Вечная любовь (СИ) - Кутузова Елена - Страница 34

Цилинь тем временем перестал шептать. Не сводя взгляда с просевшей кладки, он сделал один шаг к стене, потом еще один, положил руку на треснувший кирпич и надавил.

Глина раскрошилась, превратившись в пыль. А из отверстия забил родник! Он вырывался небольшой струей и моментально проложил себе русло - вдоль стены и глубже, под землю.

- Вот, воду можешь брать здесь. Теперь иди в храм и приготовь завтрак. Я вернусь через час, времени у тебя достаточно. И, - он презрительно осмотрел дрожащую фигурку, - приведи себя в порядок. Как я и сказал, люди - свиньи.

Ульяна посмотрела на дрожащий воздух и, ругаясь, на чем свет стоит, заковыляла обратно.

Воды, которая осталась со вчерашнего дня, хватило, чтобы промыть раны. Нашелся и хлопок, чтобы перевязать.

Костер Ульяна развела в бронзовой жаровне, которая предназначалась для обогревания жилища. Его как раз хватило, чтобы сварить кашу и вскипятить воду для чая. Невесть какой завтрак, но в экспедициях бывало и тяжелее: например, когда дежурные вообще не умели готовить.

Сахара тоже не нашлось, но качество принесенного Ланни чая оказалось на высоте. Такой сластить - только портить. Налив его в золотую чашу, Ульяна устроилась на мягком диване и задумалась о будущем. Да так крепко, что не заметила, как в Храм явился Ланни.

Его встретил пустой стол. А когда Цилинь оглянулся на статую Лишанны, в темно-зеленых глазах полыхнул гнев:

- Ленивые слуги заслуживают наказания! Но я дам тебе выбрать: поколотить тебя палкой или надавать пощечин?

Движения Ульяны замедлились. Она устала бояться. Она устала от всей это истории. Она устала от постоянных угроз и риска для жизни. Терять ей было нечего:

- Поднимешь на меня руку - получишь сдачи. И мне плевать, что я слабее - рожу-то расцарапаю!

Она понимала, что рискует. Но навалилась апатия, и внутри поселилась глухая, тяжелая пустота. Ульяне на самом деле было все равно, чем закончится этот бунт, но покоряться она не желала:

- Запомни, оборотень: я не нанималась тебе в служанки. Если ты считаешь, что притащив мешок муки, имеешь право диктовать условия... то забирай его обратно! Я лучше с голоду подохну!

Последние слова она прокричала Ланни прямо в лицо. Дышать было тяжело, голова кружилась. И за прилетевшую пощечину Ульяна была даже благодарна. А Цилинь снова поднял руку и поинтересовался:

- Успокоилась? Или еще?

- Воды! - прохрипела, падая обратно на диванчик.

Зубы стучали о край золотого бокала. Рыдания рвались наружу, озноб колотил тело, и Ланни накинул ей на плечи покрывало. Пока Ульяна не успокоилась, в пещере царила тишина.

- Наверное, я ошибся, - когда всхлипы утихли, пробормотал Ланни. - Ты человек, и этим все сказано.

- Чем тебе люди не угодили? - Уля вытерла слезы. После истерики она чувствовала себя разбитой и сонной, спорить не хотелось.

- Люди созданы богами и должны служить им. Но ты отказываешься...

- Ты не бог!

Цилинь пожал плечами:

- Да, не бог. Всего лишь небожитель. Но я властен над людьми и низшими духами. И даже Тигр должен меня слушаться!

- Я заметила, - несмотря на состояние, Ульяна не смогла удержаться от шпильки. Ей доставило удовольствие видеть, как по лицу Ланни пробежала судорога.

- Он преступник! Да, Белый Тигр был богом, созданным для служения Небесному Владыки, для охраны Великой Принцессы... но предательство сделало его ниже даже земных духов-помощников! Никак не смирится.

В последних словах звучала досада. А следующие снова разили самоуверенностью:

- Но я покажу Тигру его место! И тебе, человеческая женщина, тоже.

- Ну, попробуй, - Уля закусила губу, как всегда, когда упрямилась. Ланни осекся. Быстрый взгляд на статую и тихое бормотание:

- Неужели я ошибся?

- В чем? - тут же подловила Уля.

- Ты - человек. Но ты и сосуд для души Хранительницы Врат. Ты не небожитель и не богиня, но и не простой человек. Наверное, стоит относиться к тебе с почтением, как к живому воплощению. И судьба не просто так привела тебя в это место. Да, - Ланни кивнул, как будто ставил точку в решении, - так и будет. Прошу, прости мое неучтивое поведение, жрица.

Уля тут же натянула покрывало на голову. Её трясло: от жертвы к носителю божественной души, потом к слугам, а теперь - в жрицы. Судьба явно издевалась.

Ланни не обратил внимание на поведение Ули, продолжал говорить:

- Отныне твоей обязанностью будет заботиться об этом храме. Возжигать огонь перед алтарем, приносить Принцессе овощи, фрукты и цветы. А еще - молиться, чтобы она смогла защитить всех нас, а потом возвратилась в Верхний мир, к отцу и брату.

- Лучше я помолюсь, чтобы она вернула меня домой! А потом забуду все, что здесь произошло! Буду спокойно жить, работать... Выйду замуж, рожу детей...

- Невозможно! - Ланни оказался неумолим. - Твоя судьба уже записана на страницах Великой Книги. И если ты понадобилась Хранительнице...

- На колу мочало, начинай сначала... - в покрывале стало душно.

Пока Ульяна выпутывалась из кокона, Ланни встал напротив статуи и сложил ладони. А потом вытянул их вперед и хлопнул. Воздух вокруг него задрожал и помутнел, словно стеклянный шар, наполненный дымом. А когда все исчезло, в руках Цилиня оказалась корзинка с фруктами.

- Смотри внимательно! - велел он, передавая её Ульяне.

Среди посуды нашлись треногие блюдца. Ланни расставил их на алтаре:

- Следи, чтобы на каждом было нечетное количество плодов, а в чашке с рисом одновременно дымилось не меньше трех палочек.

Воздух пропитался тонким ароматом ладана, а Ланни налил вино в странную рюмку. Кроме носика у неё было три ножки, Ульяна даже не удивилась: в ритуалах имела значение каждая мелочь. Только стало любопытно, почему именно эта цифра. Но спрашивать не решилась, готовилась к небольшому сражению:

- Ланни, я уважаю твое мнение... но то, что ты предлагаешь, - неправильно. Я же не верю в твоих богов, а значит, не могу им служить.

- Неважно. Принцесса выбрала тебя, а это означает, ей несущественно, во что ты веришь. Следи за курильницами, благовониями и алтарем: там не должно быть испорченных фруктов или увядших цветов. Это и есть твоя судьба.

- Превосходно!

Ульяна не понимала, почему должна класть жизнь на алтарь какой-то древней принцессы. Её больше заботило будущее и... Шон. Тревога за Тигра липким комом поселилась в груди, не исчезая ни на мгновения. Чтобы хоть немного отвлечься, Ульяна заглянула в корзинку. Там еще оставалась хурма и яблоки. Взяв одно, желтое, в мелкую розовую крапинку, она с хрустом его надкусила. Рот заполнил кисловатый сок.

- Я принесу еще. Но об обеде позаботься сама - я не могу постоянно быть рядом.

Уля кивнула. Её вполне устраивало одиночество: можно было спокойно подумать и наметить план действий. Не хватало единственного: информации. И единственный, кто мог прояснить ситуацию, не рвался на помощь.

- Интересно, как там Шон?

Высеченный из камня тигр словно наблюдал за Улей сапфировыми глазами. И чем больше она вглядывалась в скульптуру, тем больше замечала сходства с другим зверем. Живым... Горячим.

Ланни практически прочитал её мысли и пояснил:

- Скульптуру высек из мрамора сам Небесный Владыка еще, когда Принцесса была беззаботной девушкой, богиней Весны. Так что сходство поразительное. Но почему он решил увековечить и Тигра? Увы, этого мне не понять.

- Наверное, они всегда были вместе? Юная принцесса и её телохранитель...

Казалось, между девушкой и зверем протянулась тонкая красная нить. Она связывала двоих крепче, чем оковы, тем более что этот обоюдный плен был добровольным. Это становилось понятно, стоило заглянуть в глаза: синие мерцающие сапфиры и золотистый янтарь. Принцесса и Тигр видели лишь друг друга.

- Не знаю, - настроение Цилиня резко испортилось. - Я появился уже после того, как она стала Хранительницей Врат, а Тигр лишен звериной ипостаси. И не мне вникать в помыслы Небесного Владыки, я лишь его смиренный слуга.