Это — вызов (СИ) - Благосклонная Ядвига "Bambie" - Страница 1

Море. Как я люблю этот запах соленой воды и свежести. Ветер дует мне в лицо, и всего лишь на секунду я могу насладиться жизнью. Я буквально ощущаю счастье и, возможно, некую свободу, а затем вновь возвращаюсь в реальность. Возможно, позже мне будет лучше. Утраты невозможно перенести легко.

Это странно, считать дни после смерти близкого тебе человека, но так делают многие. Словно, это какой-то отсчетный механизм. Ты все считаешь и считаешь.

21 один день и шесть часов назад умерла моя мама. Самый близкий мне человек. Иногда жизнь складывается не самым лучшим образом и все, что остается - это смириться. Смирение — путь в новую жизнь. Я верю в это. Верю, что когда-нибудь оправлюсь и перестану считать.

Мама умерла от дилатационной кардиомиопатии. Год назад ей сделали операцию на трансплантацию сердца, но оно так и не прижилось. Это были долгие два года в Италии. Здесь мы нашли донора, клинику. Доктором оказался хороший знакомый моей бабушки, и все должно было быть хорошо. Должно было.

— Камила, — вдруг неожиданно дотронулись до моего плеча.

Я дернулась и испугалась. С некоторых пор я была слишком нервная.

Это бабушка. Всего лишь бабушка, но ее прикосновения ощущаются как мамины.

Я поражалась ее выдержкой и силой духа. В то время, пока я собирала себя по кусочкам, она через силу улыбалась, пыталась меня развеселить и заставить жить дальше, и лишь новые морщинки и едва ли седые отросшие корни выдавали ее.

— Да? — отозвалась я, спустя несколько секунд.

— Нам пора, — бабушка слабо улыбнулась мне, а затем, дав мне немного пространства, ушла.

Вдали уже ждала машина со всеми нашими вещами. Сегодня мы отправляемся домой. В Россию. Это радует и пугает одновременно, с этим местом меня многое связывает.

Я кидаю последний долгий взгляд на море и вдыхаю уже полюбившийся морской бриз.

— Прощай, мама, — шепчу я, а затем, смахнув слезу, ухожу вслед за бабушкой.

Спустя три месяца

Я иду по коридору, с нынешних пор, своего университета на ближайшие пять лет. Кругом тишина, я опоздала, хоть и ненавижу это делать. Однако моей бабуле что-то докажешь?! Я, по ее мнению, сегодня должна была выглядеть безупречно, как истинная леди. Она считала, что первое впечатление обо мне должно быть хорошее, а мне было все равно. Для нее я - единственный дорогой человек в этой жизни, и если бабушка хочет мне чем-то помочь, то я не отказываю. Поэтому с самого утра она делала мне прическу, на которую, к слову, у нас ушло больше двух часов, а затем легкий макияж.

Еще две недели назад мы ходили на шопинг, где обзавелись обновками, в том числе, которые я надела на себя сегодня. Строгое платье, туфли на небольшом каблуке и, в силу погоды, кардиган. Впрочем, это не сильно отличалось от моего повседневного стиля. Я достаточно часто хожу в юбках или платьях, хоть они и довольно консервативные, в любом случае, их нельзя назвать вульгарными.

Я не люблю повышенное к себе внимание, в последнее время моя уверенность в себе достаточно сильно подкосилась, но сегодня мне казалось, я его привлеку. Впрочем, не удивительно, где еще можно встретить двадцатилетнюю девушку, одетую, как первоклассница, разве что бантов не хватает.

Несмотря на мой такой нежный, живой образ, внутренне я была, словно выжатый лимон. Мой внутренний огонек, который раньше не угасал ни на секунду, погас. Мои карие глаза потускнели, в них больше не было прежнего оживленного блеска, губы почти разучились складываться в счастливую улыбку, и даже мои темные волосы вместо привычного им некогда объема, опали, словно листья с деревьев. Теперь они служили завесой между мной и миром. Моя походка тяжелая, а грациозность, и вовсе, заменила небрежность.

Все три месяца пролетели, как один бесконечный день. Бабушка, не переставая, водила меня в театры, на пикники, пыталась познакомить с внуками своих друзей, но все тщетно. Я потерялась. Я стала слишком робкой, слишком пугливой и порой действительно странной. Не знаю, вся ситуация должна была закалить мой характер, а вместо этого я стала тряпкой. Возможно, я просто устала?! Мне бы хотелось надеяться на это.

Я много училась летом, и лишь это, пожалуй, могло меня отвлечь от дурных мыслей. Я хотела поступить, выучиться, пойти работать. Я не училась в Италии, в то время было не до этого, хоть мама и настаивала. Но в том маленьком городке, где мы жили, не было вузов, а далеко бы я от мамы не поехала. Не могла. Я знаю, она бы этого хотела, и сейчас я намерена приложить к этому максимум усилий.

Я поступила на биологический факультет. Мне всегда нравилось изучать организмы, я хотела попробовать. Приятной неожиданностью стали

дополнительные курсы. В университет хотели в ближайшие годы внедрить новые факультеты и поэтому сделали несколько дополнительных пар, которые можно было выбрать за пожеланием, так сказать, сделали на европейский манер. Я выбрала астрономию. Звезды всегда привлекают, как, впрочем, и весь космос.

Я уже успела зайти взять расписание и сейчас искала аудиторию, но, увы, мои поиски пока не увенчались успехом. Здесь было несколько корпусов, и я не могла понять, каким образом расположены аудитории, ко всему прочему, сейчас была пара и, за исключением меня, здесь никого не было.

— Ну, где же ты? — бормочу я, поднимаясь в очередной раз по ступенькам, смотря на план здания у себя в руке.

Я продолжаю идти, как что-то неизвестное встает у меня на пути. Я замечаю не сразу и врезаюсь в это бедное нечто. Я уже готова свернуть себе шею, как сильная крепкая рука хватает меня за запястье, а затем делает рывок на себя.

Я перестаю дышать, мое сердце настолько громко стучит, что я слышу его.

— О, боже мой, — бормочу я.

— Нужно быть аккуратнее, зайка, — внезапно звучит хриплый голос около моего уха.

Я вздрагиваю, а затем отрываю глаза и тотчас же их закрываю, отчаянно надеясь, что крепкая голая мужская грудь была лишь моей нездоровой фантазией.

Однако мои руки, что так крепко вцепились в плечи незнакомца, опровергают сей же час эту версию.

Я делаю глубокий вдох, а затем резко вскидываю голову вверх.

Я…я… — пытаюсь произнести, заикаясь.

Я забыла все слова. Парень, что возвышается надо мной, чертово произведение искусства. Его глаза серые, четко очерченные скулы, черные волосы и пухлые губы, которые растянулась в греховной кривой усмешке.

— Не обязательно падать, чтобы потрогать меня, зайка, — снова звучит его голос, а ухмылка становиться еще больше.

До меня не сразу доходит смысл сказанных им слов, но как только это происходит, я сию же секунду отрываю свои руки от его плеч и спускаюсь на две ступени ниже, крепко ухватившись за поручень.

«Зайка?! Какая я ему зайка?! Что за фамильярность?!» — мысленно бунтую я.

Я уже готова бежать от этого покорителя женских сердец, но как не вовремя вспоминаю, что обязана парню своей целой головой и конечностями, поэтому, поджав губы, выдавливаю из себя:

— Спасибо, — запинаюсь, — и… прости, что чуть тебя не утянула, — бормочу.

— Всегда к твоим услугам, — произносит он, а затем, наклонив голову, между тем, прикусив губу, осматривает меня с головы до пят.

Почему я не могла врезаться в кого-то менее привлекательного. Возможно, я бы так не нервничала. Его взгляд обжигает, но не в том смысле, что мне это льстит, скорее я испытываю неловкость. Я становлюсь глупой в обществе парней. У меня мало опыта в общении с ними. Несмотря на мой возраст.

Я оглядываюсь, кроме нас здесь никого нет. Значит, он мой единственный путеводитель. Увы.

— Ты не подскажешь, где сто пятая аудитория? — подаю я голос спустя несколько секунд.

— На пятом этаже по коридору налево, — отвечает черноволосый.

Я киваю, бросаю дежурное «спасибо», выдавливаю очередную фальшивую улыбку, а затем делаю шаг в сторону и собираюсь уже убраться, но парень делает шаг вместе со мной и снова встает у меня на пути.