Тридцать четыре Ежки для Кощея. В погоне за женихом (СИ) - Лисавчук Елена - Страница 63

- О ней есть, кому позаботиться, - возразил Драгомир и наконец, убрал руку с моего лба. Слабость снова, накатила на меня, но уже правда не с такой силой.

- Сообщите мне, когда она проснется, - услышала я сквозь дремоту Зигуриуса.

- Вам непременно доложат, - пообещал ему князь. - Пройдемте на стену. Ваш народ ждет своего повелителя, и я различила удаляющиеся шаги, приглушенные ковром.

- Тебе нужно отдыхать, цветочек, - произнес заботливо Драгомир.

Почувствовав, как он нежно руками обхватил мою ладонь, провалилась в восстанавливающий сон.

ГЛАВА 34

Проснулась я в своей кровати в одежде для верховой езды, что была на мне накануне. Спальню заливало солнце, на прикроватной тумбочке стоял остывший поднос с ужином. Рядом лежала записка. Перевернувшись на живот, подползла к тумбочке, взяла записку и, перекатившись обратно на спину, развернула ее.

«На случай, если ты проснешься и проголодаешься». И в нижнем правом уголке, размашистым каллиграфическим почерком было выведено: «Драгомир».

Я невольно улыбнулась.

Мне хотелось петь и танцевать, но мешала слабость. Вместо этого спустив ноги с кровати, лениво потянулась и подошла к сундуку.

- Дружочек, откопай мне из своих закромов платье, - попросила его и погладила по крышке.

Сундук не торопился исполнять мою просьбу, и тогда я добавила:

- Пожалуйста!

В сундуке загрохотало, крышка откинулась, и на ней повисло желтое, как поляна одуванчиков, платье, обтянутое белоснежным кружевом. На дне сундука отыскались бежевые туфли на невысоком каблучке. Схватив вещи, промчалась в ванную. Мне не терпелось поскорее переодеться и встретится с Драгомиром.

В ванной провела добрый час. Я только голову три раза помыла, подумав, что лишним это точно не будет. Найдя на полке баночки с кремообразными растирками, всеми по очереди обмазала себя, чтобы кожа наверняка засияла. Вот только после одной из таких обтирок кожа так щипала, что пришлось снова принимать душ… После этого ограничилась лишь теми растирками, что успела опробовать.

Натянув в платье, я подошла к зеркалу. На тонких бретельках, оно казалось невесомым, а рукава-фонарики кокетливо свисали с плеч. Туго обтягивающий грудь лиф платья не давал спокойно вздохнуть, но зато какой изящной выглядела моя талия. Развевающаяся юбка, украшенная по подолу оборками, доходила до колен, открывая стройные ноги.

Туфли на небольшом, зато устойчивом каблучке удобно сидели на ноге.

Крутанувшись на месте, я с восторгом лицезрела, как взметнулась юбка, открыв ноги, и опустилась обратно.

После магического истощения я не рискнула использовать магию, чтобы уложить волосы в прическу, поэтому просто собрала в два хвоста. Подкрасив губы и ресницы, я подмигнула своему отражению.

В спальне на второй прикроватной тумбочке меня ждал поднос с завтраком. Видно, Петруха расстарался, кроме хозяев только у него одного имелся доступ во все спальни. Аромат свежеиспеченных булочек приятно щекотал ноздри. В животе заурчало. Завладев подносом, заставленным тарелками с разными вкусностями, устроилась в кресле и только потом заметила записку, придавленную кружкой с кофе.

Бумага была другой, менее плотной. Подталкиваемая любопытством, я развернула записку.

«Завтрак для принцессы! Зигуриус». Внизу приписка: «Я вчера приносил тебе ужин, но Кощей, разрази его гром, опередил меня. Зато с завтраком я его уел!». Читая ровные, изящно выведенные строчки, я чуть ли не воочию видела, как одновременно радовался и злорадствовал друг.

На краю подноса лежал кругляш, завернутый в бумагу – печенье с посланием. Решив оставить его на потом, я неторопливо схомячила весь завтрак. Сытая и довольная, прихватив кругляш, я поднялась и, вернув поднос на тумбочку, прошла к двери.

Надо было проведать хранителя, а там, глядишь, и Драгомира встречу.

Спускаясь по лестнице, я кивала и улыбалась всем встреченным девушкам. Некоторые Ежки отвечали улыбками, но чаще с кислой миной отворачивались.

В холле мне навстречу попалась Рыжая. От моей улыбки ее перекосило. Обойдя меня, она устремилась к лестнице с таким видом, будто за ней гналась стая василисков.

Заметив у окна Борислава, расставляющего в вазе цветы, я направилась к нему.

- Доброе утро! – поздоровалась с управляющем, искренне считая, что утро доброе.

Рука мужчины со стеблем замерла над вазой, и он поднял на меня глаза:

- Здравствуйте, мисс. Чем могу служить?

Я не стала отвлекать его дольше, чем нужно было, и потому напрямую спросила:

- Вы не видели Драгомира?

Управляющий не впал в истерику, что я его хозяина по имени назвала, да еще и без должного упоминания титула, а отреагировал вполне спокойно, сообщив:

- Милорд отбыл по срочному делу.

Радость в груди немного поутихла, и я заметила, что платье слишком яркое, а аромат цветов в вазе тяжелый и удушливый.

- Милорд обещал вернуться к обеду. И раз вы заговорили первой, мне велено передать вам, чтобы вы никуда не уходили и дождались его.

В животе снова запорхали бабочки, а чарующий аромат цветов приятно кружил голову.

Чмокнув в щеку оторопевшего управляющего, я пошла в сторону выхода. Уже у двери я обернулась и поймала на себе недоуменный, колючий взгляд Цветаны. Стоя на лестнице и облокотившись на перила, она не сводила с меня прищуренных глаз. Послав ей очередную улыбку, я вышла под ласковое солнышко.

Плющ я отыскала в части сада, с хрустальными фонтанами и такими же статуями. Опустив листья в фонтан с самой большой чашей, питомец смотрел на свое отражение в воде. Приблизившись к нему, я села на прозрачную, как стекло, скамейку.

- Как ты? – погладила я зеленые листочки хранителя.

Ответом мне был тихий умиротворенный шелест. Перебирая корнями, питомец подполз ближе. Немного качнувшись вперед, он укрыл меня своими тонкими веточками от палящего полуденного солнца.

- Ты – мой спаситель, – похвалила его, продолжая гладить листочки.

Вспомнив о зажатом в кулаке печенье, развернула бумагу. Увидев, каким жадным взглядом смотрит на кругляш питомец, с улыбкой протянула его ему. Обхватив листочками печенье, он поднес его туда, где светились угольками черные глаза. Скопление листочков расступилось. Забросив в открывшуюся пасть печеньку, хранитель захлопнул ее, и довольно урча, он вернулся к фонтану.

Разгладив, пальцами бумагу прочла:

«Илория обо всем узнала. Будь готова вернуться», - писала бабушка Акулина.

Она изрядно опоздала с предупреждением. Скомкав бумажку, сожгла ее. Наблюдая, как пепел опускается на траву, поняла, что даже она с ее связями не знает обо всем.

- Ты чего улыбаешься? - вторгся в мои мысли появившийся на дорожке Зиги.

- Ничего особенного, - отмахнулась я.

Новоявленный король подошел ко мне и устроился рядом на скамейке.

- Мне сказали, что ты проснулась и сразу умчалась из замка, - взяв меня за руку, негромко произнес Зиги. - Я переживал за тебя, Мира.

- Не стоило. Меня ни одна хворь не берет, ты же знаешь, - поддразнила его.

- Знаю, оттого и беспокоюсь. Ты никогда не жалуешься, не просишь о помощи, но сама, не задумываясь, бросаешься к другим на помощь.

- Это точно не обо мне, - улыбнулась я, подняла с земли маленький камушек и пустила его по воде «блинчиком». Камушек скакнул пару раз, стукнулся о стенку фонтана и упал на дно.

- О тебе, - настоял друг. Выглядел он каким-то подавленным. – Дела королевства требуют моего присутствия, я должен вернуться, Мира.

- Так скоро? – Я не думала, что ему нужно будет так скоро возвращаться в Элиград. Плечи Зиги опустились, и я шутливо добавила: - Мы тебе еще невесту не выбрали. Тебе с твоей-то внешностью ее сложно будет найти.

- Разберемся! – лукаво усмехнулся друг и пригрозил: - Если Кощеи не поторопятся – сам на тебе женюсь.

- И обречешь свое королевство? – не удержалась я от шпильки, припомнив, как он говорил, будто я разрушу Кощеево княжество.