Подожди до завтра - Баскакова Нина - Страница 47

— Ему трудно устроиться. Сам понимаешь, ошибки молодости. Но я в него верю. Он не пьет. Очень набожный. Умный. С ним интересно разговаривать. Даже не замечаю, как часы пролетают, — она мечтательно вздохнула.

— Вот и наслаждайся общением. Зачем замуж?

— Все должно быть по закону. Не в блуде же нам жить. Но я так и знала, что ты меня не поймешь. К тому же, если он будет моим официальным мужем, то ты не посмеешь его выгнать из квартиры.

— Так это чудо еще и у нас жить собирается?

— Это "чудо" твой будущий отчим. И что ты думаешь, только тебе позволено приводить сюда...

— Осторожнее со словами. Я спорить с тобой не буду. Делай, что хочешь. Тебе не пять лет. В твоем возрасте нужно уже головой думать.

— Хочешь сказать, что я дура?

— Не надо к словам придираться. Я сказал только, что хотел.

Такие новости выбивали из колеи. Нужно было все обдумать. Он зашел в комнату. Там Маша одевала малышку после купания.

— Неприятности? — не оборачиваясь, спросила Маша.

— Почему ты так решила?

— Показалось, что ты нервничаешь.

— Так хорошо меня изучила?

— Я наблюдательный человек. Так, что случилось?

— Мать опять дурит. И это плохо, — он рассказал о последних новостях. — Я видел этого Игоря. Ладно, тетя Валя с головой явно не дружит. Потянуло ее на приключения. Она завязала переписку с заключённым, а чтоб к нему на свидания ездить, расписалась с ним. И то, что у них разница в двадцать лет — это никого не смутило.

— А должно было? Ты одно время говорил, что возраст не главное для двух людей, когда им хорошо вместе. Любви все возрасты покорны. А сам осуждаешь, — она говорила спокойно, с легкой улыбкой. Без обид. Он знал, что она просто пытается понять, докопаться до сути, а не ищет поводов для обид.

— Маш, тут ключевое слово любовь, а не расчет.

— Со стороны у нас тоже может показаться расчет.

— Ага, может. У нас с тобой взаимный расчёт, потому что нам друг с другом жить выгодно, — он усмехнулся. Стащил рубашку и лег в кровать. После смены глаза начали закрываться. — Только тут другое. Я боюсь, что этот тип принесет неприятности в дом.

— А почему тетя Валя с ним разошлась? — спросила Маша.

— Он вышел. Приехал к ней. Напился и в нос дал. Она его и выгнала. Теперь этот тип у нас должен поселиться. А я ничего сделать не могу. Не начинать же мне войну.

— Мы воевать не будем. По-другому поступим, — ответила Маша, но он ее не дослушал, уснул.

Оля спустилась на пол к игрушкам. Маша же задумалась. Жизнь то и дело подкидывала испытания. Казалось, что им не будет конца. Только вроде все налаживалось, появлялась стабильность, как приходили неприятности. Каждый раз Маша думала, что не справится, сломается. Новая беда, что ложилась на ее плечи и прижимала к земле, не давая подняться, была с каждым разом все тяжелее. Но рядом оказывался Андрей. Он как-то незаметно снимал если не все, то большую часть ноши. Оказалось, что  вдвоём идти по жизни легче, чем одной.

Андрей. С ним было все сложно и легко одновременно. Слишком серьезный и правильный. Он напоминал ей утес, который омывают морские волны, шторма пытаются сломать, а он продолжает стоять и смотреть на них снисходительно. В Андрее была какая-то внутренняя сила. Если он был уверен, что поступает правильно, то шел к цели, не останавливаясь. При этом его внешность обманывала. Она долго видела в нем зеленого мальчишку, а он не стремился ее переубедить в обратном. Играл с ней в свою игру. И переиграл, привязал к себе. Маша не поняла, как это произошло. Все должно было быть не так, но в какой-то момент она оказалась зависимой от этих отношений. Второй раз наступить на одни и те же грабли. Ничему она не училась в жизни. Второй раз доверилась человеку. Только Кирилл был не тем человеком, который мог потянуть такую ответственность, как семья. Андрей справлялся. Правда, он и менялся. Менялись черты лица. Он стал более взрослым. А подбородок более упрямым. И стрижку теперь носил не модную, а короткую. Часто забывал побриться, пока она его чуть ли насильно не отправляла приводить себя в порядок. Он тогда не возражал. За все время их совместной жизни он никогда с ней не спорил. Соглашался, а потом выяснялось, что все было сделано, как он хотел. Это вначале злило, но потом она привыкла также, как научилась жить в семье. Вспомнила, что это такое, когда люди любят друг друга.

Оля подошла к ней, протягивая куклу, с которой стащила платье, чтоб мама его надела. Пока Маша возилась с куклой, Оля забралась на кровать и легла под бок к Андрею. Он, не просыпаясь, накрыл ее вторым одеялом и осторожно обнял. Оля тут же уснула.

Эта особенность Андрея, как любовь к детям, поражала Машу. И не было ничего предосудительного в этом. А девчонки так и липли к нему, что Аня, что Оля. Он же считал, что так и должно быть. Однажды Маша спросила его, почему он с ними возится. На что Андрей отшутился, что чувствует себя рыцарем в сверкающих доспехах, при этом не надо совершать громких подвигов. Достаточно слушать и чем-то вкусным угощать. Он смеялся, хотя, может, это было правдой? Потом он добавил, что королева будет у него всегда одна. Он часто называл ее королевой, хоть убрал приставку «Снежная». Последний рыцарь, который создал свое королевство. Романтик. И сложно понять, кто больше выигрывал от этих неравных отношений. Наверное, больше она, чем он.

То, что начиналось как игра, шаг отчаянья, превратилось в судьбу. Они уже вместе жили два года. Два тяжелых года, только пока и не думали расставаться. У нее в последнее время и такой мысли не возникало. Если поначалу она рассматривала такие варианты, то теперь не могла представить, что может сломать их семью. Обычно люди ломаются под гнетом трудностей, а он только силы в них черпал. Хотя она видела, что в последнее время ему было скучно. Быт, он затягивал. Маше же нравилась такая жизнь, нравилась размеренность, уверенность в завтрашнем дне. Теперь же все пошатнулось. Оля не слышала. Осознать, принять, не сломаться. Но они пока справлялись.

Как Андрей и опасался, знакомство с Игорем ему не понравилось. Мама же от него была без ума. Она так и сияла. Прямо, затмение какое-то на нее нашло. А он ничего сделать не мог. Ругаться смысла не было. К тому же мама была права: квартира была ее. Пусть Аня и Андрей имели доли в ней, но это не давало им препятствовать ее "счастью".

— Может им предложить переехать в однушку? — предложила Маша, немного находясь в шоке от будущего родственника.

— К вам можно? — заглядывая в комнату, спросила Аня.

— Заходи. У нас тут совет, — ответил Андрей. Он сидел на полу среди игрушек. Мастерил перед Олей башню из кубиков, которые та роняла. Маша сидела на кровати. — Думаем, что делать и как быть.

— Мне этот тип не понравился, — ответила Аня, садясь рядом с Машей.

— Неприятное от него впечатление осталось, — согласился Андрей. — Маш, можешь ругаться, но я тебе не говорил, сразу матери предложил такой вариант. Пожили бы они отдельно в твоей квартире. Нет, она упрямо держится за эту. Говорит, что мы хотим ее на улице оставить.

— Каким путем? — спросила Маша.

— Откуда я знаю? Есть же фобии у людей, что стоит им уехать из квартиры, так они туда больше не вернутся. Это из той же оперы. Вот возьмем и замки сменим. Найдем черного нотариуса, подделаем подписи и выпишем ее. Потом продадим квартиру, а деньги на четверых разделим. Как вам план? — предложил Андрей, весело посмотрев на Машу и Аню.

— Бред, — рассмеялась Аня.

— Я тоже так думаю, но видимо она в это верит, — ответил Андрей, возводя очередную башню. Кубики вновь разлетелись по полу.

— Можем сами туда переехать. Надеюсь, со временем это помутнение пройдет, — сказала Маша.

— А если потребуется несколько лет, чтобы она в нем разочаровалась? Будем  вчетвером в однушке жить? Я Аню здесь не оставлю.

— К отцу не поеду. Быть в няньках не хочу. Я в последние каникулы целые дни с ребенком сидела. Больше не хочу, — сказала Аня, упрямо поджав губы и сложив на груди руки.