Государство Печали (ЛП) - Салисбери Мелинда - Страница 48

Сердце Печали замерло.

— Как это? Иррис была там. Она в порядке?

— Она в порядке, не переживай. Она тоже тут, приехала со мной. Она хотела сразу пойти к тебе, но я попросил дать мне поговорить с тобой первым. Я оставил ее разбирать вещи, и она будет тут через десять минут, а наши вещи так и останутся в сундуках, — он улыбнулся.

Печаль на время повеселела при мысли о подруге, но сразу помрачнела.

— Кто взломал? Вы знаете? И как?

Шарон ответил не сразу.

— Они прошли через твою комнату. Через балконную дверь. Думаю после Прекары, что это Сыновья Раннона.

Его слова заставили ее кое-что вспомнить. Обезьяны на крыше, металл по черепице…

Шарон продолжил, вернув ее в настоящее.

— Иррис не спала, когда это произошло. Она услышала звуки из твоей комнаты, знала, что ты уехала, так что взяла с собой слуг и нож, чтобы проверить. Когда она пришла, никого не было, но дверь балкона была открыта. Замок был взломан. Я приказал починить его и добавить засовы, но, думаю, в Ранноне вам лучше переехать. Куда-то, где безопаснее. Дом может предложить Бейрам Мизил. Или поместье Дэй в Восточных болотах.

— Звезды… — Печали стало не по себе от осознания. Они приходили к ней ночью, зная, что она будет одна. Уязвима. И они хотели навредить, это не угрозы на публике и надписи. Она поежилась и скрестила руки.

— И у меня есть страж, что будет твоим телохранителем, когда ты вернешься, — продолжил Шарон.

— Вообще-то… Она не шпион Лозы, так что я оставила бы Дейн, — сказала Печаль, Шарон вскинул брови. — Она заступилась за меня на мосту, и она обрадуется работе. Плюс, я смогу со временем разобраться со стражей порядка, если они увидят, что я нанимаю их бывших коллег, — Печаль замолчала, когда Шарон поднял руку. — Близко к выборам? — сказала она, и он кивнул. — Простите. Нужно ли сказать Мэлу о взломе? — спросила вдруг Печаль, игнорируя удивление на лице Шарона. — Они могут напасть и на него. Знаю, он сейчас почти как враг, но я не хочу, чтобы его убили в постели, — добавила она, пока он смотрел на нее.

Шарон кивнул.

— Думаю, мы должны. Я поговорю с Артой Бонифацием позже. Но пока расскажи мне о Рилле. Тебе нравится тут?

— Тут красиво, — сказала Печаль. — К еде я еще не привыкла. Порой кажется, что я ем краски, все такое вкусное и яркое. И я познакомилась с Дарсией и леди Скаэ. Думаю, я оставила у них хорошее впечатление.

Шарон посмотрел на нее с предупреждением, Печаль подавила вздох. Это было сложнее, чем она думала.

— Ты видела Расмуса? — спросил Шарон, глядя на нее.

Печаль кивнула.

— Не переживайте. Он ненавидит меня. Даже смотреть на меня не может, — она вспомнила его слова прошлой ночью, ее грудь сдавило от грусти.

— Я не хотел этого, — сказал Шарон. — Прости. Правда, — сказал он, когда она вскинула брови, выдавая скептицизм. — Другие новости есть?

— О, — она вспомнила. — Мы остановились по пути в Керидоге. И заедем потом на юг по той же причине, — она не знала, сколько может рассказать о Мэле, так что посмотрела на Шарона многозначительно.

— Это все?

— Да. Нет, — взгляд Печали упал на отчеты Лувиана. — Лувиан собрал отчеты о детях, пропавших во время…

Шарон дернулся так сильно, что Печаль боялась, что он выпадет из кресла. Ее слова умерли во рту, она потянулась к нему, но он тряхнул головой, сжал подлокотники и глубоко вдохнул.

— Вы в порядке? — спросила Печаль.

Он кивнул, но Печаль не поверила. Хотя выражение его лица не изменилось, он побледнел, на висках и верхней губе выступил пот. Его костяшки были белыми, он сжимал подлокотники.

— Я позову кого-нибудь, — Печаль привстал, но вице-канцлер отмахнулся.

— Нет, — сказал он и повторил сильнее. — Нет. Я в порядке. Просто не по себе стало. Это от долгого пути без нормального отдыха. Что ты говорила? — спросил он. — Что-то про пропавших детей?

— Я принесу вам воды. Может, вы хотите есть?

— Я в порядке, Печаль. Прошу, продолжай.

Она медленно села и ответила после паузы:

— Мы думаем, что Мэл может не знать, что он — самозванец. Тогда его должны были забрать из Раннона маленьким мальчиком. Лувиан думает, мы сможем найти его. Так что мы искали пропавшего ребенка из Северных болот за два года после происшествия.

Шарон сел ровнее в кресле, ладони опустил на колени.

— Как это что-то докажет?

— Мы будем знать, откуда он, — сказала Печаль. — Мы узнаем, кто его родители, кто он на самом деле.

«Я узнаю, кто он, — подумала Печаль. — Узнаю».

Он посмотрел на ее отчеты.

— А потом? Если ты найдешь подходящего ребенка? Что тогда? Придешь к родителям и скажешь, что их сын жив, но считает себя сыном канцлера?

Печаль не понимала, почему он злится.

— Да, конечно. Это поможет нам доказать, что он — самозванец. Если он похож на них, если они узнают его…

— Твой отец узнал его, — резко сказал Шарон. — Твой отец поверил, что это его сын. Кто не хотел бы поверить? Они увидят то, что захотят, как Харун. И тебя обвинят в саботаже ради победы на выборах.

— Я делаю это ради выборов. Если я узнаю, что он…

— Тебе стоит сосредоточиться на победе, — рявкнул Шарон.

Так говорил Лувиан, но сейчас слова звучали как атака. Обвинение. Печаль не смогла придумать ответ.

— Думаю, мне пора, — сказал Шарон.

Рот Печали раскрылся.

— Вы уходите?

— Я устал от пути и боли, — он кивнул на ноги. — От этого я раздражителен, — он выдавил улыбку, но Печаль не ответила.

Он убрал тормоза и повернул кресло.

— Я отдохну час-другой, увидимся днем на Именовании.

Печаль встала, чтобы проводить его, но он покачал головой.

— Нет, оставайся. И лучше брось эти глупости, — он кивнул на отчеты. — Я поговорю с Лувианом Фэном об этом. Думайте о кампании.

Он сжал колеса кресла и покатился вперед, а Печаль смотрела ему вслед.

Она еще не видела его таким злым, он еще ни разу не сбивался, даже когда ее бабушка умерла, даже когда Алисса умерла. Даже когда появился Мэл или умер Харун. Впервые в жизни она сомневалась в своем наставнике, что был ей как отец, вырастил ее, учил и защищал.

Потому что она не верила его. Он не устал, ему не было больно. Даже если так было, не это повлияло на его поведение.

Печаль не гордилась своим умением врать, но она ощущал и когда другие не искренни.

Печаль была уверена, что Шарон что-то скрывает от нее. И он боялся.

28

Благословения и проклятия

Но у Печали не было времени понять, почему. Как только Шарон ушел, вернулись Дарсия и леди Скаэ с румяными щеками и улыбками от утренней езды.

Дарсия села рядом с Печалью, которая едва успела убрать бумаги с пути.

— Ах, Печаль… это было чудесно, — Дарсия взяла напиток из рук дворецкого и села. — Почти так же хорошо, как охота дома.

— Но не совсем, — согласилась леди Скаэ.

— Точно. Лошади не так хороши для езды, как лоси, — сказала Дарсия.

— Лоси? — спросила Печаль.

— Как олень, но крупнее. Намного. И быстрее, — сказала Дарсия. — На них мы охотимся на диких оленей, тюленей, белых медведей и так далее.

Печаль втянулась в разговор об охоте северных жителей, радуясь, что женщины рассказывали ей об их традициях, о зверей, который убивали для еды, шкур и костей, пытаясь отвлечься от случившегося с Шароном. Она не хотела сомневаться в нем, не хотела думать, что у него есть секреты. Вокруг было столько секретов, что она редким могла доверять.

Отвлечение сработало, и Печаль это поняла, когда Иррис вбежала в комнату, извиняясь, что задержалась.

Печаль запищала при виде нее — она скучала, хоть они не виделись всего три дня. Иррис крепко обняла ее, и Печаль ответила.

— Я так рада, что ты здесь, — зашептала Печаль подруге на ухо. — Ты в порядке? Шарон сказал, в дом ворвались, а ты была там.

— Я в порядке. Правда. Как ты? Какие новости?