Искупление (ЛП) - Ван Дайкен Рэйчел - Страница 60

— Хорошо, — я засмеялась сквозь слезы.

— Я хочу тебя каждую секунду, — он прижался губами к моим губам, а затем отстранился. — Каждого дня.

— Это много секунд.

— Восемьдесят шесть тысяч четыреста, — он поцеловал мою шею. — Но кто считает?

— Кто вообще знает такое?

— Я доктор.

— Это будет твоим ответом на все, чего я не понимаю?

— Да, — он лизнул меня там, где только что были его губы.

Эти касания сводили меня с ума. Я попыталась снять свою футболку, но он опустил мои руки вниз.

— О, прости, я подумала, что все эти разговоры про математику были прелюдией, — поддразнила я, удивляясь, как все еще была способна на это после такого травматичного дня, который у меня случился.

— Ты узнаешь, когда это будет прелюдия, — он обернул свою руку вокруг меня и передвинул назад на подушки. — А теперь, ты съешь сама куриный суп с лапшой или мне придется заставить тебя?

— Почему это всегда куриный суп с лапшой? Что, если я хочу суп из моллюсков?

— Тогда я принесу тебе суп из моллюсков.

— Правда?

Он достал телефон из кармана своих темных джинсов и поднял его в воздух.

— Правда.

— В таком случае… Я хочу суп из моллюсков, хлеб из закваски и новый «Мерседес».

Его улыбка была великолепно-ослепительна, когда он наклонился и поцеловал меня в подбородок.

— «Мерседес», да?

— Последней модели.

— Решим.

— Часть нового контракта?

— Как пожелаешь.

— Ты все еще платишь мне полмиллиона… — дразнила я. — Даже если технически я теперь твоя девушка?

— Давай начнем с малого, с супа с моллюсками. Позже мы обсудим машину и… оплату.

— Парень, который не хочет обсуждать машины в постели? Где же ты был всю мою жизнь?

Наши взгляды встретились.

— Я здесь сейчас. Вот что важно.

— Мой контракт особо подчеркивает, что мне запрещено иметь какие-либо интимные отношения, — было весело подшучивать над ним, игнорировать темноту дня и сосредоточится на нас, на нашей реальности, на нашем будущем.

— Одно маленькое нарушение после того, как ты чуть не умерла, не считается, — Николай снова поцеловал меня. — Я объясню это твоему претенциозному боссу.

— Пожалуйста, сделай это, и пока будешь там, попроси его купить мне что-нибудь красное.

Николай низко и утробно зарычал.

— Я бы убил, чтобы увидеть тебя в красном.

— К сожалению, босс разрешает только черное.

— У босса свои причины.

— Босс придурок.

— На это у него тоже есть причины.

— Хм-м, — я облизала его нижнюю губу.

Я вела себя как сумасшедшая, но я никогда не устану от его вкуса, от того, как он возвращает каждый поцелуй, как будто пытается напомнить мне, что я принадлежу ему.

Моя жизнь уже давно не имела смысла, но его поцелуи всегда ослабляли мои путы и помогали сосредоточиться на том, что важно.

— Майя… — прорычал он. — Если ты продолжишь целовать меня так, я не смогу себя контролировать.

— Так потеряй контроль.

— Легче сказать, чем сделать, — он слегка отклонился. — Тебе нужно поесть, а затем мы обсудим… все постельные действия.

— Ах, значит, босс снова хочет надеть свои капризные штанишки.

— Когда босс снял свои штаны? Просто любопытно.

Я взглянула вниз.

— Должно быть, это мое чрезмерно богатое воображение.

— Ты милая.

— Я милая?

— И опасная… — вздохнул он. — Очень, очень опасная.

— Может, поэтому Жак хотела, чтобы я умерла.

— Нет, — Николай произнес это так быстро, будто уже знал, что я собираюсь сказать. — Он была сумасшедшей, не в своем уме. Она окончательно сорвалась в ту минуту, когда я впустил тебя в свою жизнь, в минуту, когда она перестала быть номером один. Но она соскальзывала в бездну задолго до твоего появления. Единственное, за что я себя не смогу простить, что я игнорировал это.

— А мой отец... если он когда-нибудь найдет меня? Обнаружит, что я жива и дышу?

— Он умрет… кроме того, в ближайшее время он будет слишком сосредоточен на том, чтобы не угодить в тюрьму. Серджио хорошо поработал над твоей семьей, — Николай вздрогнул. — Ты будешь счастлива узнать, что твоя мать не вовлечена.

— У меня уже давно нет матери, — я ощутила свежую боль, но оттолкнула эти мысли.

— Ты все еще хочешь остаться? Со мной?

— Я все еще держу твою руку, не так ли?

— Да, — он сжал мою руку, а затем наклонил голову и поцеловал костяшки пальцев. — Держишь.

Жизнь — это не постель из роз.

~ Русская пословица

Николай

Я сделал звонок, чтобы доставили суп и хлеб, и удостоверился, что для Майи набрали ванну, так что она сможет отмокнуть в ней и расслабиться. Полчаса спустя я постучал в дверь спальни, затем открыл ее ногой, держа в руках поднос с едой.

— Наконец-то, — Майя встала передо мной полностью обнаженная.

Поднос упал на пол.

У меня не было времени остановить его падение.

— Вау...

— Даже в кровоподтеках и синяках я хорошо выгляжу?

— Майя, — мой голос надломился. — У тебя швы… тебе нужно… — я не мог говорить, — отдыхать.

— Отдохнешь со мной? — она протянула руку

— Ты не в себе, если думаешь, что я способен держать свои руки при себе.

— Тогда не нужно, — она сделала шаг мне навстречу.

Я сделал шаг назад.

— Великий Николай Блазик испугался? Обычной женщины?

— Ты никогда не была обычной женщиной… ты моя фантазия, моя любовь, мое совершенство. Женщина, которой я не достоин, но все же…

Она разомкнула губы и издала тихий вздох.

— Ник...Ты мне нужен.

— Но…

— Твоя бабушка практически убила меня, пока я была заперта в своем парализованном теле, мой отец практически убил тебя, у нас в доме на протяжении двух дней были сумасшедшие итальянцы с огромными пушками и абсолютно без уважения к чужому имуществу, — мне понравилось, как она назвала дом «нашим». — И я все еще чертовски раздражена. Я хочу тебя внутри себя прямо сейчас.

Я подошел и, стремительно притянув ее в свои объятия, мягко уложил на кровать.

— Я люблю тебя.

Мы целовались, пока она в неистовстве срывала с меня одежду.

— Я тоже тебя люблю, — выдохнула она, наши зубы ударялись друг об друга, пока она пыталась стянуть с меня рубашку. Я осторожно отодвинул ее и стянул свою одежду так быстро, как только возможно, затем притянул ее в свои объятия. Наши тела идеально подходили друг к другу, наша кожа буквально шипела от контакта.

— Сейчас.

— Ты не готова для меня…

— Ник, — она мягко похлопала меня по щеке, затем сильнее. — Я готова уже несколько часов… Я нуждаюсь в тебе, отчаянно. Не заставляй меня умолять.

Я ухмыльнулся.

— Но ты так хорошо это делаешь.

— Ты придурок, — она начала тереться об меня своим телом. — И я заставлю тебя заплатить за это позже.

Приподняв за бедра, я усадил Майю на себя сверху и вошел в нее, как только она опустилась на меня.

— Хм-м, заставь меня заплатить за это сейчас.

Я приподнимал и опускал ее на себя, но аккуратно, чтобы не касаться синяков на ее теле, синяков, которые оставила Жак и за которые я себя винил.

Обхватив мою голову ладонями, Майя прижалась губами к моему рту, и мы двигались вместе, в идеальной синхронности. Мир вокруг нас исчез. И тогда я осознал, что нуждаюсь в ней точно так же, а может даже больше, потому что в тот момент я понял, что, если все вокруг покатится к чертям, у нас все еще будем мы. У нас все еще будет эта самая настоящая связь.

Застонав, Майя приподнялась, затем скользнула вниз; ее волосы касались моего лица при каждом движении. Я поцеловал ее шею и затем задержал ее на месте, несмотря на то, что она пыталась двигаться.

— Почувствуй, — сказал я сквозь сжатые зубы.

— Чувствую, — она застонала, когда ее тело сжалось вокруг моего.

— Мы были созданы друг для друга, Майя, — я подержал ее еще пару секунд, пока мне не показалось, что я вот-вот взорвусь, затем скользнул один последний раз. Ее приглушенный крик смешался с моим, пока мы цеплялись друг за друга. Суп был разлит на полу, вода в ванне уже остыла.