Гранит науки и немного любви - Романовская Ольга - Страница 17

Разумеется, сейчас, ночью, я ничего не разглядывала: любопытство удовлетворила давно, хоть и издали. Ночью же перепуганной мне все дома казались близнецами-братьями.

Подлетев к ближайшему крыльцу и попортив клумбу с чем-то пахучим, но явно не цветами, забарабанила дверным молотком по доскам. Ответа не последовало, только кольнула пальцы магия. Кто бы сомневался, что тут защитный контур. И он меня прощупывал, намекая, чтобы носа не совала.

Отойдя, наклонилась и залепила в окно второго этажа комком земли. Ровный такой шарик вышел, не хуже снежка. Подумав, послала такой же второй раз.

В окне вспыхнул тусклый огонёк. Кто-то отодвинул занавески и, оставаясь в тени, выглянул наружу.

Я крикнула: «На помощь!». Это чтобы за хулигана не приняли. Получился короткий громкий писк, типично женский, на одной высокой ноте. Даже обидно, что горло родило мышь. Так всех не перебудишь. Я и не перебудила: так, вызвала лёгкий интерес в ещё одном доме. Мимолётный ввиду пассивности жертвы, то есть меня, не соблаговолившей завопить нормально, вторично.

Огонёк в окне стал ярче. Холодное свечение магии сменилось тёплым светом живого огня.

Пара минут томительного ожидания – и дверь отворилась, явив взору фигуру с фонарём «летучей мышью» в руке. Приглядевшись, я поняла, что это Осунта Тшольке. В длинной ночной рубашке и копной распущенных волос через плечо. Зевнув, она осветила меня и зажгла свет в прихожей.

Я во все глаза пялилась на магичку: никогда не видела её такой. Смешная, немного потерянная и даже на женщину похожа. Не верится, что она в ночнушке спит…и босиком ходит.

– Ну? – вопрос поражал лаконизмом.

– Проникновение в библиотеку. Он печати на третьем этаже сломать пытался… Я кое-как заперла, горгулью спустила.

Сон магистра Осунты как рукой сняло. Встрепенувшись, она велела ждать, где стою, и поспешила скрыться в недрах дома. Буквально через минуту вернулась при полном параде: рубашка, штаны, сапоги, волосы в «хвост». Пальцы разминаются, щёлкая искрами магии.

А за поясом что-то колюще-режущее.

– Веди, показывай… Хотя, – Осунта задумалась, – пойди, разбуди Эдвина. Магистра Лазавея, – тут же поправилась она. – У него драконы-водостоки.

Кивнув, побежала искать те самые водостоки. А хвостатая стервочка раз – и исчезла, переместилась в пространстве, оставив после себя лёгкий запах озона.

Пожалуй, самое интересное место Академии – это преподавательский городок. И самое страшное, потому что у меня десять раз сердце замирало от разных штучек. Ладно, если они каменные, а если оживают? Идёшь ты без свечи и лампады, одна луна над головой, ищешь драконы-водостоки, а из-за низкой оградки к тебе ожившее растение щупальца тянет? И что ты сделаешь? Правильно, завизжишь во всё горло.

Надо признать, завизжала я удачно. В смысле, у нужного дома. С теми самыми драконами. Но перебудила заодно и всех соседей магистра Лазавея, дружной толпой высыпавших к окнам.

Смутившись, я попросила магистра Эдвина спуститься.

– Что-то важное? – он наполовину высунулся из окна, а я предпочла заняться изучением клумбы.

Всё-таки думать надо, в каком виде перед студентками появляешься. Просто в лунном свете, падавшем аккурат в окно, его торс смотрелся особенно эффектно. Нет, никакой груды мышц, но бередил девичью, то есть мою фантазию. Как Хендрик в своё время. Мой муженёк без одежды весьма и весьма. Всё-таки, активно практикующего мага сразу видно: они не растекаются квашнёй. Ну, я не о лекарях и алхимиках: им-то неважно, а вот для магистра по изменению сущностей… Поскорей бы, что ли, нам о других мирах рассказывать начали: жутко интересно!

Пока я предавалась подобным мыслям, магистр Эдвин успел одеться и спуститься. Абсолютно бесшумно. Я аж вздрогнула, когда он неожиданно оказался рядом. Буквально скользнул по воздуху.

– Магистр Тшольке просила вас позвать… В библиотеке неладно, – коротко сообщила я.

Магистр Эдвин оказался любопытным, потащил за собой, выспрашивая подробности ночного вторжения. Я рассказала, что могла, по возможности, сообщив побольше фактов.

– Вот ведь студенческое рвение! – усмехнулся маг. – Вместо того чтобы спать, за книжками сидели. Но, признаться, с пользой. Но теперь всё, можете смело идти к себе.

Видя, что я в раздумье остановилась возле калитки, магистр повторил уже строже:

– Никакая помощь с вашей стороны не потребуется. Чтобы до утра близко к библиотечному крылу не приближались.

Я кивнула, хотя, если честно, любопытство советовало посмотреть издали одним глазком.

Уже отойдя на пару шагов, магистр Эдвин (проще мне так его называть) обернулся и поинтересовался моим именем и курсом. Как оказалось, он и не помнил, что я помогала ему руку перевязывать. Что ж, студенток много, а у нас он не преподаёт пока.

Я в который раз упрашивала Лаэрта пустить меня, хотя бы намекнуть на то, что происходит там, за закрытыми дверьми, но эльф был непреклонен.

Упрямство друга бесило. Подумаешь, ему доверили сторожить вход в библиотеку, но ведь я-то его подруга! И помощник библиотекаря к тому же. Может, я записи хочу забрать, вещи… Да и книги нужно убрать.

– Лаэрт, – я тяжко вздохнула, вкрадчиво глядя ему в глаза, – у меня экзамен… Если у тебя перенесли, то мне-то никуда не деться. Словом, мне нужны мои записи. Я просто тихонечко проберусь в малый читальный зал, заберу их и вернусь.

Эльф хмыкнул и выразительно покосился на меня:

– Зная тебя, ты не вернёшься.

– И что же я сделаю? Испарюсь, взлечу?

Знаю, ёрничала, но было до жути обидно, что та, благодаря которой поймали того человека, не имеет возможности увидеть злоумышленника, узнать, кто он. Студентов ведь опять оставят в неведении, накормят сказками о воре. Но я печёнкой чувствовала, что это не так. Книги по тайной магии не воруют просто так, и просто так незамеченными не проникают на территорию Академии. Там ворота, между прочим, на ночь над оградой активируют силовой полог – не магу не перебраться.

– Лаэрт, я ведь твоя лучшая подруга….

Умильно захлопала глазами, пытаясь обаять. Это на первый взгляд. А на второй – просочиться за спину эльфу и приложить жетон к двери. Не станет же в самом деле Лаэрт со мной драться?

Эльф задумался, лукаво глядя на меня. Я капризно надула губки, напомнив, что кормящих матерей нельзя нервировать: портится молоко.

– Ладно, – наконец сдался Лаэрт, – но только быстро! И не через дверь. Накажут меня из-за тебя…

– Спасибо, ты душка, – я чмокнула его в щёку и шепнула: – Через окно? Ты снимешь контур?

– Вот ещё! – фыркнул эльф. – Я просто отвернусь, а ты приложишь жетончик. Если попадёшься – я не виноват.

Правила игры меня устраивали, и я с готовностью сделала «своё чёрное дело» за спиной ни о чём не догадывающегося друга. Тот для пущей убедительности даже наклонился, насвистывая бравурную песенку.

Нет, я не дура – сначала огляделась и только потом деактивировала защитный контур. Горгулью и без меня загнали в каменный плен сна, так что с ней возиться не нужно.

Надеюсь, когда снимается заклинание, оно никак не сигнализирует об этом находящимся внутри? А то в библиотечном крыле полно магистров…

Вроде, никто дверь не распахнул, с дикой бранью на меня не набросился, в угол не поставил. А Лаэрт так удачно спиной заслонил мои манипуляции… Не удержавшись, чмокнула его в щёку и пожелала удачи на часах. Нарочито громко, чтобы все слышали. И потрусила якобы к студенческим домам, а на самом деле – за угол, и к окну. Есть там одно, всё плющом увито, кустиками да деревьями укрыто. Стоит только сойти с дорожки, понюхать цветочки… Женщины, они ведь падки на такие штучки…

Я старательно изображала интерес к ботанике и прекрасному, играя на публику – она имелась, и студенты, и преподаватели. Благо внимания не обращали, занятые своими думами. Когда выдалась передышка, скользнула за ближайший куст и поползла. Запачкаю платье? А любопытство, оно как красота – бесплатным не бывает. Ничего, трава просохла, пятен оставить не должна.