Императорский воспитанник (СИ) - "Девлин Джэйд" - Страница 3

Через какое-то время, кай Даниэль, одетый в свежий костюм и заметно подобревший, показался в дверях. — Эй, кто-нибудь! Подать лошадей!

Опираясь на трость, Даниэль вальяжно спустился по лестнице, ведущей во двор. Что и говорить, он был хорош собой. Ладная фигура, вьющиеся длинные волосы, грациозные движения. Одно только портило его внешность — надменное и какое-то капризное выражение на красивом лице.

Несколько молодых придворных, заметив появление Даниэля, тут же окружили его:

— Доброе утро, Дан!

— Как спалось?

— Надеюсь, ты видел во сне Жульетту? Позавчера на балу она с тебя глаз не сводила. Ах, какие у нее, должно быть, ножки… — Винцас закончил фразу недвусмысленным присвистыванием.

Окружение захихикало. А сам Даниэль довольно улыбнулся.

— Жульетта? Это которая была в красном платье? О не-ет, благородные каи, эта толстуха вовсе не в моем вкусе. Можешь забирать ее себе, Винц. А вот с Ванессой я бы не отказался «побеседовать о возвышенном». Разумеется, если я буду сверху! — толпа взорвалась хохотом.

— Но дамы дамами, — остановил их Даниэль, — а у нас с вами есть одно незаконченное дельце. Мы должны вернуть должок одному наглому мерзавцу. Кто со мной?

«Со мной» оказались все.

— Тогда за дело — заставим этого глупца пожалеть, что он испортил нам развлечение.

Даниэль направился к своей лошади, которую подвел ему под уздцы старый конюх Гавриил. И тут в поле его зрения мелькнул быстро проходивший мимо рослый мальчишка в грубой суконной куртке не по размеру — плечи в нее просто не помещались — и с ведром в руках. Парень обернулся, и взгляды их скрестились. Одно только короткое мгновение они смотрели друг другу в глаза. Два взгляда: надменный, высокомерный и злорадствующий против спокойного несгибаемого, уверенного в своей правоте.

Затем парень с ведром отвернулся и продолжил свой путь. А взбешенный герцог вскочил на коня и рванул с места, чуть не сбив с ног конюха. Вся кавалькада поспешила за ним.

Этот сдержанный и прямой взгляд снова привел Даниэля в ярость. Несмотря на все старания, сломить Лана за два года так и не удалось. Чертов упрямец!

— Ты еще приползешь на коленях прощения просить! — процедил герцог сквозь зубы. Но вопреки собственным словам, уверенности в этом у Даниэля вовсе не было. Он не чувствовал себя победителем, несмотря на все преимущества своего положения и всю свою власть. Он мог сделать с этим упрямцем что угодно и не мог сделать ничего! Сознание того, что он никак не может совладать с каким-то «жалким бедняком», его ужасно злило. Лан, несмотря на свою зависимость от герцога, оставался таким же гордым и не желал кланяться никому. Он выполнял все, что бы ему не поручили, вплоть до самой грязной работы, с холодным спокойствием и без ропота. Он не выказывал ни малейшего сожаления, что остался без тех привилегий, которые давало ему положение герцогского друга и от которых он сам однажды отказался.

И что самое возмутительное, этот наглец просто обращал никакого внимания на самого кая герцога! Если ему приходилось заговорить с хозяином, голос его звучал всегда ровно, холодно и бесстрастно. Слов отмерялось строго необходимое количество. После разговора Лан всегда спешил удалиться.

Даниэль придумывал для него все новые и новые способы «сломить гордеца», но добиться так ничего и не смог. Только вчера Даниэль распорядился, чтобы Лана перевели на конюшню, помощником конюха. Неслыханное унижение для молодого дворянина. Лан молча развернулся и отправился переодеваться в одежду прислуги.

Можно было, конечно, выгнать мерзавца прочь из замка, и это бы обрекло его и его сестру на голодную смерть. Но Даниэлю нужно было не это… ему нужно было, чтобы Лан раскаялся в тех горьких словах, которые он сказал ему несколько лет назад и которые так ранили его в то время. Ему нужно было, чтобы он сам пришел назад и умолял о прощении. И тогда он увидит, каким он, Даниэль, может быть великодушным… и все у них станет, как прежде… Но время шло, а Лан и не думал раскаиваться. И, если встречались они взглядами, как теперь, смотрел всегда твердо и бесстрашно.

— Да-ан, подожди! — его нагонял Герхард, самый развязный и наглый из юнцов.

— Ты так и не сказал нам, что намерен сделать с этим нахалом, Дан? Мы все в нетерпении.

— Может, заставим его плясать для нас?

— Или погоняем его вместо оленя? — загоготал подъехавший Кристиан, большой охотник до подобных развлечений. — Бьюсь об заклад, я отстрелю ему пряжки на башмаках и все пуговицы на его рванине!

— Думаю, мы сделаем иначе… — загадочно произнес молодой герцог. Быстрая скачка немного охладила его и вернула его мысли к более насущной проблеме. А Лан никуда не денется. Рано или поздно он выдохнется и сдаст свои позиции.

Размышления герцога прервал вопль стоящего чуть в стороне от всех Руана:

— Вот он!

Заинтересованные взгляды устремились вслед за его вытянутой рукой — в сторону леса.

— На ловца и зверь бежит, — довольно ухмыльнулся Даниэль. — Взять!

И «охотники» с улюлюканьем кинулись в погоню за «добычей», ломая изгороди и безжалостно топча соседские посевы.

Домой возвращались довольные. Этот егерь так забавно бледнел и верещал от ужаса.

— Так с ними и нужно, — убежденно сказал Даниэль, — вот увидите, теперь эти трусливые псы совсем присмиреют! — все согласно закивали:

— Ни одна шавка не смеет тявкать на великого герцога Рогнарского.

По возвращению в замок «великого герцога Рогнарского» ждало весьма неприятное известие. Королевское посольство, ожидаемое в Рогнаре не раньше следующего месяца, прибывает со дня на день. Его Светлость пришел в бешенство. Какого черта трижды проклятое посольство так спешит! И почему эти безмозглые скоты не известили его раньше?! Как обычно, в таких случаях, виноватыми во всем оказались слуги — те, кто был поблизости. Даниэль рявкнул на помощника конюха, что брал поводья его лошади:

— Где Гавриил?! — и не дождавшись ответа перепуганного на смерть мальчонки, вытянул из-за пояса хлыст.

Гавриил прихрамывая спешил к приехавшим. В обязанности пожилого конюха было лично принимать и подавать хозяйского коня. Но сегодня он, на свою беду, замешкался и не успел к прибытию хозяина.

— Ты заставил меня ждать… — зловеще произнес герцог, разматывая хлыст.

Гавриил молча с ужасом следил за его движениями.

— Ты за это ответишь! — Кнут взвился в воздух… да там и замер, перехваченный чьей-то сильной рукой.

Гавриил продолжал стоять, втянув голову в плечи и закрыв ее руками.

— КТО ПОСМЕЛ?!!!

— Разве вы не види…, - начал Энтин, но замолчал на полуслове от тычка. Герхард, прервавший его, подмигнул: дурак, зачем говорить вслух то, что всем и так видно. Включая герцога. Просто его сиятельство, кай Даниэль, решили позабавиться и наконец-то поставить на место забытого фаворита. И пусть позабавятся. А мы поможем, когда прикажут.

— Да как ты посмел? — уже тише, едва ли не с шипением повторил Дан. — Ты! Ты всего лишь помощник конюха! Гавриил!

Гавриил, замерший, как степной грызун у норы, поднял взгляд на господина.

— Гавриил, — укоризненно произнес Дан, удачно имитируя огорчение и обиду. — Как ты мог так распустить младшую прислугу! Ну!

— Он новенький, — пролепетал Гавриил, заметьте, ни капельки не соврав. Лан действительно лишь второй день считался помощником конюха.

Все зашумели, разделяя возмущение кая герцога. Только Лан, только что защитивший слугу от расправы, спокойно, даже слишком спокойно стоял у коновязи. Будто вся эта история к нему отношения не имела.

Даниэль повернулся к младшему конюху. Он надулся, расправил плечи, чуть вытянулся ввысь. Его Сиятельство всеми силами старался походить на умудренного и справедливого владыку, а не на мстительного мальчишку. Не замечая, что старается зря, умудренного владыки не получилось.

— Таааак, — тихо и многозначительно сказал он, — самому крепкому терпению бывает конец. Лень, злословие за моей спиной. Нежелание исполнять указания господина. Наглые взгляды и мелкие интриги.