Любовь пиратки Карибского моря - Измайлова Ирина Александровна - Страница 31

— О нет! — возразил Бартоломью. — Если верить в Бога, а я верю в Него, то как можно не верить и в дьявола? Всем ведомо, что этот рогатый джентльмен очень силен в нашем бренном мире, а поскольку этот мир становится все развращеннее и все циничнее, то вполне можно предположить, что власть врага рода человеческого возрастает. Значит, вполне может прийти время, когда колдунам, чернокнижникам, слугам сатаны будет легко завоевать власть. Реальную власть, какая сейчас у королей и султанов. Так что я верю вам, леди. Только вот позвольте уж вопрос: вы-то сами не унаследовали… хм! Способностей своего предка?

— Способности колдовать? — Девушка вполне искренне перекрестилась. — Нет, сэр! И, уверяю вас, не хотела бы такого наследства. А вот золото, пускай и добытое таким страшным способом, хочу найти, потому что оно веками творило зло. И хранится в тайниках для того, чтобы в будущем вновь творить зло. Так, может быть, мы с вами изменили бы предназначение сокровища и заставили его послужить добру?

— Добру? — удивился Бартоломью. — А вы не позабыли, леди, что я пират?

— Помню. И много слыхала, как вы одаривали добытыми богатствами бедняков, кормили целые поселки. Таким же был Анри де Граммон. Вся беда в том, что он не верил в предзнаменование о праве наследования. С моим отцом они познакомились, когда Жозеф де Моле, уверившись, что сокровища надо искать в Новом Свете, приехал сюда, в Вест-Индию. Знаменитый пират де Граммон захватил корабль, на котором плыл отец, и, как всегда, не стал убивать команду и пассажиров, забрав лишь груз, а было это серебро французских колоний. Пленников пираты собирались высадить на каком-то из близлежащих островов, но не на необитаемом, как делали и делают иные пираты, а там, откуда люди могли бы легко добраться до населенных мест.

И вот тут молодому французу, моему отцу, пришла в голову шальная мысль. Он подумал, что де Граммон очень не похож на обычных пиратов. Кажется, он благородный человек. Так почему бы не предложить ему заняться поиском тамплиерских сокровищ? И Жозеф де Моле рассказал предводителю флибустьеров о заветной семейной тайне и о том, что надеется ее разгадать. Де Граммон сперва не поверил. Чего не сболтнет бедный парень, оказавшийся на пиратском корабле, ради того, чтобы его не высаживали на пустынном берегу, а в крайнем случае довезли до более или менее приличного портового города! Но, просмотрев бумаги, которые показал ему мой отец (само собой, мой будущий отец, в ту пору он и женат-то не был!), де Граммон решил, что, возможно, это и вправду — дорога к его будущему богатству.

Вот так они познакомились, а спустя месяц были уже дружны. Правда, Жозеф де Моле не хотел участвовать в пиратских подвигах Анри де Граммона, и тот не настаивал на этом. Жозеф поселился на Ямайке, куда постоянно наведывалась пиратская флотилия знаменитого флибустьера. Он упорно изучал манускрипт и другие документы, оставленные магистром тамплиеров, но ничего не мог извлечь из них. Де Граммон, у которого были копии всех этих бумаг, тоже терялся в догадках, собирая все старинные предания Вест-Индии. Если почти четыреста лет назад здесь побывали европейцы, у местных жителей должны были сохраниться легенды о них. А через эти легенды, возможно, удалось бы вычислить место, где храмовники припрятали клад. Но все поиски были безрезультатны.

И однажды у пирата явилась мысль, что среди бумаг Жозефа непременно должна быть такая, которая укажет путь к сокровищу. Трудно сказать, почему он скрыл эту мысль от товарища? Но как-то раз, когда де Граммон отдыхал в очередной раз на Ямайке, они с моим будущим отцом как следует выпили. Жозеф заснул, а наутро обнаружил, что его ларец лежит не в сумке, в которой он обычно его возил, а в кресле, в ногах его кровати. Надо сказать, что жил он все это время в доме, который снимал де Граммон, и слуги относились к нему с почтением, как приказал им хозяин.

Жозеф не придал особого значения перемещению ларца. Возможно, решил, что сам же его и переложил, но не помнит этого.

Между тем, Анри, как впоследствии оказалось, отыскал тайник в днище ларца и скопировал хранившуюся там бумагу. Вот теперь он знал, где находится клад тамплиеров!

Почему он не сказал об этом своему другу? Ведь Жозеф от всего сердца готов был разделить с ним клад пополам!

Так или иначе, но де Граммон в очередной раз ушел в море, и вскоре до Жозефа де Моле дошли известия о том, что отчаянный пират захватил какой-то испанский город, устроил там грандиозный пожар и заявил, что это фейерверк в честь именин французского короля! Его могли арестовать — ведь у Франции был мир с Испанией. Однако королю понравилась демонстрация верноподданнических чувств прославленного флибустьера. Он не только его простил, но и прислал на Тортугу, куда прибыл со своими кораблями де Граммон, патент, которым назначал пиратского предводителя губернатором Сан-Доминго.

Дальнейшая история, вернее говоря, ее конец всем известны: корабль де Граммона, на котором отправились в Сан-Доминго он сам и его верные флибустьеры, вышел из гавани на Тортуге и… никуда не пришел! Все думают, что было именно так. Но на самом деле было несколько иначе. Вы, верно, ничего не слыхали об этом, сэр Бартоломью?

— Как раз слыхал, — проговорил капитан Удача задумчиво. — Правда, думал, что это — красивая сказка, придуманная, чтобы сделать таинственную историю еще таинственнее. Якобы, получив патент, Анри де Граммон отправил в Сан-Доминго нескольких своих пиратов, чтобы те приготовили все к торжественной встрече нового губернатора, а сам уехал, объявив, что вскоре отправит во Францию несколько кораблей с золотом для королевской казны. Вернулся он и впрямь с тремя кораблями, явно тяжело нагруженными.

И в самом деле отправил их к берегам Старого Света. Но они туда не пришли. Как и сам де Граммон не прибыл в Сан-Доминго. Так корабли и в самом деле были? Но если это так, то золото тамплиеров уже не здесь.

К удивлению Бартоломью, леди Аделаида рассмеялась.

— И вы тоже не можете себе представить, что это такое! Чтобы вывезти весь тамплиерский клад, не хватило бы и двадцати кораблей! Де Граммон взял для начала малую толику, чтобы отблагодарить французского короля за его щедрость и доверие. Его величество наверняка подумал бы, что пират отдает в казну все, что награбил! Да, де Граммон нашел клад и думал, что сумеет распорядиться им иаилучшим образом.

К этому времени на Тортугу приехал и Жозеф де Моле — Анри прислал ему письмо, приглашал поехать вместе с ним в его новые владения. Каково же было изумление и возмущение Жозефа, когда он узнал, что друг обманул его и, презрев запрет, ясно высказанный в документах магистра, стал пользоваться кладом, не передав его вначале наследнику рода де Моле.

Де Граммон уверял товарища, что не сделал ничего худого — просто решил исследовать документы самостоятельно, и ему улыбнулась удача. Он клялся, что поделится с Жозефом по-честному, что в найденных им тайниках столько золота и драгоценностей, сколько невозможно и вообразить. При этом он так и не рассказал де Моле, каким образом нашел клад, не сообщил о тайнике в днище ларца. Видимо, ему хотелось быть единоличным владельцем сокровища, уделяя другим столько, сколько он сам решит.

И вот великий флибустьер снарядил свой корабль, чтобы плыть в Сан-Доминго. Жозеф отказался присоединиться к нему, и не только от обиды. У него было дурное предчувствие — он боялся, что проклятые деньги, добытые к тому же нечестно, принесут беду своему обладателю.

Свидетели уверяли, что корабль де Граммона был тяжело нагружен — он тоже вез золото. Перед отъездом Анри попросил прощения у Жозефа и поклялся, что, если тот приедет в Сан-Доминго, то будет полностью посвящен в тайну (прощались они при людях, и де Граммон не решился сказать другу о тайнике). Он вручил Жозефу небольшой сверток, сказав, что там — малая часть огромного клада, но таким образом клад уже отчасти передан законному наследнику. Как выяснилось потом, он слукавил. Потом объясню, каким образом.