Мерло красное или Мурло страстное (СИ) - Ардмир Мари - Страница 28

— Татьяна, — протянул он и замолк.

— Даааа, — вторя ему интонацией, вопросила я. а он молчит. — Значит, права. Но признаться в этом выше ваших сил. Хорошо, тогда вопрос другой, каким образом вы хотели заткнуть рот корреспондентке, которая будет участвовать в этом фарсе? Неужели разовым сексом…

— Нет.

— Приятно слышать, а как тогда?

— Пройдемте в дом. — Предложил Владимир, подступая ближе. Видимо решился-таки двери показать металлические. Судя по лицу все двери, и осмотр этот будет до рассвета.

— А нет у меня желания идти в дом. — Сообщила я отступая. Отступать мне было не долго, в пяти метрах терраса, ведущая в дом, а с боков пути отступления ограничивают зеленые боксы из самшита. Пришлось уверенно импровизировать на ходу:

— И во избежание морального и физического насилия….

— О чем вы? — нахмурился Боксер.

— О том, что насильно в дом меня загонять не нужно ни в коем случае.

— Вы войдете сами…

— А давайте я сразу скажу, что за вашей оградой мой босс. И вполне возможно уже фотографирует с близкого расстояния…, так что ваша легенда лопнет, как мыльный пузырь. И поэтому войду сама, но только для того чтобы выйти к моему начальству.

— Это шантаж.

— Это спасательная операция.

Он набрал охрану, чтобы удостовериться в моем блефе — спросил, есть ли за оградой машины. Охрана подтвердила, есть и не одна.

— С подмогой приехал. — Улыбнулась я, абсолютно не веря в свою удачу. Не мог наш Керимов Владимир добрался сюда в крайние сроки, либо это явно совсем другие ребята за воротами собрались. — Но мы можем поступить иначе…

— Как?

— Если хотите, чтобы я вам подыграла… — здесь я сделала паузу, — с вас быстрые ответы на мои вопросы, затем четкие инструкции действий максимум на три минуты, и последующий свободный выход. А еще…

— Куда еще?

— Не торгуйтесь вы состоятельный мужчина, которого шантажируют. — Напомнила я, — не поделитесь ли вы сухими предметами одежды. У меня из-за вас платье намокло.

— Все упаковано и уже на пути в аэропорт. — Отрезал Смычков, с сомнением глядя на меня.

— Прекрасно, я заберу ваш пиджак.

— А я ваше платье. — Тут же согласился мужчина, и по лицу видно что-то решил.

Вот тут уже не поняла я: — Зачем вам платье?

— Если вы не останетесь до утра, у меня должно остаться ваше платье.

— Оставлю, если обязуетесь вернуть его мне. — Прищурилась, не веря в происходящее, неужели действительно платье нужно, для отвода глаз. А у них тут весело.

— Обязуюсь, — ответил Боксер и улыбнулся. Прошел к скамейке разлегся на ней и, похлопав сиденье рядом, предложил. — Задавайте вопросы.

— А вы не укусите?

— Чтобы вы это выложили в сеть? — улыбнулся он. — Нет, не укушу.

В мокром платье было холодно, но в дом я все равно не просилась. Вопросы задала со скоростью света, затем переоделась, отдав ему платье, и вот тут Смычков решил меня порадовать:

— Через центральные ворота вы не пройдете.

— Вы нарушаете соглашение о сводном выходе.

— Как раз наоборот. Выйдя через центральные, вы домой не попадете. Либо в больницу, либо на клад…

— Другие варианты, — тут же оборвала его я.

— Через сад. Там у забора ребята вас перебросят через ограду.

— Меня? Когда я в таком виде? — Боксер, оглядев мои ноги в туфлях, с улыбкой кивнул. — И меня через ограду?

— Вам очень идет пиджак.

— Мне очень шло платье.

— Хотите остаться в платье, остаетесь до утра.

— Нет, спасибо. — Я подтянула рукава синего пиджака и крепче прижала к себе сумочку.

— Чего и следовало ожидать. — Он повернулся, позвав кого-то из темноты, — Кирилл, сопроводи девушку. — И с этими словами подтолкнул меня в сторону аккуратно подстриженных кустов.

— До свидания, Владимир, было приятно провести вечер. — Благодарю, пока глаза привыкают к темноте и, постепенно начинаю понимать зажатость Боксера и неестественность его поведения. В кустах помимо Кирилла, обивалось еще шесть человек из охраны и все в броне и с пистолетами.

— Добрый вечер! Как вам ночка? — мне не ответили, но поприветствовали кивками. — Видимо ночка предстоит длинная и тревожная.

На встречу шагнул Кирилл — мужчина под два метра ростом, рядом с которым я ощутила себя дюймовочкой, он меня как маленькую взял за руку и повел в кусты. Странное дело, Боксеру я верила отчасти, а Кириллу вовсе нет, иду за ним, спотыкаюсь через шаг, вижу плохо, но все же ищу среди газонов, аллеек и цветников свежую яму, и лопату воткнутую рядом. В двух местах я словно наяву их увидела, но спасибо, пронесло. Кирилл довел меня до каменного забора увитого девичьим виноградом, нашел участок с наименьшей высотой, всего-то метра три, и став на пень без предупреждения поднял за подмышки и посадил меня на уступ.

— С той стороны в винограде лесенка.

— Ага… — пискнула я, ухватившись руками за виноградную лозу.

— Ну, бывай, — сообщил великан, развернувшись, чтобы уйти.

— Кирилл, или вы дождетесь, пока я без проблем спущусь, или сразу же вызывайте службу погребения с милицией на пару. — Он остановился, и я уже спокойнее пояснила. — Потому что я полуслепая и за оградой вас завтра будет ждать холодный труп!

Владимир давно забыл, что такое приключения и разборки, в девяностых он бизнесменом еще не был, а в двухтысячных уже крепко стоял на ногах. И вот в его офисе появляется Татьяна которая даже в самых простых заданиях с легкостью находит приключения. И что ей сейчас в Барвихе не сиделось, поехала с этим Боксером, хотя он четко сказал, никаких интервью ночью тет-а-тет. Он вновь посмотрел на sms-ки с ее телефона, задаваясь вопросом, почему Боксер выдал Татьяне ключ от квартиры, а привез в дом на Рублевке. Он ее своей недвижимостью решил впечатлить или опять прикрывается.

Вывернув на нужную улицу, Таксист передал, что впереди образовался затор, несколько машин перекрыло улицу.

— Остановите здесь. — Скомандовал Владимир и вышел.

Ближайшие дома были погружены во тьму, только фонарики горят перед входом, справа лес или же чей-то участок размером с парк, слева дома и между ними через кусты кто-то пробирается. Сквозь треск, послышалось, как женский голос ойкнул, а потом пожелал неизвестному Кириллу и его нанимателю всех благ.

— Таня? Это вы? — он спросил, не веря, что видит ее выходящей из кустов. И все же это была Гроховская личной персоны.

— Неужели за час так изменилась, что не узнаете? — улыбнулась она и, быстро преодолев расстояние, села в машину. — Владимир садитесь, нам тут больше ждать нечего.

Он подчинился. И сев рядом с удивлением посмотрел на ее наряд:

— Вы ничего не потеряли?

— Так один супинатор сломан, один каблук отлетел, сумочка на месте. — Татьяна откинулась на кресле и блаженно закрыла глаза, — ничего.

— А где мое платье?

— Вот! — мелодично рассмеялась она. — Я так и знала, что вы о нем будете беспокоиться больше, чем обо мне…

— Татьяна, я имел в виду…

— Да расслабьтесь вы, живо ваше атласное платье. — Отмахнулась она. — Стирается у Боксера.

— И как это понимать?

— Он решил пополнить коллекцию платьев супруги за мой счет, то есть за ваш. И у нас произошел бартерный обмен, я ему платье, он мне свободу. Так что спасибо вам большое Владимир Александрович за ваш каприз.

Он отвернулся, сцепив зубы. Надо же… подарил ей платье, помог взять интервью, приехал по первой просьбе, а запомнился какой-то там каприз, за который он же платил.

— И за то, что выручили… — вздохнула Татьяна и подобрала под себя босые ножки. — Отвезите меня домой, вечер выдался тяжелым…

— Отвезу, — пообещал Керимов и назвал водителю ее адрес.

— А где ваше авто?

— На штраф стоянке.

— А как оно там оказалось? — с зевком спросила Татьяна.

— А как вы в кустах оказались? — он снял пиджак и прикрыл ее до безобразия худые ноги. С мыслью: «ее еще откармливать и откармливать нужно».

— А Боксер вначале купал красного коня, а потом показал свои парковые владения