Игра без читов (СИ) - Давыдов Григорий Андреевич - Страница 53

Но это не про меня.

Способность называлась «Безумец» (Иронично, не правда ли?), и её особенности были таковы: при запуске этого заклинания оно моментально сжирало ровно половину маны, по факту присутствующей у игрока. То есть если у тебя, к примеру, десять тысяч единиц маны всего, но ты успел козырнуть огромным фаерболом и иссушил её на тысячу единиц, то в итоге после использования «Безумца» у тебя останется не пять тысяч маны, а четыре с половиной. Но это ещё не всё. После того, как мана ополовинится, способность начнёт постепенно сжирать остатки: тысячу единиц маны в секунду. Но зато за оставшееся время она увеличит твои характеристики и мощь других заклинаний пропорционально десяти процентам от всей твоей маны! И если кому-либо другому такой расчёт показался бы невыгодным - на кой тебе сила халка на ничтожные крохи секунд? - то с моим количеством маны приходилось надеяться чуть ли ни на минуты неистовства! При этом по мощи превосходя любого высокоуровневого мага! А если вспомнить и про невероятные, по меркам моего уровня, характеристики... Кстати о них.

Последним заклинанием из возможных я выбрал «Невидимку», которое, несмотря на название, не делало тебя невидимым. Оно скрывало твои характеристики или исправляло их так, как ты хотел, в зависимости, опять же, от количества маны, которое ты готов дать сожрать голодной способности.

Выбирать не приходилось. «Невидимку» - на интерфейс, и быстро менять характеристики, пока не поздно. В итоге, после долгих манипуляций над собственным естеством, я стал нубом второго уровная с настолько низким показателем характеристик, что странно, как вообще могу передвигаться. Что ж, надеюсь, после такого у местных гостеприимных америкосов (Не будем тыкать пальцами) отпадёт желание считать меня врагом.

- Лёшка! - тут же окликнул я успевшего заклевать носом мальчугана. - Проверь меня. Что ты видишь?

Тот поколебался мгновение, но всё же прошил меня взглядом и затрясся. Из носа потекла струйка крови. А затем он непонятливо прошептал:

- Как же так?.. Но ты ведь был...

Что «был» он так и не успел договорить. С противным скрипом отворилась дверь, свет ударил по глазам. Проморгавшись, я увидел двух мужчин с обрезами наперевес и суровыми минами, а между ними - старого знакомого американца.

Тот обвёл нас взглядом и фыркнул:

- Идти. За мной.

Я покосился на одного из мужчин с обрезом и насмешливо помахал ручкой:

- Хэллоу!

- Чё сказал, блин? - быдловато оскалился тот, нахмурив брови.

Нахмурился в ответ и я. Не понял? Меня что, разыгрывают? Что за смешение языков?

Поднявшись, ступил было к Лёшке, но дорогу мне преградил американец. Буркнул:

- Идти один.

- Я без него не пойду, - тут же набычился я, краем глаза следя за мужиками с обрезами. Доверия они определённо не вызывали.

- Мальчик - Видящий, - сказал очевидное тот. - Если пойти с тобой, может помешать нашему Видящему. Не делай глупость и просто следовай.

Я посмотрел на Лёшку. Мальчик только кивнул, абсолютно спокойный. В отличие от меня. Мне всё это ох как не нравилось.

- Ладно, - поднял я ладони в примирительном жесте. - Пошли, америкос.

- Американец! - гаркнул тот, но я уже направился к выходу.

На улице чуть сощурился, но быстро свыкся с солнцем и осмотрелся. Да, я определённо оказался в какой-то деревне, сильно смахивающей внешним видом на нашу старую базу: такие же узкие улочки, дома-коробки... Правда людей побольше. Можно было заметить снующий из стороны в сторону народ, что таскал на плечах мешки, какие-то доски - в общем, все были в работе.

Меня зло тыкнули меж лопаток. Обернувшись, обнаружил одного из обладателей обреза. Другой остался сторожить у двери. Американец встал впереди и скомандовал:

- Пошли.

Получив ещё один тычок меж лопаток (Ему что, делать нечего!), обречённо последовал за ним, уверенно лавирующим меж хижинами.

Пока мы шли, я пытался понять, где нахожусь. То место, где меня нашли, территориально располагалось неподалёку от Валдайского озера, если мой топографический критинизм не зашкалил. Значит, больше половины пути до Питера пройдено. Но куда нас привели? Не откатились ли мы обратно? Или же, наоборот, ещё больше приблизились?

Я на ходу обернулся к своему хмурому «телохранителю»:

- Слушай, браток, а где это мы?

Тот только ожидаемо фыркнул. М-да. Разговорчивые ребята...

Мы довольно быстро дошагали до места, которое дядька Степан называл бы Оплотом. Я ещё успел подумать, что, где бы и как бы ни обустроились люди, мышление у них примерно одинаковое, даже если разнится менталитет. Похоже, мне повезло оказаться в более-менее обустроенном местечке, а не дикой пещере, какими мне описывал быт выживших дракон. Хотя... а повезло ли? Вон, обрез, целящийся мне в спину, не особо радует...

Американец открыл дверь в Оплот и вошёл первым. Следом вошёл я, а за мной «телохранитель». По крайней мере, мне именно так хотелось назвать этого донельзя серьёзного мужика. Не тянуло использовать слово «охранник»: звучало так, будто я под арестом.

Или так оно и есть?

Внутри оказалось не так просторно, как я помнил из бытности жизни на базе. Похоже, здесь Оплот использовали всегда, а не в исключительных случаях: здесь расположились какие-то швейные станки, оборудование непонятно для чего, столы, за которыми сидели сосредоточенно перебирающие горки риса и гречки подростки и женщины. Короче, вовсю занимались своими делами, и на меня не обращали ни малейшего внимания.

Единственные, кому я здесь был интересен - какой-то коротко подстриженный и гладко выбритый мужчина, сидящий за небольшим столиком в самом конце помещения, женщина, скорее смахивающая на старуху, возле него, и, конечно, ребёнок. Видящий - сразу понятно. Полненький мальчик, на вид совсем чуть-чуть старше Лёшки.

Как только я подошёл, мужчина тут же поднялся и приветственно протянул руку со словами:

- Ну наконец-то! Думали, не очнёшься. Садись, вот, пожалуйста... А где стул?

Помедлив, я пожал протянутую мне руку. Кто-то принёс стул. Я сел, ощущая себя мягко говоря некомфортно.

Тем временем мужчина, тоже сев, с улыбкой представился:

- Я - Фёдор...

- Как из Простоквашино? - кто-нибудь, остановите меня.

Фёдор насупил нос, завертел головой, ища помощи. Старуха наклонилась к его уху и что-то прошептала. По итогу мужчина уважительно выпятил губу и усмехнулся:

- О! А ты, значит, знаком с таким раритетом... Да. Как из Простоквашино. А это, - указал он на внимательнейшим образом оценивающую меня старуху. - Наша уважаемая Лариса...

- Как из Чебурашки? - тут же заработал мой лишённый костей язык.

Кто-то больно стукнул меня по затылку. Я цыкнул и покосился на садиста. Из-за плеча вышел красный и злой американец, вновь замахивающийся кулаком:

- Хватит глумиться, коммуняка!

- Джон, нет! - взмахом руки остановил его Фёдор. - И, ещё раз, - сдержанней проговорил он, когда Джон удручённо прекратил замах. - Не говори этого твоего «коммуняка», я же говорил. Это глупо.

- Прости, Федь. Привычка. - Пожал плечами американец, отходя в сторону, но не слишком далеко от меня, как будто ждал ещё одного удобного случая мне врезать. Ладно, гад, я тебе это ещё припомню!

- Ну а ты, - обратился ко мне Фёдор. - Действительно, придержи коней. Конечно, ты нам не враг. Пока, - сказав это, он украдкой поглядел на Видящего, а затем снова на меня. - Но и не думай, что ты у нас в гостях. Мы поняли друг друга? - получив от меня утвердительный кивок, он благостно улыбнулся: - Славно. А теперь скажи своё имя.

- Зачем? - развёл я руки в стороны, указывая на мальчика. - Пусть он вам скажет.

Фёдор вздохнул. Глубоко и тяжко. Нет, а что вы хотели? Привели меня сюда, как пленника, даже ботинок не выдали, все пожитки забрали, как воры, ни про что относятся как к врагу, а теперь хотят, чтобы я был ласковый и шёлковый? Не дождётесь!

- Да, - шлёпнул мужчина ладонями по столешнице. - Пожалуй, ты прав. Тём, - посмотрел он на мальчика. - Что скажешь?