Сотник. Позиционные игры - Красницкий Евгений - Страница 8

– Продолжай.

Тот замялся, прикидывая про себя, как точнее выразить свои мысли, и решительно рубанул воздух рукой:

– Если бы князь решил, что от нас какой-то толк со временем выйдет, или мы при нужде и сейчас в походе на что сгодимся, то он по-другому все сделал бы. Он бы милость свою оказал, конечно, одарил чем-нибудь, но скорее через деда. А так, как тебя, и не всякого бывалого сотника награждают. И гривна, и земля под усадьбу. Так? Значит, именно мы, такие как есть, хоть ещё и не воины, а ему надобны… И вопрос – зачем мы ему такие? И не только князю Вячеславу – князю Городненскому тоже. Хоть мы его и пленили, и людей его побили, а он вон Евдокию за Миньку сватает, да так, что и отказаться никак нельзя. Хоть и не княжна, но ему она, как дочь, значит, и приданое за ней хорошее даст. Ему, выходит, тоже от нас чего-то надобно? Минь, уже известно, что за Евдокией дают?

– Землю, Кузя. И боярство, коли эту землю удержим.

– Коли удержим? – переспросил Дмитрий. – И где же та земля?

– Далеко. На порогах, что за Городно.

От такой новости мальчишки моментально напряглись – смысл сказанного до них дошел сразу.

– У ятвягов?

– Да. У тех татей, что вместе с ляхами пришли…

– Значит, не мог ты отказаться, Минь, – Дмитрий не спрашивал, а отвечал на свои мысли. – Никак не мог. Иначе всем бы тогда головы не сносить.

– И так, похоже, не сносить, – хмуро констатировал Дёмка. – Поляжем мы там. С ятвягами воевать – не татей единожды из схрона выманить… Вот тебе и княжья милость! И ведь сами полезли… Надо было исполнять, что воеводой велено, а мы, дураки, обрадовались – князя пленили! Знали же, что Всеволод Городненский родня князю Вячеславу, вот и пусть бы сами они промеж себя решали по-родственному… – зло сплюнул он.

– Это и есть жертвенная пешка, Минь? – встрял с теорией Кузька.

– Надеюсь, что проходная. Судьба у них по большей части похожа, но у проходной изначально есть и шанс, и цель.

Мишка налил себе ещё кваса и ответил уже Дёмке:

– Да, сами влезли. Только не прав ты, Дём, мы ошиблись не тогда, когда князя пленили, а раньше. Когда коров пасли, думать надо было. Сидели же себе спокойно – чего нам не хватало? Тепло и сытно… Многие и посейчас так сидят, а мы, дурни, циркус затеяли и крепость строить взялись… – он пристально оглядел остальных. – Что, распускаем всех, да по печкам?

– Не выйдет теперь, по печкам, Минь, – усмехнулся Кузька, – вляпались уже… Только что теперь делать-то? Наших сил пока не хватит…

– Как – что делать? Воевать! – у Дмитрия на этот счет не было никаких сомнений. – И Корней Агеич Младшую стражу не бросит. Сотня сто лет в Погорынье среди язычников выстояла – небось, им не легче было.

– То сотня… Что ещё воевода скажет? – насупился Дёмка. – Устроит он нам… встречу.

– Устроит, конечно, – согласился с братом Кузька. – Только против княжьего слова и он не пойдет. Это и есть сильная позиция, да, Минь? Недаром боярин Федор на Погосте задерживаться не собирается – я сам слышал, как он говорил с дядькой Никифором, что тоже с нами в Ратное едет. Да и дед…

Кузька замолчал на полуслове, подергал себя за вихры и протянул:

– Во-он оно что! А я-то голову ломал, зачем мы князю? Выходит, мы ему без надобности, только вот мы не сами по себе – мы при сотне… И земли, что за Евдокией дают, нам самим не занять и не отстоять. Так что из-за сотни князь нас и привечал! Так пешку поставил, что теперь сотне деваться некуда – она может ходить только так, как князем задумано.

– Сотню? – с сомнением пожал плечами Дёмка. – Но сотня и так князю служит, воевода по княжьему слову и сотню, и нас, и все дружины боярские поднимет и пойдет, куда велено…

– Так то по княжьему слову! – Кузька отмахнулся от брата. – А то сами. Пойдём и там осядем… Да, Минь? Только зачем?…

– Так, Кузя, – кивнул Мишка. – Верно мыслишь. А зачем… Князю земли нужны. Они пока языческие, для князя это все равно что ничьи, а сядет там его боярин – станут княжьими… – Мишка подмигнул внимательно слушающему Дмитрию. – Вот, Мить, и ответ на твой вопрос, чем князь думает… Если сотник думает десятками, воевода – дружинами боярскими, то князь – землями. Погорынье и так уже его.

Сотня свою задачу выполнила, и нужды в воинской силе тут больше нет. Тем более такой – кованой рати. Через поколение Ратное станет просто селением, ну, самое большое – городком, боярин Корней Агеич о своей вотчине позаботится, конечно, но сотня и ему без надобности – ее заменит боярская дружина. Он потому и поддержал нашу Академию, чтобы воинское умение вовсе не выродилось. Только все равно, если меч в ножнах держать, он ржой покроется. И с людьми то же самое. Князья сотней делают ход. Как конем. И сотня должна занять и удержать освободившуюся клетку.

Так что сотне придется или уходить туда, где ее воинская сила и умение в дело пойдут, или она не то что никому тут не нужна – она опасна станет. Конечно, нам бы ещё несколько лет поучиться да возмужать, но тут, как Бог рассудил. Это наша удача, от которой грех отказываться. Конечно, кровью за нее заплатим, и немалой, но по-другому и не бывает. Какая ставка в Игре, все помнят?

– Сотня среди язычников именем Божьим выстояла! – Роська грохнул себя по колену. – Свет Христианства несла в земли языческие, а Господь ее хранил. И нас не оставит! Я так думаю – он нас и ведет на эту стезю.

– Да, Рось, и это тоже, – согласился с крестником Мишка. – Только у нас, кроме веры, ещё и помощь будет немалая. Сотня сюда когда-то шла сама по себе, а у нас за спиной очень крепкие фигуры стоят: и Никифор с казной, и другие купцы – им интересно путь по Неману обезопасить, опять же князь Городненский не просто так Евдокию замуж отдает – он и о ее будущем печется. Значит, поддержит нас.

И святая церковь тоже – отец Меркурий неспроста нашелся. И ещё пришлют священников, когда на пороги двинемся. Не только мы своими мечами и самострелами свет истинной веры понесем – вера сама по себе оружие. Мы выполняем волю церкви, а она поддерживает нас. Сотня в Погорынье крепко встала, когда утвердила здесь христианство, а нам предстоит то же самое сделать на порогах – чтобы не оборону среди язычников держать, а своими их сделать… Но про это мы не раз поговорим – дома уже, а может, и в дороге ещё соберемся.

«Хватит для начала, сэр. Считайте, что вы сейчас провели вводное занятие к практическому курсу «Управление административной единицей Великое княжество в условиях зарождающегося феодализма» для командного состава будущей государственной элиты. Пусть это переварят».

Затянувшуюся было паузу прервал Артемий – он первый пришел в себя от свалившихся мальчишкам на голову перспектив и в силу характера почувствовал необходимость разрядить общее напряжение.

– Значит, за Городно идти… – дурашливо почесал он в затылке и скорчил разочарованную физиономию. – А я-то думал, мы в Туров теперь насовсем переберемся… Минька в чести у князя, боярином станет, там вон какая усадьба! Если построиться – можно всю Младшую стражу разместить.

– А тебе непременно в Туров надо? – хмыкнул Кузька. – Или боишься, девки там осиротеют? Глашка-то утром провожать прибежала. Или это Клавдюха из-за овина выглядывала и тебе знаки какие-то делала? Я в утренних сумерках и не разобрал… – под дружный смех остальных добавил он.

– А тебе завидно? – Артемий и не думал смущаться. – Да и не было ничего такого – я ей песню пообещал на бересту списать. Уж очень девкам понравилось, что мы накануне вечером пели. Про калину…

– Ага, ты бы ей ещё про дружинушку списал, – недовольно буркнул Роська. – Охальник. Греха не боишься!

«А вот это я пропустил… Артюха-то не терялся, оказывается. И он ли один? Вот ещё наказание! С сыном ТАМ об этом не думал, а тут… Не приведи Господи – девка какая после нашего гостевания в подоле принесет да на нас покажет? Женить пора засранцев, ей-богу. Причем женить с пользой для рода, а не как получится. Вот ещё заботу матери принесу…