Императорский воспитанник (СИ) - "Девлин Джэйд" - Страница 79

Вдруг из самой глубины сознания всплыла насмешка: «пороть было некому». Это так поразило Даниэля, что он уронил мяч в траву. Нагнулся за ним, и тут ослепительное, как вспышка молнии, понимание, накрыло с головой. Если бы не Каро… если бы она вот так жестко, за шкирку буквально, не встряхнула… не поставила зарвавшемуся мальчишке мозги на место самым простым и действенным способом… ничего бы он не понял. Ни-че-го!

Даниэль сжал мячик в кулаке так, что старая кожа стала тихо потрескивать. А бывший герцог все стоял и смотрел куда-то в пустоту. Потом встряхнулся и начал тренировку.

Каждый вечер, пока Каро болела, Дан неизменно приходил сюда и упорно тренировался сам. Впрочем, иногда эти тренировки заменялись на занятия с Эриком. Даниэль не заметил, как привязался к мальчишкам. Он все чаще приходил к ним в комнату. А когда узнал, что их лишили десерта, начал втихаря таскать им сладости с кухни. Сегодня удалось раздобыть большой кусок ягодного пирога, приготовленного Греной.

Мальчишки встретили с восторгом и Дана и пирог. Они болтали, тормошили его, и замолкали только чтобы прожевать лакомство. Все шло как обычно, и вдруг в приоткрытую дверь быстро вошел Лан:

— Питер, у тебя была книга по истории Горицкого Княжества?

Даниэль, который в это время воодушевленно рассказывал, про свою операцию «стащи пирог под носом у пяти поваров», замолчал и отвернулся к окну.

«— Конечно, он к ним заходит, что удивительного», — сказал Дан сам себе, пытаясь отогнать досаду, — «ты ведь не в серьез решил, что они предпочитают тебя ему? Вот станет Лан посвободнее и…»

— Есть! — Просиял ему навстречу Пит и полез на табуретку, чтобы достать книгу с верхней полки. — А тебе надолго?

— На пару часов. — улыбнулся Лан.

— Тебе бы только книжки! — Хмыкнул Эрик, подходя к Лану и шутливо бодая его головой в плечо. — Голова станет квадратная, как у Пита!

Радуются… Ким так просто светится, да и остальные тоже. Ясно, гость желанный и долгожданный. Что ж, не стоит мешать. Даниэль поднялся, пробормотал что-то, из чего следовало, что ему нужно срочно уйти. И вышел. На Лана он не смотрел. А Лан просто посторонился, пропуская его в дверь, будто слугу, даже не обращая на Даниэля особого внимания.

Радость на лице Кима выцвела в недоумение. Он проводил Даниэля тревожным взглядом. Посмотрел на остальных, они как ни в чем бывало болтали с Ланом. Ким вздохнул и тихонько просочился в приоткрытую дверь.

В свою комнату Даниэль не пошел — не хотелось. Он не спеша выбрался в сад и бесцельно побрел по тропинке меж фруктовых деревьев. Ему было одиноко, гораздо более одиноко, чем в то время, когда он был в бегах. Он шел, засунув руки глубоко в карманы и глядя себе под ноги. Возле большого яблоневого дерева Дан остановился, медленно и задумчиво вертя в руках сорванную травинку. И вдруг кто-то тронул его за рукав. Обернувшись, он с удивлением обнаружил рядом с собой Кима. Надо же, даже не услышал, как он появился.

— Ты чего ушел? — Спросил Ким напрямую. — Из-за того, что не хочешь с Ланом, или потому что думаешь, теперь мы с ним будем, а с тобой нет? — Как всегда Кими очень тонко чувствовал самое главное.

Даниэль тряхнул головой, отбрасывая с глаз упавшую на лицо прядь.

— С чего ты взял?

Ким вздохнул и пожал плечами.

— А видно. Ну, заметно. Очень. Дан… — Он взял собеседника за руку своим обычным, ненавязчивым жестом. — Не знаю, из-за чего вы поссорились. Только мы-то тут совсем не причем. Лан наш друг, и ты ТОЖЕ НАШ ДРУГ. Конечно, лучше бы все вместе… но даже если нет, мы с тобой дружить не перестанем.

Даниэль какое-то время молчал, рассеянно поглаживая шершавую кору дерева. Потом сказал с деланной веселостью:

— Конечно. Ловлю на слове. — И, осторожно вынув ладонь из пальцев Кима, он сунул руки в карманы, шагнул мимо собеседника.

— Дан! — Окликнул его Ким. — Ты классный… только притворяться совсем не умеешь. У тебя все на лице и даже на спине во-о-от такими буквами написано. — Ким вдруг лукаво улыбнулся.

— И вообще! Нам в твоей комнате понравилось сидеть. Мы бы сидели, а ты варенье бы приносил.

— Варенье? — Дан сперва растерялся от такой настойчивости, но тут же как-то криво усмехнулся: — Да, варенье я приносить умею. Хоть на что-то бывший герцог сгодился, да?

Ким вскинул на него потемневший взгляд и засопел сердито. Но посмотрев пару секунд в глаза, заговорил неожиданно горячо и убежденно:

— Дурак ты! Дан, кто тебе сказал, что раз ты больше не герцог, ты никому не нужен? Тот, кто сказал — он лгун и сволочь! И хорошо, что ты ему не нужен, потому что он такой тебе нужен еще меньше! — Ким решительно мотнул головой, словно подтверждая свои слова. — Но нам-то хочется дружить с ДАНОМ! А на герцога, если честно, начихать. Мы с ТОБОЙ дружим, Данни! — Он даже притопнул от избытка чувств.

— С Данни… — медленно проговорил Дан, и прикрыл рукой глаза, — О, господи! С Данни!

Ким вдруг с ужасом понял, что Дан смеется. Каким-то жутковатым, тихим, немного сумасшедшим смехом.

— Дан… ты… ты чего?

… - Герцогу может и нельзя. — Семилетний Лан хитро улыбается, — Так я же с Данни дружу, а не с герцогом. Пошли скорей, а то все спелые ягоды оборвут!

Даниэль развернулся к Киму.

— Ты говоришь, «дружим»… Но ты же ничего не знаешь обо мне. Ничего!

— А ты расскажи. — Спокойно предложил Ким. И снова решительно взял Даниэля за руку.

И Дан заговорил. Вначале медленно, как будто давно не говорил вслух, и теперь ему с трудом давались слова.

— Ты не знаешь, какой я на самом деле. Когда ты поймешь…

Он говорил и говорил. О том, чего не мог сказать даже Максимилиану, о том, что столько времени носил в себе, о том, что все это время давило и мешало дышать. Он уже привык к этой тяжести, он ее почти не замечал. А сейчас ощутил заново.

Всю историю про Лана, про Герхарда, про свою жизнь до появления Каро, не умолчав про собственную глупость и трусость. Ким ни разу не перебил его за все время рассказа.

— Ну? Ты все еще хочешь со мной дружить? — спросил он под конец и услышал в ответ то, что меньше всего ожидал услышать.

— Да. Хочу. — Ким спокойно и как-то незнакомо улыбнулся. Сейчас трудно было поверить, глядя в эти глаза, что ему всего двенадцать лет. Сквозь прозрачную зелень на Дана смотрела неведомая глубина, мудрая, чуть печальная и уверенная в своей правоте. Она проявилась так неожиданно, и была настолько… завораживающей, что у Даниэля перехватило дыхание.

— Самый главный бой уже позади. — Сказал незнакомец голосом Кима. — Ты победил. Понять и измениться — это самое трудное. Ты сумел. Значит, невозможного больше нет.

Дан не подозревал, что стал свидетелем очень редкого явления. Даже Каро и Эрик с Питером видели настоящего Кима всего пару раз в жизни. Обычно мальчишечья беспечность и легкомысленная радость жизни скрывали эту его часть надежнее любой маски, потому что тоже были настоящими.

Ким смотрел в лицо Даниэлю, а Даниэль смотрел на него и молчал. Молчал и смотрел, поначалу ошеломленно, недоверчиво, благодарно, потом обнадежено.

— Я думал, ты от меня отвернешься… — сказал он, наконец.

Ким улыбнулся ему спокойно и не по-детски печально.

— Я ж говорю, глупый. — Сказал он. — Победил самого себя и не заметил. Прежнего герцога Даниэля больше нет. Ты к нему не имеешь никакого отношения. Пошли, а то сейчас остальные набегут и будут галдеть. — Он потянул Дану за рукав, встряхнулся и стал прежним Кимом. Веселым, озорным, легкомысленным — обычным мальчишкой.

Даниэль даже рот приоткрыл от изумления, а потом радость и какое-то непривычное спокойствие затопили его с головой.

— Нигде от вас, мелочи, не спрячешься. Вечно вы болтаетесь, где не следует…

— Нуууу… — Хмыкнул Ким. — Попробуй как Карл, в шкафу. Можем даже помочь! Что предпочитаешь, балдахин или носки?

Брови у Даниэля приподнялись:

— Вот это да-а, — протянул он. — Придется, видно и впрямь оставить вас без варенья на недельку-другую… для излечения от общего нахальства.