Порабощенная океаном (ЛП) - Джуэл Белла - Страница 15

Адреналин наполняет вены, и меня начинает потрясывать, когда я неловко нажимаю на кнопки, набирая номер матери Эрика. Я знаю его наизусть, потому что мы были очень близки в течение стольких лет. Мое сердце бьется, а голова кружится, когда я прилагаю усилия, пытаясь перевести дыхание. Давай. Давай. Я подношу телефон к уху, когда мою руку заламывают и бьют по запястью, посылая телефон в полет. Я разворачиваюсь волчком, вскрикивая, когда падаю вперед лицом, приземляясь на колени и морщась от боли.

Хендрикс на мне через секунду, расплющивая меня своим телом. Он наваливается и хватает меня за запястье, когда я пытаюсь вытянуть руку за телефоном. Его твердое тело вдавливает меня в пол, но я все еще извиваюсь, безрассудство овладевает мной.

― Хватит, ― гаркает он мне на ухо, усиливая хватку на моем запястье. Слезы обжигают мне глаза, и я изо всех сил пытаюсь их сморгнуть. Никакой слабости! Я дала клятву, что больше не буду ее показывать.

― Просто отпусти меня, я не хочу, чтобы ты меня продавал!

Он переворачивает меня и кладет руки по обе стороны от моей головы, пригвождая меня своим взглядом.

― Ты заключила сделку, сделала выбор.

― Ты оставил мне не так много вариантов, ― кричу я, извиваясь.

― Ты не в том положении, чтобы иметь варианты.

Взгляд его темных глаз пронзительный и беспощадный.

― Просто слезь с меня, слезь с меня! ― плачу я, извиваясь.

― Это единственный телефон на корабле, ― рычит он. ― Теперь он будет со мной постоянно.

― Ты свинья! ― выкрикиваю я, когда он отодвигается от меня.

Я с трудом встаю на ноги и разворачиваюсь, ринувшись к софе. Опускаюсь на нее, погружаясь в старые, потертые подушки. Я хватаю простыню и натягиваю ее над головой, прежде чем позволить слезам сбежать из-под век. Я рыдаю тихо, не желая, чтобы он услышал мою слабость.

Он не выходит из каюты и больше не разговаривает со мной, но я знаю, что он может меня слышать. Я знаю, что он слышит мои болезненные хныканья, когда я оплакиваю себя, пока не засыпаю.

~ * ~ * ~ * ~

Темно, и я слышу его тихое дыхание. Слабый свет проникает из-под двери, его как раз хватает, чтобы видеть мужской силуэт. Я на коленях, ползу к нему так тихо, как только могу. Я знаю, что Хендрикс держит телефон при себе, и знаю, что собираюсь рискнуть. Я не могу легко отказаться от этого шанса. Я просто не могу безропотно принять свою судьбу. Я должна попробовать еще раз.

Я добираюсь до его кровати и встаю на колени, глядя на него. Почему он выглядит так красиво при таком свете? Почему свет ласкает его тело, демонстрируя каждый потрясающий изгиб мышц? Я тянусь вниз и аккуратно кладу руку ему на ногу, медленно тянусь выше. Он издает хрюкающий звук, и я тут же застываю. Через мгновение он снова глубоко дышит. Я веду руку вверх, пока не добираюсь до его кармана. Ничего. Я осторожно протягиваю руку, щупаю второй карман. И чувствую твердую выпуклость.

Мое сердце начинает колотиться.

Я изгибаю запястье, а затем осторожно поворачиваю его так, чтобы добраться до кармана. Я уже чувствую верхнюю часть телефона, когда его рука двигается с молниеносной скоростью и хватает мою. Он сжимает мое запястье и тянет со всей дури. Я взлетаю вверх и приземляюсь наполовину на его тело, а мои ноги свисают с кровати. Я извиваюсь, но его вторая рука поднимается и пригвождает мои бедра, вжимая меня в него.

― Ты так просто не сдаешься, верно? ― бормочет он.

Это дает мне мгновение, чтобы среагировать, потому что я полностью ошеломлена его запахом. Его кожа излучает теплый жар, а запах ― смесь рома и мужчины. Я сглатываю, и мое зрение затуманивается, когда я понимаю, как хорошо было бы замутить с ним. Я качаю головой, в ужасе от себя, от того, что допустила, хоть на мгновение, наслаждение от ощущения его рядом с собой. Я вытаскиваю запястье из его руки, и он фыркает, прижимая руку к моим бедрам.

― Ты действительно думал, что я сдамся тебе? ― выпаливаю я.

― Думал, учитывая, что ты связала жизнь своего друга со своим поведением.

Я застываю.

Эрик.

Я останавливаюсь на секунду, думая о том, как это может повлиять на него. Я закрываю глаза в ужасе от своего поступка.

― Ты действительно считала, что можешь подкрасться ко мне и взять этот телефон? ― говорит он, пока его пальцы поглаживают мои бедра.

― Отпусти меня.

― Ответь мне, inocencia.

― Нет, не считала, пират. Но я должна была попробовать. Я, возможно, и подставила свою жизнь за жизнь друга, но это не значит, что я просто опрокинусь на спину и приму все это, когда вижу шанс спастись.

― Так глупо, ― бормочет он, и его пальцы начинают вычерчивать круги на моих бедрах. Я напрягаюсь.

― О… отпусти меня.

― В подходящее время.

Какого черта?

― С чего ты решил, что можешь делать все, что хочешь? ― шепчу я, отталкиваясь назад в еще одной неудачной попытке выскользнуть.

― Я пират, в океане я придумываю правила и нарушаю их. Я здесь неприкосновенный.

― Это не делает тебя непобедимым, пират. Я заставлю тебя заплатить за это. Однажды я найду способ победить тебя.

Он тихо усмехается.

― Я знаю, что ты это сделаешь, inocencia.

― И откуда ты это знаешь? ― огрызаюсь я.

Он отпускает меня, и мое тело скользит на пол.

― Потому что ты огонь, ― шепчет он. ― А огонь никогда не прекращает гореть.

~ * ГЛАВА 7 * ~

Кит в море!

В первую неделю «драм» больше не происходит. Я провела большую часть своего времени с Эриком, и мы, сколько могли, обсуждали побег. Хотя чем дольше я находилась здесь, тем меньше думала, что побег на самом деле был возможен, пока мы где-нибудь не пристанем. Если пристанем. Тем не менее, я была признательна, что Эрика кормят и не бросают. Хендрикс держал свое слово, поэтому я придерживалась своей части сделки. Я ела, заботилась о себе и больше не пыталась убежать.

А вот пребывание в комнате Хендрикса было занятным, если можно так выразиться. Большую часть своего времени он проводит за маленьким столом в углу с тем телефоном, что не для меня, выпаливая приказы людям и организуя то, что, судя по услышанным обрывкам, мне не хотелось бы знать. А вечера были совсем странные. Пытаться уснуть, когда он в постели недалеко от меня, было… неловко. Еще хуже, когда он встает утром и идет мимо меня полуобнаженный, с утренним стояком. Не буду лгать… у этого мужчины впечатляющий утренний стояк.

Ненавижу то, что подглядываю, и часть меня считает, что у меня временное помутнение рассудка, но так трудно отвернуться. У мужчины тело, не похожее ни на какое, когда-либо виденное мною. Его грудь широкая и рельефная, мышцы живота без капли жира и крепкие, а у кожи прекрасный бронзовый цвет. На его груди целый ряд татуировок, все в серых и черных тонах, ни одной цветной. Кожа на его руках полностью забита, но на спине нет ничего. Ничего, кроме великолепной оливковой кожи поверх твердых, четко очерченных мышц.

Я не буду лгать и говорить, что утром не открываю глаза и не слежу, как он проходит мимо. Его волосы со сна всегда взъерошены, а глаза всегда сонные, с такими густыми ресницами, будто выставленные напоказ, чтобы я ими любовалась. Я обнаруживаю, что по утрам сворачиваюсь в клубок, ненавидя, что мое тело наперекор моим лучшим побуждениям поворачивается к нему, что его сводит от желания к мужчине, который мне на самом деле не нравится. Это неправильно, но, Боже помоги, я не могу перестать смотреть. Я даже не знаю, хочу ли я перестать это делать.

На восьмое утро я, что непривычно, просыпаюсь раньше Хендрикса. Я сползаю со своего местечка на софе и тащусь в ванную. Я не принимала душ несколько дней, потому что проводила все время с Эриком. Когда возвращалась, чувствовала себя выдохшейся. Обычно я падала на софу и не шевелилась.