Пари на девственность (СИ) - Грант Эмилия - Страница 40

Василий Петрович.

- Не прошло и сто лет! – радостно воскликнул папа и потянулся к другу с объятиями.

- Да погоди ты, старый хрыч, - шутливо увернулся тот. – Дай я лучше посмотрю на нашу Настасью… Ты что ее тут, совсем не кормишь? Посмотри, прозрачная вся! Одни глазища остались!

- Еще неизвестно, кто виноват, - отец прищурился. – Будь уверен, когда я выясню, что там у вас в Москве стряслось, виновнику не поздоровится. И не смотри, что я старый, дурь выбить еще в состоянии.

- Когда я выясню, что там стряслось, то лично помогу тебе побить этого гада, - погрустнел Василий Петрович. – У меня, Насть, из-за твоего ухода бизнес чуть не скатился в дыру… Если бы не Макс... Не нарадуюсь на него. Видно, не зря меня тогда удар хватил, без этого кто знает, когда бы он повзрослел?..

Я с трудом выдавила из себя вежливую улыбку. Интересно, что бы сделал Василий Петрович, если бы узнал про выходку своего наследника? Продолжал бы радоваться или побил гада? Что ж, я никогда не была ябедой. И пусть Макс сам разбирается со своей совестью, если она у него, конечно, есть. А рисковать нервами и здоровьем его отца… Нет, это не по мне.

За ужином Вась-Васи болтали без умолку, как две девочки на пижамной вечеринке. Если бы я знала, кого именно мы ждем в гости, приготовила бы что-нибудь более изысканное. Но Василий Петрович моей стряпней остался доволен.

- Так вкусно, уютно, по-домашнему, - нахваливал он, обсасывая косточки. – Ох, и повезет кому-то! Уже присмотрела жениха?

- Да куда ей?! – встрял отец прежде, чем я успела раскрыть рот. – Возится со мной днями и ночами… Говорил же ей: оставь меня там, устраивай свою жизнь. Но разве она послушает? И раньше-то из дома почти не выбиралась, а приехала – совсем тоска. Ходит по дому, как тень солдатской вдовы. Ужас!

- Вот и мой такой же стал! – оживился Василий Петрович. – Представляешь, взял – и переехал ко мне! Тебе, говорит, нужен присмотр. Какой к черту присмотр? Я инвалид, что ли? Похоронил бы сразу, чего мелочиться!

- Да ладно! – папа недоверчиво нахмурился. – А разве не ты говорил, что Максим шляется по клубам, и ты его лично отселил в отдельную квартиру, чтобы не видеть бесконечных девиц?

- В том-то и дело! – хлопнул по столу мой бывший босс. – Как будто подменили пацана! На работу приходит раньше всех. Уходит – позже других. Вкалывает… Аж страшно! Неужели и я таким был? Никогда не думал, что скажу это, но я даже сам предложил ему проветриться! Отдохнуть, устроить себе выходные…

- Прямо так и сказал? – папины брови взлетели вверх.

- Представляешь?! Так он отказался! В прошлое воскресенье устроил дома мини-офис. Притащил доску, маркеры, разрабатывал какой-то проект… Почти ничего не ест, Маргарита Михайловна уже в депрессии. На днях плакала, спрашивала, не стала ли она хуже готовить. Раньше его за уши было не оттащить, а теперь поковыряет вилкой, «спасибо» - и к себе в комнату.

- Хорошо, есть кому его утешить, - не сдержалась я, и две пары удивленных глаз воззрились на меня.

- Ты о ком? – первым нашелся Василий Петрович.

- Камилла, - я нарочито равнодушно дернула плечом.

- Понятия не имею, кто это. Но никаких девушек рядом с ним нет, - отцовский друг откинулся на спинку стула. - Даже Эдика не видать… Как в монастырь собрался, честное слово! Раньше мне Светочка жаловалась, что ее Максим называет кисонькой и деткой, теперь обижается ровно на противоположное. Вот женщины! Он с ней вежливо, а она боится, что перестала быть красивой! Дурдом, скажу я вам!

Извинившись, я встала и вышла из-за стола. Нет, к Василию Петровичу я по-прежнему относилась прекрасно. И рада была видеть его в добром здравии. Отпуск пошел ему на пользу: он посвежел, взбодрился. Но глядя на него, я видела Макса. Еще и слушать про него… Это было выше моих сил.

Знала, что поступаю трусливо, но все-таки сбежала к себе в комнату, прикрыла дверь и рухнула на диван. Колени подкашивались, ладони вспотели… Господи, почему я не могу относиться к нему равнодушно? Как… Как предмету интерьера. Почему я такая слабая?!

В тот момент я ненавидела себя за уязвимость и готова была расплакаться от злости и бессилия, но тихий стук в дверь не дал мне раскиснуть. Набрав побольше воздуха, я медленно выдохнула, сделав губы трубочкой. Расправила плечи и впустила Василия Петровича.

- У меня к тебе разговор, - сказал он серьезно. – Мне стыдно в этом признаваться, но я не просто старого друга приехал навестить.

- Вот как? – я указала на диван, и он сел. – Но ведь не из-за меня же?

- Ошибаешься. Из-за тебя. Ты мне нужна, Насть. Не мне – «КьюМедиа».

- Зачем? – неподдельно удивилась я. – Вы же сами только что сказали: Максим вкалывает… Зачем я буду мешаться?

- Он надорвется. Я… Я волнуюсь за него, Настасья, - тихо произнес он, и от отчаяния в его голосе у меня защемило в груди. – Я пытался вернуться в офис. Мы не успевали к дедлайну, клиент грозился неустойками, судом, испорченной репутацией… Видимо, я теряю хватку. Но к вечеру у меня давление было сто восемьдесят. Хорошо хоть, врачи разрешили остаться дома… Но в офис мне пока путь заказан. Мы взяли крупного клиента, и я боюсь… Максим прыгнул выше головы. Мы не потянем этот проект.

- Опять назвал короткие сроки? – вздохнула я, вспоминая «Вирекс».

- Да, в общем, не такие уж короткие… Но масштабы… Это открыло бы перед нами совершенно новые перспективы. Другой уровень, понимаешь? Крупнейшая сеть фастфуда меняет рекламную стратегию. Как Максу удалось вклиниться в переговоры, отхватить этот жирный кусок, как вообще выяснил, что у них кадровые перестановки... Понятия не имею. Но он зубами выгрыз тендер. А как теперь с этим быть? Нужно привлечение новых специалистов, но рисковать людьми, о которых мы ничего не знаем… Я хочу, чтобы ты помогла, Настя. Ты представляешь, какие перспективы? Я поставлю тебя начальником отдела маркетинга. Наберешь себе штат. Свой кабинет. Зарплата… Как минимум, утрою. Если эта история выгорит, к нам подтянутся и остальные крупные клиенты. И этот контракт принесет нехилую выручку. С цифрами я тебя ознакомлю, если согласишься и снова подпишешь контракт со всеми пунктами о неразглашении. Тут уж извини, ничего личного. Выдернув клиента у конкурентов, Макс нажил себе крупных недоброжелателей. И нам придется усилить меры безопасности.

- Понимаю, - сдержанно кивнула я.

-    Теперь все будет иначе. Снимешь приличную квартиру рядом с работой, перевезешь Васю... Ну, в смысле, отца. Ты нужна мне.

-    Я... Я не могу... - я нервно сглотнула. - Я не планировала. И не хотела...

Как мне объяснить, что я физически не смогу снова видеться с Максом каждый день?! Что это слишком тяжело и больно, и никакие деньги не помогут с этим смириться?

-    Слушай, я ведь не слепой, - нарушил неловкую паузу Василий Петрович. - У вас с Максимом что-то произошло, да? Поссорились? Я все понимаю, дело ваше. Лезть не буду. Но прошу тебя именно я. По старой дружбе. У тебя будет отдельный кабинет. Максим не будет тебя доставать. А мне действительно нужна твоя помощь. Да и здесь... Ты ведь не вытянешь в одиночку себя и отца?

Это был контрольный выстрел. В самое больное место.

Мне отчаянно нужны были деньги. И те подработки, что я судорожно набирала через интернет, с трудом помогали покрыть коммунальные расходы. А лекарства? Еда? Стиралка стала работать через раз, новую я просто не потяну... Я закусила губу, борясь с желанием схватиться за голову и кричать.

-    Я не хочу давить на тебя, - снова заговорил Василий Петрович. - Но помоги хотя бы разобраться с этим проектом! И нанять людей, которые потом смогут тебя заменить. Несколько месяцев - это предварительного проекта до полного рекламного пакета. Пожалуйста.

Я прикрыла глаза, мысленно считая до десяти. Открыла и внимательно посмотрела в доброе лицо человека, который когда-то буквально вытащил нас с отцом из финансовой ямы. Только благодаря Василию Петровичу я оплатила лечение тогда - и благодаря ему же могла выжить сейчас. И он еще говорил мне «пожалуйста»! Разве я могла в такой ситуации отказать из-за каких-то обид? Отец не воспитывал меня эгоисткой.