Сны в Улье (СИ) - Потоцкая Мария - Страница 9

- Меня зовут Яна. Я приехала к тебе из Москвы, чтобы расспросить про Небесный Строй и Кнуда.

Взгляд его вдруг стал более осмысленным. Его рука на моем животе остановилась. Вторую руку он начал сжимать и разжимать в кулак.

- Что? Я ни к Кнуду, ни к Эйвару, ни ко всему вместе взятому Строю не имею никакого отношения,  - голос его стал таким, будто он кидает мне предъяву.

Это означало, что все-таки не совпадение, он в курсе дела. Я была счастлива, и, кажется, улыбнулась. Наверное, Таддеуш воспринял мою улыбку превратно, и я почувствовала, как его рука на моем животе напряглась.

Я решила рассказать ему сразу все. Он слушал меня, закусив губы и задумчиво кивая. Мне было жаль его грузить. Казалось, он совсем протрезвел.

- Знаешь, то, что ты пришла именно ко мне, это самое невероятное, что я видел, учитывая, что я, так сказать, волшебник, и мне больше трехсот лет, - и он снова совершенно пьяно улыбнулся.

Они не просто существуют, они еще и сверхраса. Было такое ощущение, какое бывает, наверное, когда выполнил цель всей своей жизни.

- Ты видно вообще ничего не знаешь. Я, наверное, не лучший рассказчик. Мы типа волшебники, только называемся немного более возвышенно - Творцы. Лучше смотри.

Таддеуш выставил ладонь вперед, на кончиках его пальцев начал собираться сгустки фиолетового неонового света. Он потряс руку, будто стряхивая что-то, и свет собрался в очертания медузы. Ее щупальца колыхались, как  в воде. Было видно, что она лишь игра света, но выглядела очень красиво. Я хотела дотронуться до нее, но Таддеуш повел пальцем вверх, и она ускользнула от меня. Мы так и игрались, как котенок с бантиком, пока Таддеуш наконец не разрешил мне ее поймать. Прежде чем раствориться в воздухе, на ее шляпке появились очертания мультяшного рта, и она показала мне язык. Я видела нечто невероятное, но не было никакого ощущения сновидности происходящего. Будто бы я пришла посмотреть на научно-техническую выставку, где мне показали мантию-невидимку, и хоть я не знала, как она работает, но точно была уверена, что это сделано человеком.

- Красиво очень.

- Нравится? Это все дешевые фокусы, в теории  магией можно делать куда больше,  - говорил он небрежно, но я чувствовала, что он все равно гордится тем, что может, -  Мы кормим нашу магию человеческим добром, теплом, радостью, солнечным светом, улыбками и цветами. Небесный Строй пытается сделать из человечества свою радужную ферму по производству гармонии. Для поддержания вселенского благополучия они избрали небанальный метод: а именно убийства без разбирательства всех, кто нарушил или только может нарушить порядок в мире. То есть, они убивают Гитлеров и таких парней, как твой Женя, которые пошли бы захватывать Польшу лишь в перспективе. И самое прикольное, что делают они все это для создания своего идеального мира, под названием Небо. Они как торчки подсаживаются на его сотворение, и большая часть Творцов из Небесного Строя целыми днями сидит в небытие, сотворяя Небо. А сама организация очень большая. Остальные занимаются убийствами людей и магов, а также поисками таких еще не открытых, как вот ты. Только фишка вся в том, что мы здесь не из Небесного Строя. У нас своя организация. Сладострастие.

Таддеуш замолчал. Он снова стал выстукивать пальцами ритм, только теперь не по моему животу, а по сцене. Я не понимала, то ли он задумался, то ли  увлекся музыкой.  Мне так было интересно, я была прямо в нетерпении, настолько, что мне пришлось постучать его по плечу, чтобы вернуть к разговору.

- Классная песня, ее тоже я написал. Знаешь, если на что-то смотреть очень долго, тебе это понравится в итоге. Я из того времени и социального слоя, когда для меня самыми клевыми песнями были народные. Но я постоянно  слушал все новую и новую музыку, влюблялся в нее, и вот, мне теперь даже рок кажется скучным старьем. А, да, мы бессмертны, как эльфы. Живем, пока нас не убьют. А желающие это сделать частенько находятся.

- Сладострастие, - я решила ему напомнить, о чем он говорил. Я бы с радостью послушала все это позже, но сейчас не терпелось разобраться в самих организациях.

- Ага. Мы тоже Творцы, только мы не такие фанатики, как Небесный Строй. Мы не хотим создать свой искусственный рай. Мы типа хотим его на Земле, без насильственных мер со стороны. Мы впадаем в экстаз не от того, что сотворяем Небо, а от того, что мы просто творим. Все что угодно можем сотворить, в основном для удовлетворения своих потребностей, но самый кайф, это сотворять самих себя. Изменять себя, менять свою расу, пол, цвет глаз там.  Я бы показал тебе свои щупальца, это моя любимая модификация, но не сейчас. Тебе точно понравится. Я не про щупальца, а про сотворение. Хотя и после щупалец никто не уходил недовольным. Короче. Мы в Сладострастии все нереально крутые, но у нас есть несколько проблем. Первая, нас мало. Вторая, Небесный Строй нас не любит, но терпит. Третья, Небесный Строй нас контролирует и принижает. Например, мы не можем нормально питаться человеческой гармонией, они ведут ее строгий учет. То есть мы не можем ее концентрировать, так, питаться лишь той, что есть здесь и сейчас витает. Поэтому я люблю зависать в клубах. И потому, что клубы это круто. Есть и другие ограничения, но как-нибудь потом. И четвертая, на мой взгляд, самая серьезная причина, некоторые из нас так увлекаются сотворением себя, что становятся больше похожи на уродливых каракатиц, чем на людей. К примеру, как мой брат. Кстати о моей семье. Когда познакомишься с нашей главой, не упоминай о том, что видела Кнуда. Иначе начнется, у них там свои разборки, нам лучше не лезть.

Таддеуш спрыгнул со сцены и пошел к барной стойке. Он взял бутылку с какой-то зеленой жидкостью и сделал глоток прямо из горла. Абсент, может, надпись была на польском, я не разобрала. Я пыталась понять, какая из двух организаций мне нравится больше, и поняла, что в том свете, как их освещает Таддеуш, Сладострастие гораздо лучше. Вот это счастье, сотворить себя. Я бы сделала из себя Хайди Клум. Понятно, почему Таддеуш такой красивый.

- Я открою тебя, - Таддеуш с шумом поставил бутылку на барную стойку. Он достал из кармана джинсов ключи и достал ящик из-под барной стойки. Кажется, это был сейф. Из него он достал колбу с молочно-белой жидкостью. Ассоциации не самые приятные.

- Это  - гармония в чистом виде. Нам ее выдает Небесный Строй по 50 миллилитров на Творца в год. Самим варить нельзя, иначе они нас репрессируют. Все, как с наркотиками.

Таддеуш смотрел на колбу с благоговением, держал ее осторожно двумя пальцами, кажется, даже закусил губу от напряжения. Он подошел к барной стойке, вылил жидкость в стакан и залил  ее абсентом. У меня было ощущение, что это как-то неправильно.

- Готова?

Прежде, чем я сказала «Да», он приложился к стакану. Он не допил его до конца, но когда он убрал ото рта стакан, на его лице сияла блаженная улыбка. Не такая бездумная, как до этого, а было ощущение, что он упивается силой. Шатающейся, но быстрой походкой, он подошел ко мне и вручил стакан. Я тоже выпила, но кроме травяной горечи я сначала ничего не почувствовала. Таддеуш провел рукой мне по щеке, коротко подмигнул мне. За мгновение до того, как почувствовать их, я увидела, как из его руки появилось несколько тонких светящихся иголок, остроту которых я тут же ощутила на своей коже под его рукой. Они не только кололись, они еще и жглись. Но боль не была страшной, мне не хотелось его оттолкнуть. Казалось, было даже приятно. Таддеуш стал водить руками вдоль моего тела, вонзая в меня новые игры. В глазах у меня мутнело, и мне почудилось, что откуда-то из-за спины у него появилось несколько ядерно-розовых щупалец, которыми он меня удерживал, продолжая втыкать все новые иголки. Последние иглы он воткнул мне в глаза, но они не только не нарушили моего зрения, перед глазами и так все плыло, а, наоборот, предали мне сил. Я ощутила сначала небывалую радость, потом почувствовала мощь внутри меня, а потом - что я способна абсолютно на все. Иглы растворились, превратившись, в свет, и он начал всасываться внутрь меня, и, кажется, я начала смеяться и кружиться на месте. Я подняла руки вверх, и на меня сверху рухнул поток воды. Я почувствовала, что Таддеуш перехватил меня за руку и поцеловал меня в губы, жадно, глубоко и очень приятно. Он тоже поднял руки вверх, мы переплели пальцы, и сверху вместо воды хлынула кока-кола. Я отстранилась от его губ, открыла рот, чтобы почувствовать вкус. Действительно, газировка.  Поток постепенно затих, и мне стало очень липко. Я смотрела на промокшего Таддеуша, волосы его слиплись, но все равно он выглядел прекрасным. Никаких щупалец при нем уже не было.