена, что всё у тебя получится?

- А давай так. Коли всё будет работать, то ты меня и поцелуешь, и приголубишь.

- Да ну тебя, ненасытная.

- Да ты не пугайся так Гришенька! Как от бремени разрожусь, так сразу и приходи! - Звонким голосом, буквально прокричала Вика, и засмеялась звонким, озорным, призывным и одновременно чистым как колокольчик смехом.

Вика, смеялась, и вызывающе потягивалась всем телом, как игривая кошка. Гриша наиграно улыбнулся, беззлобно сплюнул, после чего, не отрывая взгляда от Виктории, сказал: "Тьфу на тебя, балаболка. Займись лучше полезным делом, бесстыдница‟.

Все кто слышал этот диалог, заулыбались, почти все, даже Уин. Единственной кто помрачнела как грозовая туча и до побелевших костяшек пальцев, сжала кулаки, была возившаяся у кухонной плиты, вместо ухаживавшей за сыном Домбровской, Ольга. Однако на эти проявления женской ревности, никто не обратил никакого внимания.