Папочка (ЛП) - Ламур Нэлл - Страница 21

Мой взгляд был сосредоточен на Ди, когда она ступила на огромную лестничную площадку, которая была больше, чем весь ее коттедж. Очевидно, что она никогда не была в доме такого размера. Выражение на ее лице было смесью изумления и страха. Ее глаза расширились, рассматривая прекрасный антиквариат и произведения искусства, французские ковры и мебель, и возвышающиеся напольные вазы, наполненные экзотическими свежими цветами.

- Мамочка, это как дворец Золушки, - воскликнула маленькая Тайсон, которая была счастливая, как слон, не разделяя внутренних сомнений своей матери. – Посмотри на это очень красивое яйцо, - прощебетала она, поднимая украшенное драгоценными камнями розовое эмалированное изделие, которое стояло на позолоченной подставке, на консоли у входа.

- Это яйцо Фаберже XIX века. Оно принадлежало царю. Мой отец выиграл его на аукционе и подарил моей матери на сороковой день рождение, заплатив баснословную сумму в двенадцать миллионов долларов.

Ужас отразился на лице Ди. Можете назвать меня ублюдком, но мне это показалось забавным.

- Тай, немедленно положи это на место и ничего не трогай. – Она выхватила его из рук дочери, не давая ей шанса, и нервно поставила обратно на подставку.

Я не мог не рассмеяться.

- Серьезно, Ди, не волнуйся. Все в этом доме можно заменить. Моя мама не переживает о своем имуществе, независимо от того, насколько великими или редкими они могут быть. Я воспитывался с тем понятием, что нельзя любить то, что не полюбит тебя в ответ.

- Я была воспитана без ничего. – Мрачность ее слов задели меня за живое, и я вдруг понял, что воспринимал свое привилегированное воспитание, как должное. Я не мог понять, каково расти бедным и нелюбимым в трейлер-парке.

Поскольку мы продолжали свой путь через дом, Ди немного начала расслабляться, даже когда Тайсон настаивала на том, чтобы опробовать каждое мягкое кресло «Луис», делая вид, что она принцесса. Ее глаза блуждали по картинам на стенах.

- Твои родители коллекционируют картины? – спросила моя новая помощница, рассматривая оригинал Пикассо.

- Да, годами. Они являются одними из ведущих коллекционеров XX века во всем мире.

- Что насчет этой картины? – спросила она, указывая на портрет в натуральную величину элегантной маленькой девочки с белокурыми косами и большими голубыми глазами с золотым ободком, как у Тайсон.

Моя сестра.

- Этого художника, под псевдонимом ПЭЗ, уже нет в живых. Пейтон Энтони Зандер, отец моего друга Джейми, который делает некоторые из наших рекламных трейлеров.

Подойдя ближе, она начала изучать полотно.

- Это действительно прекрасная работа. Мне нравится его техника. Маленькая девочка напоминает мне…

- Моя мамочка – художник, - эмоционально вставляет Тайсон, избавляя меня от необходимости раскрыть сюжет картины.

Щеки Ди порозовели, а мой разум вернулся к причудливым портретам, разбросанным по стенам в ее гостиной. Я захотел спросить ее о них.

- Картины в твоем доме… ты нарисовала их?

- Да, - ее голос был тихим, но смешан с гордостью.

- Моя мамочка хотела стать художником в детстве.

- Тайсон, пожалуйста…

Прежде чем она смогла отчитать своего не по годам развитого ребенка, я прервал ее.

- Ты очень талантлива, Ди. Ты когда-нибудь думала о выставке?

Она издала небольшой смешок.

- Едва ли. Мне не всегда по карману обрамить их.

- Ты должна позволить моему другу Джейми взглянуть на твои картины. Помимо своего рекламного агентства, он владеет картинной галереей в Западном Голливуде.

Отходя от картины, она обдумывала мои слова.

– Может быть, после того, как я устроюсь на работу в школу к Тайсон.

- Моя мамочка будет там преподавать искусство, - подхватила Тайсон.

Моя грудь сжалась. Мне напомнили, что Ди была всего лишь временным явлением в моей жизни. Временным помощником. Как только вернется моя постоянная ассистентка Мона, Ди, скорее всего, уйдет из моей жизни. И такая милая, розовощекая Могучая девочка. Но, возможно, ее знакомство с Джейми могло поспособствовать продлению нашей связи. Мое настроение улучшилось.

Мы направились в столовую. Моя мама, теперь одетая в стильный велюровый костюм для бега, сидела за нашим массивным обеденным столом, занимаясь рассадкой гостей для торжества Гюнтера Сакстона. Казалось, что она собирает кусочки гигантской головоломки. У нее была система, но ни я, ни мой отец не знали, как она это делает. Мы и не хотели знать.

Услышав, как мы вошли, она отвлеклась от занятия и посмотрела на нас. Улыбка украсила ее прекрасное лицо. В течение многих лет она не появлялась на солнце, чтобы избежать морщин, и теперь ее самодисциплина окупилась. В то время, пока все ее друзья постоянно делали инъекции ботокса и подвергали себя бесчисленным омолаживающим процедурам, моя мама никогда не пользовалась услугами «ножа и иглы», и выглядела прекрасно.

- Ну, здравствуйте, детки, - начала она, голос ее был с хрипотцой и величественный. – Как покатались?

- Это было ТАК весело! – воскликнула Тайсон, держа за руку Ди. – Дрейк говорит, что я естественная девочка, но я не знаю, что это означает.

Ди посмотрела на нее с суровым выражением.

– Ты имеешь в виду «талантливая» - это означает, что все тебе дается легко. Тебе не стоит хвастаться.

Тайсон озадаченно посмотрела на нее.

– Что значит хвастаться?

- Выпендриваться.

Я быстро пришел на защиту девочки.

– Мам, она не выпендривается. Тайсон была неподражаемой. К тому времени как мы закончили, она могла самостоятельно кататься и сделать небольшой прыжок.

Я с гордостью смотрел, как яркоглазый ребенок совершает элементарный прыжок. Лицо моей мамы просветлело. Не секрет, что она всегда хотела еще одного ребенка – маленькую девочку – но этого не случилось после трагедии.

- Дорогая, ты услада для моего сердца. Я начала кататься на коньках в твоем возрасте, а мой сын вышел на лед, как только начал ходить.

Я почувствовал, что краснею. Но это было правдой. Прежде чем я смог сказать хоть слово, Тайсон прижалась к свитеру Ди.

- Мамочка, я хочу такой же красивый костюм для катания, как и у мамы Дрейка.

- Они очень дорогие. – Я заметил небольшое разочарование в голосе Ди. Это должно быть тяжело, когда не имеешь возможности, дать своему ребенку все, что он хочет. Но потом я вспомнил, что, несмотря на свое огромное богатство, мои родители заставляли меня работать, чтобы получить то, что я хотел. И копить. Даже в колледже. Я так, блядь, хотел этот Мустанг с откидным верхом, и чтобы получить его, пришлось стать донором спермы. Мои родители понятия не имели, как я заработал деньги. Я сказал им, что работаю в книжном магазине кампуса (еще чего!), и они поверили мне. Воспоминания о моих днях дрочить-за-доллар заполнили мою голову и отвлекли меня. Поэтому, когда я услышал, как знакомый хриплый голос назвал мое имя, я был поражен.

Мое сердце подпрыгнуло, возвращая меня к моменту. У входа в столовую стояла Криция Вандерберг, сногсшибательная дочь финансового консультанта моего отца, Карла. Некогда начинающая актриса, теперь имела свою фирму по связям с общественностью и рассчитывала заиметь нас в клиенты. Мы выросли вместе, и наши родители думали, что наш союз был заключен на небесах. Они ошибались. Меня не интересовала Криция и никогда не смогла бы заинтересовать. Она была напористой, резкой и манипулирующей - качества, которые принесли немало хороших результатов в ее новой работе. И качества, которые оттолкнули меня вместе с ее непримиримостью, чтобы затащить меня в постель и надеть кольцо на палец. Дикая тусовщица, она преследовала меня на мероприятиях и однажды зашла так далеко, что выплеснула бокал шампанского мне в лицо из-за того, что я отказался с ней фотографироваться. А потом она попыталась расстегнуть мою ширинку и схватить мой член. Список можно продолжать и он только ухудшится. С ее резкими перепадами настроения, иногда я задавался вопросом, был ли у нее маниакально-депрессивный психоз или же она находилась под кайфом. Недавно мой отец попросил меня присмотреться к ней получше – начать отношения – особенно после того, как Гюнтер Сакстон сказал мне остепениться. В то время как мой отец высоко оценивал Крицию с профессиональной точки зрения, он понятия не имел о ее преследовательских наклонностях или неадекватном поведении в личной жизни. Я умалчивал об этой информации из-за его давних отношений с ее отцом. Кроме того, она сыграла важную роль в объединении бизнеса Гюнтера и моего отца. Гюнтер, как оказалось, тоже являлся ее клиентом. Итак, я обнаружил, что хожу по тонкому льду, рискуя вывести из себя Крицию и разрушить важное поглощение предприятий Сакстон.