Ночь, которая никогда не наступит (СИ) - Потоцкая Мария - Страница 8

Я проработала весь день и была рада, что ночью мне тоже будет чем заняться. Если у меня останутся свободные дни после завершения статья, я все-таки закажу себе фотосессию, останусь и засушенной бабочкой между страниц в интернете. Но это не в первую очередь. Когда я открыла свою почту, чтобы связаться с научным руководителем, я обнаружила множество непрочитанных писем. Наверное, мою почту было легко вычислить, а если я зайду на свою страницу в социальной сети, там сообщений будет еще больше. Одни предлагали мне рассказать о своих чувствах по поводу результатов голосования в своём блоге, другие-выразить свою агрессию вместе с остальными, сжигая фотографии короля на главной площади, а кто-то интересовался, что чувствует мой отец и не желаем ли мы оба дать интервью. Я знала, что ничего провокационного в статье не напечатают, но всем интересно препарировать наши чувства. Я никогда этим не интересовалась, но многие любили почитать записи из блогов или посмотреть видео о том, что же человек ощущает, когда узнает, что ему осталось немного. Некоторых, ведомых мятежным духом, как Одри, это побуждало к революционным намерениям, другим же было просто любопытно. Публичная казнь в двадцать первом веке, где люди смотрят не за тем, как затягивается петля и ломаются позвонки, а на совершенно другую агонию.

Эти письма понизили мой энтузиазм к работе, но я все равно продолжила. В полночь папа позвал меня к телевизору, по его голосу я поняла, что там что-то срочное. Я прибежала в гостиную и увидела, что мама сидит на диване, а папа на кресле, хотя раньше они всегда теснились вместе на диване. По телевизору выступал король. Он сидел на своём высоком троне, обитом белым бархатом и отделанном золотом.  Король так активно вертелся и жестикулировал, что казалось, он едва может усидеть на нём. Уже была ночь, поэтому, когда он говорил, было видно, как блестят его клыки, которые хорошо выделялись на фоне довольно нетипичной для вампиров смуглой кожи и черных волос. Это говорило о его несдержанности, потому что он мог их не показывать.

- Каждое существо во Вселенной достойно того, чтобы быть любимым. Даже те, кто большинству могут казаться жуткими, безобразными, аморальными или никчемными, должны получать свою долю любви. Доля, слишком не ёмкое понятие, у любви нет меры и ограничений, её всегда будет не хватать. Есть те, кто это понимает, кто стремиться не столько получить, сколько отдать любовь, есть же и те, кто ставит другие жизненные приоритеты на первое место. Я не говорю, что это неправильно, каждая личность индивидуальна, но я хочу помочь этим людям, чтобы и они смогли получить то, чего всем нам так не хватает. В этом году голосование меня сильно расстроило, я понял, что это какая-то ошибка. Поэтому я решил помочь некоторым людям, не получившим свою долю любви, и показать всем, что и они достойны. Я отберу двадцать человек для участия в телешоу, которое будут показывать по главному каналу страны. Мы сможем наблюдать за ними и попробовать одарить их тем вниманием и любовью, которых им так не хватало. По окончанию этого шоу некоторые смогут вернуться домой, став хотя бы чуточку больше любимыми. Также и мой народ будет наблюдать и сопереживать участникам, и в этом году я разрешу некоторым вампирам обратить особенно полюбившихся им людей, конечно же, с согласия обратной стороны. Остальных же участников ждёт та же судьба, что и предполагалась изначально. Но, по крайней мере, люди будут смотреть на них и любить. Списки участников я вывешу на официальном сайте Дня Любви в ближайшее время.

Какой же абсурд, мне не верилось, что его слова - правда и не приснились мне в беспокойном сне. Кажется, он действительно верил во все, что говорил. В его речах часто были слова о любви, например, он финансово поддерживал молодые семьи, но Одри говорила, что это сделано для того, чтобы демография оставалась на должном уровне. Ещё он часто заканчивал официальные встречи пожеланиями любви, а иногда даже и признаниями. Более старшее поколение, которое застало в сознательном возрасте предыдущего короля, называло его Габриэль Любящий или даже Любимый, и в их голосе, хотя и чувствовалась ирония, не было злобы.

Король улыбался, обнажая зубы. Он собирался сказать что-то ещё. Вдруг в одно мгновение на его коленях появилась сама королева Элиз. Она была в коротком кремовом платье с корсетом и шелковыми лентами, а в ее зачёсанные назад волосы, спускающиеся волнами на плечи, были вплетены алые розы. Через неделю каждая третья девушка выставит в интернет фотографию, на которой она будет запечатлена с цветами в волосах. Губы королевы тоже были алыми, и когда она открыла рот на кончике одного из её клыков виднелось красное пятнышко, оставленное, конечно же, помадой.

- Конкурсы для игры придумаю лично я. Готовьтесь увидеть потрясающее шоу.

Она подмигнула в камеру, и эфир переключился на рекламу.

То, что показалось мне абсурдным и бесчеловечным, теперь стало действительно страшным. Несмотря на то, что король пытался показать, будто бы он устраивает игры на выживание из хороших побуждений, само существование подобной игры нарушало законы морали. Наверное, он действительно хотел оставить некоторых людей в живых, но не мог справедливо решить, кого именно. Это не было выходом-выбирать таким чудовищным способом. Самое худшее, что некоторые люди, слушавшие его речи, действительно могли питать надежды, что пройдут это телешоу и выживут, что им придется поиграть на камеру, отвечать на вопросы, может быть, спеть или станцевать, потому что королю доверяли. Но когда вмешалась королева, надежды даже самых наивных из них разбились в прах. Сейчас она занималась лишь светскими развлечениями, но до всех нас доходили слухи о том, как ещё два столетия назад она устраивала балы, после которых никто не выживал, или о том, как она организовывала в городе охоту на людей, с которой она никогда не уходила голодной. Вот та ужасная тварь, которой король Габриэль подарил безграничную любовь. Мама рассказывала, что в детстве у них была нелепая считалочка: «раз капля, в крови весь пол, две капли, ты живот пропорол, три капли, неприятный сюрприз, четыре капли, за тобой пришла Элиз». Тогда ещё никто не знал, что она будет королевой. Многие страшные рассказы, в которых она была главным злодеем, были уничтожены или переименованы. Люди помнили о её поступках и боялись её до сих пор. Может быть, король не позволит ей делать шоу чрезмерно жестоким, но теперь оно точно станет опаснее, чем могло бы быть.

В отличие от утра, когда я даже не могла поверить, что я могу не оказаться в списках, сейчас я прекрасно понимала, что с немалой вероятностью я буду участвовать в шоу. Скорее всего, туда отберут молодых людей, в основном женщин, потому что король Габриэль питал к ним особенную нежность. Все-таки старые, больные и опустившиеся люди оказываются без голосов куда чаще, поэтому конкуренция на место в шоу у меня небольшая. Игра будет состоять из таких же неудачников, как я. Отчего-то я не обрадовалась и не испугалась, а лишь испытала волнение, как перед выступлением с докладом перед большой аудиторией.

На родителях же не было лиц. Я рассказала им свои мысли о том, что меня, скорее всего, выберут участницей, зачем-то соврала, что все будет хорошо, и пошла снова заниматься научной работой. Я сомневалась, что, даже поучаствовав в игре, смогу остаться живой.

Всю ночь я просидела за работой и легла спать тогда, когда при других обстоятельствах должна была давно быть на учебе. Чтобы не оставаться наедине с собой, я пыталась максимально израсходовать свои ресурсы. Я всегда нагружала себя в сложные моменты своей легкой жизни.

Я проснулась под вечер и уже не могла быть так спокойна, как после выступления короля. Моё самообладание дало сбой уже при взгляде на часы. Было непростительно проспать восемь часов своей жизни, когда времени осталось так мало. Потом я переживала, что меня всё-таки не возьмут на игру, а если я и стану участницей, то погибну в первые минуты шоу. Я осознавала, что там не будет смертельной опасности, конечно же, участникам будет запрещено наносить вред другим, и даже вампиры не станут вгрызаться мне в глотку, когда за ними наблюдают сотни камер. Но моё воображение рисовало другие картины.