История Золушки (СИ) - "Эванс Алисия" - Страница 62

В какой-то момент поняла, что все заходит слишком далеко и уперлась рукой в его грудь, стараясь отстраниться. Он не стал мешать. Тарт смотрел на меня как изнывающий от жажды на стакан воды. Я и сама не ожидала от себя такой бурной реакции. Пока все не вышло из-под контроля, схватила косметику и сбежала в ванную.

Мы ехали в простой карете, сидя друг напротив друга. Я смотрела в окно и старалась не встречаться глазами с Тартом. Он и сам был немного растерян, поэтому молчал. Для него непросто было одеть недорогую и слегка грубоватую одежду вместо привычных ему кожаных костюмов. Я же в льняном платье чувствовала себя вполне комфортно.

Мы подпрыгивали на каждом камне, и это начало раздражать. Нас жутко трясло! Как же я соскучилась по привычным земным автомобилям.

Мы приехали на знакомый рынок. Здесь было все также шумно, но я не чувствовала себя растерянной. Тарт помог мне выбраться из кареты и предложил свой локоть. Я практически обняла его за руку, и вместе мы пошли сквозь толпу. Наверное, если бы я за него так не держалась, то меня бы точно оттеснили. Столовую мы увидели ещё издалека, опознав её по длиннющей очереди. На большой веранде стояли пять больших дымящихся чана с кашей, возле каждого - раздатчик, наливавший каждому желающему в тарелку еду. В основном в очереди стояли оборванцы, реже - калеки, но все соблюдали порядок, никто не конфликтовал.

- Я до сих пор не понимаю, чего ты о них так печешься, - сказал Тарт, сжимая мою руку. Со стороны мы выглядели как обнимающиеся супруги. Стоп! Блин, все время забываю, что мы женаты.

- Они - люди, Тарт, - вздохнула я. - Разве тебе их не жаль? Чисто по-человечески.

- Не знаю, - неопределенно хмыкнул он. - Они наверняка пьяницы, не желающие работать. Почему я должен о них заботиться?

- Потому что ты - их Правитель, - шепнула я, и Тарт на меня шикнул, боязливо обернувшись. Никто не должен знать, кто мы такие. - Они верят в тебя, любят тебя, надеются на тебя. В конце концов, раз ты правишь этой страной, то уровень жизни твоих подданных - твоя прямая ответственность. В нашем мире правитель, который допускает такую нищету - преступник.

- Я хочу побольше узнать о твоем мире, - сказал Тарт. - Судя по всему, он очень интересен и необычен.

- Ты даже не представляешь, насколько, - тихо отозвалась я. Мы постояли ещё немного и, убедившись, что все хорошо, продолжили путь. Тарт решил прогуляться здесь со мной. Как оказалось, он отлично ориентируется в столице и на рынке в частности. По его словам, стража нам не нужна, так как теперь он способен раскидать даже толпу крепких мужчин.

Он с радостью рассказывал обо всем, чем я интересовалась. И про странные фрукты и овощи, которых нет на Земле, и про архитектурные строения, и про историю государства. Иногда мы прерывались, чтобы обдумать сказанное. В какой-то момент я заметила, что Тарт неотрывно рассматривает юную девушку-подростка, и меня кольнула ревность.

- Понравилась? - безразлично спросила я.

- Что? - не понял Тарт.

- Девчонка. Понравилась?

Тарт  все понял и почему-то улыбнулся.

- Нет. Просто... - запнулся он.

- Что? - теперь не поняла я.

- Да нет, ничего, пошли, - Тарт мотнул головой и продолжил путь.

- В чем дело? - допытывалась я.

- Я рассматриваю одно дело среди высшей знати, - нехотя сдался он. - Фьода шестнадцати лет от роду утверждает, что её отец... Понимаешь... Был с ней как с женщиной.

Я кивнула, давая понять, что поняла, о чем он.

- Кроме её слов и показаний фрейлины доказательств нет. А я просто не верю, что такое возможно! Как это, Ася? Честно признаться, я склоняюсь к тому, что девочка просто обижена на отца и пытается его оговорить. Вот мой отец был для меня примером, я восхищаюсь им, всегда спрашиваю себя, а как бы поступил он на моем месте? А тут... Отец насиловал дочь? Бред.

Я ничего не ответила. Слушала его и понимала, как же сильно мы отличаемся. У Тарта была идеальная семья, хороший и добрый папа, а у меня... Я предпочитаю думать, что у меня нет семьи. Такие люди как он, выросшие в любви и счастье, считают меня лицемерной дрянью, ведь они не понимают, как можно отрекаться от родителей. Только можно ли считать родителями тех, кто многие годы унижал и превращал жизнь ребенка в ад?

- ...вот ты можешь себе такое представить? - продолжил Тарт, и я вынырнула из своих мыслей. - Твой отец когда-нибудь давал повод думать, что видит в тебе сексуальный объект, а не дочку?

- Нет, - тут же ответила я.

- Что? - Тарт резко остановился и наклонил голову вбок. - Повтори.

- Нет. Пошли дальше, - я думала, разговор окончен, но куда уж там. Он развернулся ко мне, схватил за плечи и придвинулся очень близко.

- Ты врешь! - удивился он.

- Нет, не вру!

- Врешь! - уверенно заявил он. - После инициации Ирн помогает слышать, когда человек говорит то, что противоречит истине. И ты мне солгала!

- Отпусти меня, - я рванулась из его рук, но он даже не шелохнулся. Вид у него был растерянный, испуганный и изумленный одновременно.

- Ася, что он сделал? - почти шепотом спросил Астарт, а мне стало тяжело дышать. Я молчала.

- Ничего, - наконец, сдавленно ответила я.

- Не лги мне, прошу тебя, - закрыл глаза он.

- Отпусти, - прошептала я, и Тарт опустил руки.

К карете мы возвращались в молчании. Я немного обгоняла Тарта, поэтому спиной ощущала его тяжелый взгляд. Он не отстанет, он будет допытываться у меня, и, блин, даже соврать нельзя! А е ли я не хочу об этом говорить?!

Мы вновь сидели друг напротив друга, но теперь он, не стесняясь пялился на меня таким взгляд, словно я задолжала ему миллион. Я старательно делала вид, что ничего не замечаю.

В дороге он не стал меня допрашивать, но когда мы вошли в покои, Тарт не ушел к себе, как делал обычно, а встал посреди комнаты, упер руки в бока и выразительно посмотрел на меня.

- Я ведь не отстану, - хрипло произнес он, смотря на меня глазами цвета стали. Я молчала. Просто не знала, что ему сказать. Вообще не хотелось даже касаться этой темы, но я понимала, что избежать объяснений не получится. - Ася, - Тарт устал ждать, решительно приблизился и снова взял меня за плечи, смотря в глаза, - я знаю, что ты девственна, значит, он сделал что-то...специфическое, - выдавил он. - Что? Скажи мне, не бойся! Обещаю, он больше никогда не тронет тебя.

Я потупила взор, и тут же оказалась прижата к его груди. Тарт гладил меня по спине и голове, целовал в волосы, шептал что-то успокаивающее, и я вдруг расплакалась... Во мне снова проснулся маленький никому не нужный ребенок, брошенный на произвол судьбы, вынужденный терпеть отца-алкоголика, который нашу общую квартиру превратил в бомжатник. С двенадцати лет я старалась ночевать у друзей и знакомых, которым родители ещё не запретили общаться со странной девочкой из плохой семьи. А Тарт просто обнимал меня, гладил, позволял выплакаться, и ощущение рядом с собой его сильного тела давало мне надежду на то, что слово свое он сдержит.

Когда я успокоилась, он сел на кровать и снова усадил меня на свое колено. Рукавом вытер слезы, завел за ухо упавшую на лицо прядь волос.

- Что произошло? - проникновенно спросил он.

- Когда мне было пятнадцать, - икнула я, - мы были дома одни. Он тогда выпил, но не очень много, не так, чтобы сразу спать. Но он все равно был очень пьяный. Начал орать на меня, придраться, чего-то требовать. Я зашла к себе в комнату, чтобы переодеться и уйти, как обычно. А он зашел за мной, увидел, что я стою в одном белье и... - я замолчала, лбом уперевшись в плечо Тарта. Он не торопил, но я чувствовала, как сильно мужчина напряжен. - Повалил меня на диван, руку в трусы засунул, и взгляд при этом такой... Бешеный... Я так испугалась, что сама не понимала, что творю. Смогла дотянуться до бутылки у себя на столе и разбила её ему о голову. Он сознание потерял, упал, а я испугалась, что убила его, думала, меня теперь посадят, и убежала. Только через день смогла вновь туда вернуться, хотела пойти в полицию с повинной, а он там с друзьями пьет, живой, даже не помнил ничего. Ну, или делал вид, что ничего не помнил. Я больше не смогла там жить, вместе с ним. Написала заявление, и меня забрали в реабилитационный центр.