Основной инстинкт (СИ) - Помазуева Елена - Страница 37

— Есть еще кинозапись, но голос искажен плохим качеством, — предупредил Власов и включил проигрыватель на компьютере.

В тишине кабинета раздались хриплые звуки голоса, говорившего по-английски. Стрельников понимал все, что говорил мужчина с такой знакомой внешностью, только эта информация не укладывалось в его голове. Рейнальд Радов уже в тысяча девятьсот семнадцатом году выглядел на тридцать лет. Точно так же, как сейчас.

Рита

— Я не просила тебя оплачивать мое обучение, — напустилась сразу, как только компьютер перестал сообщать, что двери распахнуты.

— Я сам решил это сделать, — спокойно ответил он, выворачивая с центральной площади перед институтом.

— Поверить не могу! Кто вообще дал тебе право вмешиваться в мою жизнь? — с неприязнью во взгляде осматривала мужчину, — Сначала все разрушаешь, разоряешь отца, доводить его до больницы, а теперь!..

— Что теперь? — его спокойный голос выводил из себя.

— Теперь делаешь широкие жесты, стараясь предстать эдаким благородным! — моему возмущению не было предела.

— Я восстанавливаю все, что разрушил, — непрошибаемый!

— Оплату ты не отбирал, — процедила сквозь зубы.

— Я знаю, что ты потратила деньги на эндуро и ставку в надежде выиграть турнир, — он кинул на меня короткий взгляд.

— Так ты это сделал специально! — воскликнула я и хлопнула себя ладонями по коленям, — Я так и подозревала, что участвовал лишь за тем, чтобы оставить меня без гроша! Господи, да за что мне все это?! Зачем тебе все это? Ни за что не поверю, что только для того, чтобы затащить меня в постель. В конце концов, ты понятия не имел, что я девственница.

— Почему ты так решила? — в брошенном искоса взгляде плескался смех.

Ему весело! Он забавляется!

— Потому что надо было видеть твое лицо, когда сообщила об этом, — фыркнула в ответ и отвернулась к боковому окну, не зная плакать или смеяться.

— И какое у меня тогда было лицо? — я не смотрела на него, но чувствовала как он забавляется, ведя этот разговор.

— Такое мученическое, словно тебя отправляют на казнь, — конечно, немного преувеличила, но в тот момент отчетливо заметила изумление во взгляде, а уж облегчение после моего намерения найти кого-то другого для первого раза, так вообще не скрывалось.

— Так уж и мученическое? — встретились с ним взглядом и захохотали одновременно.

Вот гад невозможный! Только что на него злилась, презирала и уже смеюсь вместе с ним. Это неожиданное веселье снова сблизило нас.

— Рей, все же, зачем тебе я? — перестав смеяться, спросила его.

Улыбка не сходила с губ, и состояние приятного покоя не покидало.

— Я уже говорил, что мне нужна только ты, — он подарил еще один откровенный взгляд, обдавший жаром изнутри.

Отвернулась, боясь посмотреть на него. Никогда не испытывала таких сильных эмоций. Меня качало, как маятником, из стороны в сторону. От ненависти до вожделения. Причем в обоих случаях чувства были на грани. Я презирала за то, что он сделал со мной и с отцом, и меня невыносимо влекло к нему физически. Если до этой ночи могла испытывать негодование, ярость, жажду убить, в конце концов, то после откровения, пришедшего утром, что во мне растет любовь к этому мужчине, с каждой минутой все больше и больше тянуло к нему. Постоянно задавалась вопросом: «Зачем я ему?», и понимала, что Рею нужен только секс. И, черт меня побери, если я не хотела его снова!

Машину он подогнал ко входной двери, быстро обежал и открыл дверцу, ухватил за локоть и практически бегом направился вместе со мной внутрь. В доме было тепло и с кухни доносились аппетитные ароматы. Вообще здесь никогда не пахло едой, но видимо сказалось обостренное обоняние оголодавшего человека.

— Рита, бегом в горячий душ! Обед будет через сорок пять минут, — кинув взгляд на часы, стоящие на каминной полке, сообщил Радов.

— Рей, мне надо к отцу съездить, — уже с лестницы крикнула ему.

— Позвони его секретарше! — донесся его ответ.

Мне самой не очень хотелось тащиться в город по такой погоде, но все же беспокоилась о состоянии отца. Кроме того, что он подумает, если я не приеду? Вполне возможно, Ниночка сегодня обязательно к нему отправится, но и от своих тревог не собиралась отмахиваться, перекладывая на чужие плечи.

Вышла из ванны, почувствовав себя согревшейся и отдохнувшей в полюбившемся аромате, и взяла сотовый в руки. Один пропущенный. Никита. Несколько секунд смотрела на номер друга и все же нажала на кнопку.

— Ритка! — торопливо выдохнул в трубку парень, — Я хотел поговорить.

— Привет, Никита, — спокойно ответила ему, — Что-то случилось?

Беспокойство все равно поднялось в душе.

— Рита, Михаила Петровича выписали утром, он домой приехал, а там какие-то люди делают ремонт. Говорят, ты все знаешь. Городская линия оборванная, он не мог тебе дозвониться. Это Илья Дмитриевич прислал строителей? — Никита говорил немного торопливо, словно боялся, что брошу трубку недослушав.

— С ремонтом все в порядке. Он за мой счет, — не вдаваясь в подробности, ответила ему, — Как Михаил Петрович? Что-то рано его выписали.

— Ты же его знаешь, — в голосе почувствовалась улыбка, — Старой закалки. Не может отлеживаться на больничной койке, тем более с него бинты сняли, только мазями стали лечить.

Могу себе представить. Помню Ожоговое отделение. Насмотрелась на страдальцев, когда приезжала дядю Мишу проведывать. Каких только травм не видела!

— Он действительно поправился или решил в геройство поиграть? — обеспокоилась, потому что перевязки на руках смотрелись ужасно.

— Вполне, — спокойно протянул Никита, — Он меня вызвал через соседку. Приехал домой, тебя нет, а во дворе ремонтная бригада. Он там всех расспросил, сделал ревизию вещей и принялся командовать. Ты вообще где?

— У знакомого живу, пока там ремонт делают, — сухо сообщила ему, — Я приеду за вещами, пусть дядя Миша в домике живет. Я тут на месяц останусь. За это время как раз успеют все отремонтировать.

— Рита, — он сделал паузу, потом начал робко спрашивать, — у тебя все в порядке?

— Да, — ответила ему без комментариев.

— А как Илья Дмитриевич? — сделал еще одну робкую попытку вернуть дружеские отношения Никита.

— Идет на поправку. Я про пожар ему ничего не говорила, чтобы не беспокоить, — поторопилась предупредить его.

— Понял.

Снова повисла пауза. В этот момент отчетливо поняла, что нам просто не о чем больше говорить. Пусть лучше останется в прошлой жизни такой друг Никита, которому доверяла и была почти влюблена. Доверяла настолько, что хотела получить с ним первый сексуальный опыт. Но вышло, как вышло.

— Рита, прости за тот вечер, — покаялся друг.

— Ничего, Никита, я все понимаю, — мягко ответила ему и парня словно прорвало.

— Так получилось. Предки уехали, и дом остался свободным, — он пытался торопливо объясниться, не понимая, что своими словами отдаляет себя, — Светку позвал. Я же не мог представить, что ты придешь.

— Никита, я звонила. Ты трубку не брал, — напомнила ему.

— Рит, ну мы … в общем, я занят с ней был, а перезванивать другой девушке в присутствии приглашенной на вечер посчитал неудобным, — он даже не понимает как делает больно таким признанием.

Получалось, что секс с согласной на все блондинкой ему важней нашей дружбы.

— Рита, ты мне всегда нравилась, и я не мог тебе сказать по телефону, что у меня сейчас другая. Она для меня ничего не значит. Я же мужчина, мне нужно с кем-то получить разрядку.

— А я?

— Ты? Даже никогда не думал, что тебя это интересует, — озадаченно выдал Никита.

— В тот вечер меня это крайне интересовало, — сухо отозвалась ему, готовая в любой момент прекратить разговор.

— Это правда? — затаил дыхание парень.

— Сейчас это не актуально, — бросила ему безразлично, хотя в душе плакала по своей не исполненной мечте.