Шпионка поневоле - Быстрова Мария - Страница 31

Скрыть любопытство не вышло, лорд тихо фыркнул и заговорил:

— Я служу в Ведомстве более десяти лет. У нас работают сотни магов с разным даром, поисковики и боевые, некроманты и ментальные, специалисты по артефактам и другие эксперты, но никто из них не обладает высоким потенциалом. А для выполнения некоторых заданий нужны широкие полномочия, солидные энергетические ресурсы. Есть традиция, согласно которой особые агенты пользуются особым расположением главы Ведомства и отчитываются лишь перед ним. Когда я пришел на службу, лорд Дастин Филис был лучшим из таких агентов. Он раскрыл десятки дел, руководил магическим департаментом, образовал пару с подчиненной и за короткое время превратился в самого могущественного мага империи.

Гарс сжал пальцы и презрительно выплюнул:

— Тщеславная звездулька. Ему везло. Прежний глава Ведомства со дня на день готовился отчалить к предкам. И преемником тут тоже считался непогрешимый во всех отношениях, дотошный лорд Филис. — Магистр брезгливо поморщился. — Ты понимаешь, насколько счастлив он был лицезреть меня на службе? Тварь двуличная… Я был молод и не мечтал о кресле высокого начальника, но этот кретин воспринимал меня как конкурента. Незаконный сын императора, сильный маг. Вдвоем Филисы вели три десятка дел одновременно, выслуживались перед отцом, не скрывавшим своего особого отношения ко мне. Завистливая сволочь обделался от страха, решив, что кресло главы Ведомства может достаться не ему, начал высмеивать мои методы работы в беседах с подчиненными и якобы случайно раскрывать мои дела. Как ты понимаешь, я не мог остаться в стороне. Видеть такого придурка своим начальником — нет уж, увольте. А увольнение в моих планах не значилось.

Я ловила каждое слово.

— И вы решили с ним посоперничать?

— Мы с Вальтером. — Магистр снова отхлебнул коньяка. — Департаменты разделились, половина поддержала нас, половина — паршивого Дастина. За каждое дело шла война. Ведомство еще никогда прежде не знало такого разобщения. Мерзкий гаденыш действовал исподтишка, поливал нас дерьмом перед императором, заручился поддержкой Совета безопасности… Я ненавижу интриги, Яна, если работаешь, на них не остается времени. — Он глубоко вздохнул и продолжил: — Мы проиграли. Мой отец, прежний правитель Регестора, дал свое согласие на назначение Филиса, мне полагалась должность начальника магического департамента, Вальтеру — немагического. Отец думал, что в таком случае страсти в Ведомстве улягутся. Идиотизм! Мы бы поубивали друг друга в первую же неделю. Надо ли говорить, в какой ярости я пребывал?

Учитывая склонность магистра сбрасывать излишки силы прямо в пространство, Дикельтарку грозили бы серьезные разрушения.

— За несколько лет до этого в Заоблачной случилось несчастье. Прежний ордок скончался, и школа перестала привозить лораниек из-за хребта. Отыскать замену оказалось непросто, ящеры не помогают людям просто так, но нам повезло. Вернувшиеся из-за моря шпионы доложили о захваченном орабатцами летающем монстре. — Лорд провел пальцем по татуировкам. — Чтобы действительно не убить Филиса, я схватился за удачно подвернувшуюся возможность убраться из столицы, бросил все дела, в том числе и задание моего отца — отправиться с дипломатическим визитом в Воленстир, и уплыл в Орабат.

Будто обжегшись о собственные разрисованные руки, Гарс отдернул палец.

— Филис шанса выслужиться перед императором не упустил, отправился в Тиреград вместо меня. Над Ледниковым морем, недалеко от Рашарста, его борт пропал. Никаких сообщений. Ничего. — Магистр самодовольно взглянул на меня поверх стакана. — И кто из нас после этого перекачанный магией идиот? Был кретином и сгинул кретином. Даже обломков не нашли.

Вот оно, значит, как… Милорд жив, а муж леди Филис мертв. Невероятная несправедливость, боль, с которой боевой магине приходится жить дальше, — каждый день встречаться с Гарсом, здороваться с ним, общаться и не думать о том, что на его месте должен был находиться любимый муж… Свихнешься тут, пожалуй. Мадине бы держаться от него подальше, и не только ей, кстати… В пьяную голову вновь полезли неуместные видения. Мне тут о причинах многолетней вражды рассказывают, а я любуюсь волевым профилем… Беда. Вокруг столько молодых, свободных красавцев, а меня продолжает клинить на собственных фантазиях.

— Мы с Рэдом вернулись в Регестор только через полгода. Вальтер стал главой Ведомства, происшествие с «Ветерком» признали несчастным случаем. Но вскоре по империи поползли слухи о таинственном воздушном пирате, а чуть позже пропал еще один аппарат с дюжиной магов на борту. Мы узнали, что это «Ветерок», лишь два года назад, когда патрульные заметили его погоню за пассажирским дирижаблем «Воздушной компании». Этим летом закутанный в тряпки пилот разнес в щепки «Широкую черепаху». — Магистр наградил меня тяжелым взглядом. — И едва не уничтожил твоего «Скитальца».

Тот странный субъект, замотанный с головы до ног в черные ленты, почему он прятал свое лицо? Такой урод?

— Очевидно, рорцы захватили «Ветерок», убили самого сильного мага империи и теперь летают под маскировкой на границе. Ну а что касается нашей дражайшей вдовы, то она слегла. Говорят, разрыв связи — вещь болезненная… И кто, по-твоему, виноват в гибели ее безупречного супруга?

— Это случайность…

Хозяин кабинета покачал головой:

— Слишком простое объяснение для Филис. Случайность не вырывает часть души, случайность не разрушает сложную энергетическую связку двух человек. Всему причина — лорд де Гарс. Ведьма пролежала пластом три месяца. — Магистр поморщился. — Психологи говорили — в депрессии, были все шансы, что она отдаст концы. Но Филис та еще заноза в заднице. Выкрутилась. И хотя Джениз утверждает, что с ее головой все в порядке, я в это никогда не поверю. Твоя наставница опасна, кто знает, когда у нее случится новый приступ.

— Приступ?

— После смерти лорда Филиса она крушила мебель, напивалась, однажды появилась под окнами моего дома в Фертране и подожгла ограду. Ментальные маги провели ей терапию, поили успокоительными, еще какой-то мурой, и через год наша нервная вдова смогла вернуться на службу.

Не верилось, что бесконечно выдержанная наставница могла вести себя подобным образом.

— Это правда, — иронично заверил Гарс, заметив мои сомнения. — Пока психозов не случалось, но я бы не стал ей доверять. Ее поступок не останется безнаказанным, никакая жалость директоров не поможет Мадине Филис избежать ответственности.

Нечто пугающее мелькнуло в серых глазах, мой собеседник залпом допил остатки коньяка. Не позавидую я своей миледи… Слава богам, весь гнев его милости предназначался Мадине, и на меня ничего не осталось. Ни одного замечания, ни одного едкого комментария в тот вечер я не услышала. Казалось, магистр сам устал ругаться. И эта усталость ему шла, стирая с напряженного лица привычную недовольную усмешку, расправляя морщины на лбу.

— Ну а ты? Откуда ты, Яна? Почему кинулась на меня с ножом? Разве пристало так себя вести юной барышне?

Поморгав, я прогнала сонливость. Теперь моя очередь делиться прошлым? Пристальный взгляд Гарса красноречиво сообщал, что от беседы не отвертеться. Просто не выпустит отсюда, и все. Но отчего-то и уходить особо не хотелось. Тело размякло, спинка кресла уже не казалось такой жесткой.

Помню, что рассказывала про учебу в городской школе, про лоранийские традиции. Над обрядом бракосочетания магистр откровенно смеялся, а историю о нашей с Дином совместной жизни выслушал молча, крепко сжав зубы. На подробностях я не останавливалась, сообщила лишь, что муж мне достался посредственный — пил, курил ярь и почти не бывал дома. Воспоминания затерлись в памяти, казались далекими, будто прошло не два года, а лет десять. Не хотелось ворошить жестокие эпизоды, и я поспешила сменить тему. Гарс сразу это заметил и задал очень простой вопрос, который все и прояснил:

— Этот человек оставил шрамы на твоей спине?

От неожиданности я замерла. Его милость видел меня без рубашки… Тогда, в холле учебного замка, два года назад. И запомнил. К лицу прилила кровь, голова закружилась, я отвернулась, пытаясь скрыть возникшее смущение. Гарс все понял и странным звенящим тоном попросил рассказать про Лоранию.