Элиминация (СИ) - Русая Василиса - Страница 21

Времени медлить не было, я прыгнула на нее сверху и придавила коленями так, что лицо неживой впилось в пол ринга. Я не хотела ее убивать, мне она была ближе всех живых в этом зале. Я нагнулась над ее лицом и стала умолять ее успокоиться. В тот момент, мне и самой было неизвестно, что я делаю, как так произошло, что я разговариваю с безумной, ведь они не понимают нас, единственная их нужда — еда, то есть, мы. Однако, безумная перестала биться и в этот момент толпа взорвалась на крики о том, что все это подстава, они требовали смерти и крови. В клетку запустили еще двоих, на этот раз мужчины, и я понимала, что с двумя сразу мне не справиться. И черт его вообще знает, как это работает. Один из них забежал за меня, а другой был так близко, что я решила, что он вот вот нападет на меня, однако, я ошиблась и, тот, что был сзади, схватил меня, а его острые зубы вонзились в мое плечо.

От боли перед моими глазами весь мир перевернулся.

Второй безумный бросился ко мне, однако сделать ничего не успел, прозвучал выстрел и тот упал к моим ногам, почти что лишенный головы. Безумный, что секунду назад держал меня — отпрыгнул и кто-то всадил ему пулю в лоб. Я упала на спину и сжалась в ожидании скорой смерти от очередного выстрела. Началась паника, люди разбегались и кричали. Я чувствовала укус на своем плече, он притупленно болел. Когда я наконец поняла, что в меня стрелять больше некому, то мне оставалось лишь ползти к незакрытому выходу из клетки. Я буквально свалилась на пол, толпа подхватила меня, и мне еле удалось удрать в один из проходов.

Я побрела по коридору, из моего плеча сочилась кровь, мир то и дело переворачивался, а я уже не чувствовала ног, обессиленная я ползла по стенке, оставляя за собой кровавый след, мне хотелось умереть, принять настоящую смерть, потому что быть одной из неживых — мне никак не удастся.

Неожиданным образом я увидела ванную комнату, в которой очнулась впервые оказавшись здесь. Я забралась в холодную ванну и включила воду, чтобы промыть укус. К моему удивлению, он был не таким глубоким, как мне казалось, однако вода быстро окрасилась алым цветом. Я услышала выстрелы, они были чертовски близко, потом крики, разговоры по рации, мне чудилось, будто это происходит в паре шагов от меня и эти люди вот вот зайду в ванную и без всяких вопросов пристрелят безумную, сидевшую в луже крови. И вот теперь я плачу, впервые с момента Вспышки. Я вспоминаю Артема и всю свою семью. Мое прошлое картинками всплывает в моей голове. Я надеюсь, они ждут меня там, куда я вот вот отправлюсь.

Знаете вот это чувство, когда ты понимаешь, что твоя жизнь пошла не так, как это было задумано? Мне пророчили прекрасное будущее, большую семью, карьеру, мы с моим молодым человеком представляли, как вечерами будем сидеть на диване и любоваться нашими детьми, по выходным выбираться с друзьями на природу, видеться с родителями… А теперь я сижу здесь, в холодной ванне, зареванная, мокрая, готовая принять свою смерть с распростертыми объятиями.

Из-за угла появляется человек, парень, явно шокированный происходящим, я смотрю в его глаза и узнаю Алексея Леонова, это заставляет меня почувствовать вину, скорее всего, он уже мертв, его убили из-за меня.

— Скоро встретимся, я люблю вас. — Шепчу я своим близким и надеюсь, что хоть в этот раз будет не больно.

— Что? — Спрашивает парень. — Что ты сейчас сказала?

Я вновь поднимаю глаза на него и вижу этот ступор, секунды назад он готов был стрелять, а теперь теряется в своих мыслях. Нет, я то точно знаю о том, что мне нужно.

— Стреляй. — Уже более громко говорю я, глотая собственные слезы. — Ну же!

— Ты живая. У тебя иммунитет.

— Нет! — Чуть ли не закричала я. — Я урод, я стану безумной! Убей меня!

Почему он медлит? Разве мои глаза не доказательство безумия? А как же укус на плече? Я не хочу быть лекарством и жить я тоже больше не хочу.

— Но ты уже… — Казалось, он сам не верил своим словам. — Ты уже безумная. И при этом живая. Ты — лекарство.

Я сдалась. Он знает, конечно же знает, что я уже не обращусь, потому как, безумие давно сидит во мне и глубже самого сердца ему не забраться.

Максим — так звали человека, который спас мне жизнь, был сыном Алексея Леонова, вот только фамилия оказалась другой — Дубинский. Оказывается, всю его семью заставили ее сменить, ибо на них могла начаться охота из-за военных дел его отца. Он нес меня на руках до самого Кремля.

— Я больше не хочу принадлежать к династии Дубинских или Леоновых! — Заявил он во всеуслышание, когда мы подбирались к стене. — С этого дня меня зовут Тэмпл.

Какое смешное имя, подумала я, однако его сослуживцы в один голос ответили — «Так точно».

Сейчас я живу той жизнью, которую мне обещал Алексей. Я все еще чувствую вину за его смерть, ведь с того момента началась череда борьбы за меня, как за единственное лекарство.

Я помню все, мне никогда не забыть тот ад, который я пережила в начале эры Безумия, но именно он сделал меня сильнее всех остальных.

Согласно правилам убежища лица, не вернувшиеся до восьми часов вечера по каким-либо причинам, не под каким предлогом не будут впущены в здание до десяти часов утра следующего дня. — Одно из правил убежища № 4 ЮВАО

Время, почти что, перешагнуло заполночь, с потолка свисала одинокая желтая лампочка, которая, казалось, вот-вот потухнет, и тогда, помещение окутает мрак. От стен веяло холодом, хотя отопление уже работало во всю. В принципе, я не был удивлен, что сегодняшний поздний вечер завершит именно столь мрачная атмосфера.

— Выдвигаемся на рассвете.

Этими словами я закончил вечернюю планерку. В глазах моих подчиненных я видел надежду, что таилась так давно. Они верили, что завтрашний день изменит исход пятилетней войны.

Как же они ошибаются.

Перед тем, как сойти с трибуны, я обернулся и увидел Шрама, он так же смотрел в толпу и беглым взглядом кого-то искал. И он их нашел. Саша и Артем оставались стоять на месте даже после того, как толпа почти разошлась по своим делам. Их взгляд был направлен в нашу сторону, он спокойный и твердый. А потом мы увидели еще одного добровольца — черноволосую девушку Дашу, которая пришла с командой. Она стояла за спиной Саши и пристально сомтрела мне в глаза. Мне стало не по себе от мысли, что завтра они могут умереть, и, возможно, эта девушка будет ходить вдоль улиц, брызжа безумной слюной, искать себе пропитание и размножаться, путем укуса.

Спустившись наконец вниз, мы направились к ребятам, Шрам подошел вплотную к Артему и достаточно громко, жестикулируя руками, стал говорить:

— Нет, я против!

— Мы не оставим тебя. Помнишь, у нас уже отняли двоих…

— А у тебя, в свое время, забрали Алису! — Перебил его Шрам, а потом обратился к Саше и Даше. — А что движет вами? Почему вы не хотите остаться здесь и начать более менее спокойную жизнь?

— Мы не останемся. — Отрезал Саша и крепко сжал руку своей возлюбленной.

Я стоял позади Шрама и не знал, что мне делать. Наверное, стоило прервать их дискуссию, она ничего не изменит, ребята пойдут за ним хоть куда, ведь они больше не знают нормальной жизни.

Из-за угла появилась Алиса, та неуверенно шагала в нашу сторону. Пожалуй, она была единственной девушкой за всю мою жизнь к которой я испытывал самые теплые чувства. Мне казалось, что ген Безумия лишь украсил ее и без того красивые глаза, а само то, что она самый значимый человек в Кремле, делает ее еще более привлекательной.

Артем, завидев мой взгляд, обернулся и Лиса тут же остановилась, а я в это время привел мысли в порядок. Эта девушка всегда считала меня кем-то вроде старшего брата, не более, в ее сердце было место лишь для одного человека, пускай, даже если он был мертв, пяти лет не хватило, чтобы она прогнала его прочь из своих мыслей, а теперь он здесь, и она целиком отдана ему.

— А что ты думаешь? — Спросил Шрам у Алисы.

Она сделала глубокий вдох и быстрым шагом подошла к нам.